– Не выеживайся! Деньги хорошие! Алина их не стоит, но отец в панике, оттого и плачу тебе. Ты сегодня позвонила на радио «Русская зажигалка», соединилась с моим секретарем Вероникой и сказала: «Я потеряла визитку, которую мне вчера дала Алина, соедините с ней, пожалуйста». Вероника, полная дура, совсем идиотка, мышей не ловит, заорала, что подобного не может быть. Не соврала балбеска. Алина пропала больше года назад, ушла с работы и испарилась! Ты сначала повторила чушь про визитку, а потом бросила трубку. Тут только до Вероники дошло, как следовало поступить, и она ринулась в мой кабинет! Найти координаты писательницы Арины Виоловой ничего не стоило, и вот я тут. Сделай одолжение, расскажи, где ты виделась с Алиной?
Все сразу стало на свои места.
– Так вы сотрудник «Русской зажигалки».
Дэвид вышвырнул недокуренную сигарету в окно.
– Один из владельцев. Говори! Отца колотит всего.
– Увы, вышло недоразумение, я совершенно не предполагала, что мой звонок вызовет такую бурю. Я хотела соединиться с Полиной, секретаршей Сергея Крыжовникова. Но потеряла телефон «Русского радио», позвонила в справочную, а там сотрудница перепутала, дала мне номер «Русской зажигалки», – чувствуя себя полной дурой, оправдывалась я. – Да, набрала я телефон и попросила:
«Соедините меня с Полиной!» Понимаете? «С Полиной»!!! Наверное, у меня во рту каша, дикция нечеткая, вот ваша Вероника и услышала имя «Алина». Извините, но я ничего не знаю про вашу пропавшую сестру и ничем помочь вам не могу.
Наверное, в происшедшем есть определенная доля моей вины, но злого умысла никакого.
Дэвид молча уперся взглядом в мою переносицу, несколько мгновений в машине висело тягостное молчание. Потом он спокойно взял с моих коленей пачку перехваченных резинкой купюр, бросил их в бардачок, захлопнул крышку и мрачно сказал:
– Ситуация настолько кретинская, что похожа на правду. Ладно, поехали, довезу вас до дому.
– Тут метро в двух шагах, – возразила я.
Дэвид мотнул головой и вырулил в крайний левый ряд, из радиоприемника полилась несусветная музыка, больше всего похожая на звуки, которые издает чугунная батарея, если вы швыряете в нее железные миски. Я невольно поморщилась.
– Голова болит? – моментально отреагировал Дэвид.
Я удивилась его чуткости, смотрит в лобовое стекло и замечает одновременно гримасы, которые корчит пассажирка.
– Нет, просто мелодия мне не по вкусу, вас не затруднит включить «Русское радио»? Я всегда их слушаю.
Дэвид рассмеялся:
– Вот это плевок! Кстати, мы сейчас на волне «Русской зажигалки».
Я ощутила неловкость.
– То есть я хотела сказать… – Но на этом слова закончились.
– Что хотела, то и сказала, – окончательно развеселился Дэвид, – хорошая привычка говорить людям в лицо правду, это молодит!
– Почему? – удивилась я.
– В том смысле, что до морщин не доживешь, – абсолютно серьезно заявил Дэвид, – пристрелят раньше, чем старость наступит!
– Не обижайтесь.
– И не думал! «Русское» нам не конкуренты, и потом, мы дружим, я и к Архипу, и к Сереже, и к Анатолию Богдану очень хорошо отношусь, крепкие ребята. Хотите на волну сто пять и семь перебраться? Нет вопросов! У «Русской зажигалки» тоже огромное количество слушателей, так что мы и не заметим отсутствия госпожи Арины Виоловой.
Чтобы хоть как-то отвлечь явно обиженного Дэвида от неприятной мне темы, я быстро спросила:
– А что случилось с вашей сестрой?
Дэвид пожал плечами:
– Сам хотел бы знать! У нас с отцом семейный бизнес. Иван Семенович основал радиостанцию, я у него в первых заместителях хожу, а Алина сидела в редакторском отделе. Год назад, в конце мая, она вечером ушла со службы, и все. Домой не вернулась. Отец чуть с ума не сошел, если учесть, что через пару месяцев после этого умерла моя мама, его жена, то можно понять состояние папы.
– И вы не искали Алину?
Дэвид удивленно глянул на меня.
– Отец всех на ноги поднял, но результата ноль. Не хочется думать о плохом, но именно в то время по Москве рыскал маньяк, его еще звали «Душитель».
– Мой муж работает в милиции, – попыталась я успокоить Дэвида, – он был одним из тех, кто искал этого Душителя, а потом допрашивал его.
Да, маньяк так и не назвал точного количества своих жертв, сотрудники МВД могут лишь догадываться, что их очень много, но, думается, вашей сестры среди них не было.
– Отчего вы пришли к такому выводу? – удивился Дэвид.
– Понимаете, – с видом умудренного опытом профессора заявила я, – маньяки всегда действуют по одной схеме, что в некоторой мере облегчает их поимку. Ну, допустим, мерзавец нападает только на женщин в красном. Или выходит на охоту в два часа ночи… Душитель интересовался молодыми особами. Ни одной его жертве не исполнилось и тридцати. В жизни случается всякое, может, она еще вернется.
– Алина только-только справила двадцатипятилетие, – тихо сказал Дэвид.
– Но вам-то за сорок, – вырвалось у меня.
– Верно, – подтвердил Брюлов, – я справил в марте сорокапятилетие, отцу под семьдесят, а Алине всего двадцать пять. Папа у нас шалун, свильнул от мамы налево, побаловался с домработницей, а та возьми и роди девочку. Мама у меня классная была! Она ловеласа простила, поломойку выгнала, а Алину сама воспитала. Вот какой характер. Ни словом мужа не попрекнула. Близкие знакомые, конечно, в курсе дела, а остальные искренне считают, что Алина моя родная сестра. Впрочем, я ее никогда иной и не считал. Двадцать пять ей незадолго до исчезновения исполнилось, она молодая блондинка, голубоглазая – абсолютный типаж Душителя.
Я прикусила язык и остаток дороги старательно слушала «Русское радио», которое включил Дэвид.
Похоже, мне лучше молчать, что ни скажу, все прямехонько в больное место бедолаги попадает!
* * *
Майя ждала меня, сидя на ступеньке.
– Ты на животе ползла? – сердито спросила она.
Я молча открыла квартиру. Маечка ринулась к шкафам, распахнула створки, подергала в разные стороны вешалки и возмутилась:
– У вас нет вечерних платьев? Ни у тебя, ни у Тамары, ни у Кристины?
– Нет.
– Почему?
– Мы не носим их!
– И что мне теперь делать! – взвыла Майя. – До концерта всего ничего осталось! Катастрофа!
Зачем ты пообещала мне наряд!
– Я?! И не думала даже говорить ничего подобного!
– Кто из нас продюсер! Это твоя забота, – зарыдала Майя, рухнув на диван, – вот! Все кончено! Жизнь завершилась! Позвали первый раз на концерт! И что? О-о-о-о!
– Ну-ка возьми себя в руки, – велела я, – слезами горю не поможешь. Впрочем, у меня есть идея! Сейчас соединюсь с Элен.
Не прошло и получаса, как ситуация перестала казаться трагической. Модельер с энтузиазмом воскликнула:
– Йес! Принесу стебный прикид. С одним условием, если кто из журналюг будет спрашивать, кто сшил костюмчик, девочка называет мою фамилию.
– И сколько с нас за услуги? – осторожно осведомилась я.
– Ерунда, – засмеялась Элен, – платьишко выездное.
– Какое? – не поняла я.
– Не парься попусту, – велела модельер, – лучше не опоздай, нам его заколоть по фигуре придется.
Повеселевшая Майя отправилась мыть голову, а я пошла в свою комнату и попыталась в который раз за эти дни дозвониться Куприну.
«Абонент недоступен», – сообщил вежливый голос.
Я горестно вздохнула. Очень не хочется думать, что муж отключил сотовый, дабы жена не мучила его ненужными разговорами. Может, он сейчас находится в таком медвежьем углу, куда не дотянула свои щупальца телефонная компания. Сидит на берегу речки, наслаждается тишиной, вытаскивает из воды одну за другой толстых щук и тоскует обо мне. Небось расстраивается, переживает, ругает себя за то, что уехал, не сказав жене «до свидания», не обнял меня, не поцеловал, обиделся неизвестно за что! Ну не пришла я ночевать! Подумаешь! Стоило из-за подобной ерунды копья ломать. Да, я не сама позвонила Олегу, это весьма бестактно сделала Элен, ну и что? Главное, Куприн был предупрежден: с женой полный порядок, она спит пьяная. С какой стати злиться! Вот и пускай теперь держится за удочку и думает, как вымолить у меня прощение! Потому что по справедливости это я должна дуться на супруга! Приедет Олег назад, живо объясню ему, как обстоит дело! С какой стати он поверил, что я наклюкалась, а? Почему не испугался, не забеспокоился?
– Эй, Вилка, – заколотилась в дверь Майя, – ты умерла? Ехать пора!
К сожалению, «Кото» находился довольно далеко от метро, и нам из подземки пришлось пересаживаться в автобус. Я молча рассматривала толпу, бежавшую по тротуарам. Летом в Москве столько красивых женщин! Интересно, где они проводят зиму?
Острый кулачок Майи ткнулся мне в бок:
– Вылезаем.
Я покорно последовала за девочкой, но, оказавшись на тротуаре, возмутилась:
– Майя! Почему ты у меня не спросила? Мы же не там вышли! Наша остановка следующая!
