— Некогда! — оборвала ее Жанна, бросаясь к двери. — И ведите себя тише, а то Яблоков услышит!
Она повернула ручку и открыла маленькую металлическую дверку. За этой дверкой был уходивший вдаль туннель, скудно освещенный редко развешенными лампочками. По этому туннелю тянулись трубы и провода, из него тянуло холодом и сыростью.
— Скорее, — проговорила Жанна, задержавшись возле двери. Катя как всегда застряла, но подгоняемая испугом пролезла сквозь проход, и Жанна плотно закрыла за ней дверь.
— Уф, слава богу! — радостно проговорила Ирина.
— Радоваться рано! — оборвала ее Жанна. Мы еще далеко не в безопасности! Нужно уходить отсюда как можно скорее, ведь подчиненные Яблокова очень усердны, и найдя тайник, они не остановятся на достигнутом и двинутся дальше!
С этими словами Жанна зашагала вперед по туннелю. Ирина признала ее правоту и двинулась следом. Катя замыкала шествие, тяжело вздыхая и что-то бормоча себе под нос.
Ирина прислушалась к ее словам и разобрала:
— Если бы знала, что мы так надолго здесь застрянем, хоть бы несколько бутербродов с собой взяла! И булочек! Или хоть плитку шоколада!
— Хорошо, что здесь есть освещение! — проговорила возглавляющая колонну Жанна. Страшно подумать, что бы мы делали в темноте! Ведь мы не догадались взять с собой фонарик!
— Хорошо, что туннель прямой, без всяких разветвлений! — добавила на той же оптимистической ноте Ирина. — По крайней мере, не приходится выбирать дорогу и нет риска заблудиться.., ой!
Туннель впереди аккуратно разветвлялся на два одинаковых рукава.
— Молодец, — прошипела Жанна, — накаркала! Ничего более умного тебе в голову не пришло? И куда теперь прикажешь поворачивать?
— Давай, повернем направо! — предложила Ирина, поравнявшись с Жанной и заглядывая через ее плечо.
— Почему именно направо?
— Так подсказывает моя интуиция!
— Не знаю, можно ли ей доверять… — проворчала Жанна.
— А твоя интуиция что говорит?
Жанна на какое-то время замолчала, словно прислушиваясь к своему внутреннему голосу, и наконец чистосердечно призналась:
— Моя молчит как партизан на допросе.
— Ну, значит, у нас нет выбора, придется прислушаться к моей.., или ты хочешь проверить, что по этому поводу скажет Катькина?
— Нет, только не это! — воскликнула Жанна и решительно направилась в правый рукав туннеля.
Сначала все было так же, как прежде — такой же узкий, сырой полутемный коридор, скудно освещенный редкими лампочками, но вскоре Ирина почувствовала какую-то перемену.
— Ты ничего не замечаешь? — спросила она Жанну, догоняя ее.
— Кажется, стало теплее!
— Вот именно! И спереди доносятся какие-то звуки!
Впереди, метрах в тридцати от подруг, туннель делал резкий поворот вправо. Из-за поворота доносились какие-то неясные отзвуки, а на стене туннеля около этого места плясали отсветы пламени.
— Что бы это могло быть? — вполголоса проговорила Ирина.
— Девочки, я боюсь! — послышался сзади глухой Катькин голос. — Может, повернем назад?
— Ага, и сдадимся капитану Яблокову! отозвалась Жанна. — Вам-то хорошо, вы богема, а я этого не могу допустить!
— Да нет, не обязательно к Яблокову, можно вернуться к развилке и пойти по другому коридору…
— Зачем это? Может быть, мы близки к выходу, и сами же повернем назад! Чего вы боитесь? Здесь не может быть ничего опасного!
Нет, вы как хотите, а я пойду вперед и узнаю, что там, за поворотом! — и Жанна решительно зашагала вперед по туннелю.
Ирина не могла бросить подругу и направилась следом за ней.
Выйдя из-за поворота, они на секунду остановились, оглядываясь. В этом месте туннель расширялся, образуя довольно большой зал с низким сводчатым потолком. Сбоку этого зала находилась большая металлическая печь. Из ее приоткрытою устья вырывались багровые языки пламени. Именно они отбрасывали отсветы на стены туннеля за поворотом.
— Наверное, это котельная торгового центра, — предположила Жанна, — в таком случае где-то поблизости должен быть выход. Ведь истопники должны сюда как-то попадать.., то есть теперь они, конечно, называются не истопники, а операторы газовой котельной…
— Кстати, об этих операторах, или как их там, — проговорила Ирина, — я их что-то не вижу, а ты?
Жанна удивленно огляделась.
— Странно, действительно, такую топку не должны оставлять без присмотра… Эй, кто-нибудь здесь есть?
В ответ на эти слова за спиной у Жанны раздался негромкий издевательский смешок.
— Надо же, какие к нам гости припожаловали! — проговорил низкий, скрипучий голос.
Подруги резко обернулись. Перед ними стоял невысокий коренастый мужик самого гнусного вида — одетый в грязный ватник, заросший до глаз седой трехнедельной щетиной, украшенный многочисленными синяками и ссадинами. Он глядел на женщин, плотоядно ухмыляясь.
— Главное дело, сами заявились! Это же надо, какой приятный случай! Ты как считаешь, Могила?
Ирина попятилась, но у нее за спиной раздался второй голос, насмешливый и издевательский:
— Куда это ты, дамочка, собралась? Тебе, ягода-малина, отсюда никакого больше пути нету! Здеся все твои пути-дорожки кончаются! И твои, и подружки твоей чернявенькой!
Ирина в ужасе оглянулась. Между ней и поворотом коридора, откуда они с Жанной только что вышли, стоял второй человек.., если только это омерзительное создание можно было назвать человеком. Худой как скелет, облаченный в грязные и рваные лохмотья, этот тип смотрел на нее единственным мутно-голубым глазом. Вместо второго глаза на его лице зиял черный провал.
Он открыл рот, ощерившись всего несколькими черными зубами, и хрипло захохотал. Отсмеявшись, этот персонаж фильма ужасов проговорил:
— Тута мы, ягода-малина, вас с подружкой и кремируем! Зазря, что ли, у нас печка топится? Прям тебе бесплатный крематорий! Только сперва мы с друганом моим повеселимся.
Верно, Гроб?
— Верно, Могила! радостно отозвался первый «истопник». — К нам ведь сюда гости редко попадают, особливо такие дамочки аккуратные! Как же тут не повеселиться? Это же самое милое дело! Да и дамочкам, небось, понравится.., вы, дамочки, не сомневайтеся, мы с Могилой мужики хоть куда, повеселим вас напоследок!
— Да что же это такое? — прошептала Ирина, отступив к стене и почувствовав плечо Жанны. — Жанка, куда мы попали? Мы что, уже в аду?
— Не знаю, куда мы попали, — отозвалась подруга, — но только я свою жизнь задешево не отдам! Я этому червяку помойному последний глаз выцарапаю!
— От и хорошо! — Могила расслышал ее слова и радостно осклабился. — Я люблю, которые царапаются! А то иначе никакого интересу! Ты, ягода-малина, еще и кусайся, я это тоже шибко уважаю!
Он вытащил из своих лохмотьев широкий ржавый нож и моток толстой бельевой веревки и медленно двинулся к подругам. С другой стороны к ним так же неумолимо приближался его приятель.
Ирина и Жанна в ужасе прижимались к стене туннеля, глядя на неотвратимо надвигающихся убийц.
— Жанночка, — прошептала Ирина, — иногда и сердилась на тебя, иногда ты казалась мне черствой и вредной, но сейчас я хочу; чтобы ты знала — я всегда тебя любила.., ты и Катя самые дорогие для меня люди.., ну, и дети, конечно…
— Я к тебе тоже всегда хорошо относилась, ответила Жанна, и ее голос прозвучал непривычно мягко, так что Ирина даже покосилась действительно ли рядом с ней стоит ее деловая и суровая подруга.
— Заходи, Могилушка, сбоку, чтоб не выскочили! — подал голос Гроб, когда его отделяло от подруг всего несколько шагов.
— Не боись, никуда они, ягода-малина, не денутся, куда ж им отсюда! — отозвался его приятель и громко сглотнул. Ирина увидела, как по его небритому кадыку перекатился комок.
И вдруг за спиной у громил раздался топот.
Ирина перевела взгляд в направлении этого звука и увидела вылетевшую из-за поворота туннеля чудовищную фигуру с массивным бесформенным телом и огромной бычьей головой.
В отсветах пламени от горящей печи это существо казалось особенно страшным. К тому же чудовище издавало громкий злобный рев, который эхом отдавался от стен туннеля и становился просто оглушительным. Разумеется, Катька отстала от них на порядочное расстояние, потому что путалась в длинной юбке и плохо видела из-за надетой бычьей головы. Это оказалось очень кстати.
Гроб оглянулся и отскочил в сторону.
— Ох ты, господи! — вскрикнул он в неожиданном и непонятном испуге. — Что же это, Могалушка? Это никак Он, Хозяин! Спаси нас и помилуй!
Могила тоже удивленно повернулся и истошно закричал:
— Свят, свят, не тронь меня, зверина! — и бросился наутек. Его приятель тоже не заставил себя ждать, и оба убийцы, только что казавшиеся такими страшными и уверенными в себе, как зайцы бросились прочь и скрылись в узком проходе за пылающей печью.
