– А что – Осадчий так и не выписался из больницы? – спросил Леня у домовой общественности. – Ведь уже почти месяц прошел!
– Во всяком случае, здесь он не появлялся, – хмуро проговорил автолюбитель. – Наверное, боится! Знает кошка, чье мясо съела! Уж я бы ему высказал…
– Какой вы черствый, Альберт Антонович! – возмутилась любительница детей. – Человек в тяжелом состоянии, а вы только о своей собственности беспокоитесь! Вот товарищ правильно поставил вопрос – человек почти месяц лежит в больнице, а никто даже не поинтересовался, может, ему что-то нужно!
– Ага, он мне квартиру испоганил, а я ему должен апельсины с яблоками носить?
– Никто не говорит об апельсинах, но вы могли бы проявить минимальное внимание…
– Может мне кто-нибудь сказать, в какой он больнице? – вклинился Маркиз в заново разгорающийся спор. – Я готов проявить к вашему соседу минимальное внимание, вплоть до яблок и апельсинов!
– Я могу, – тут же ответила наблюдательная любительница детей. – Его увезли в тридцать вторую больницу, которая на Поперечной улице. Я слышала, как врач это говорил по рации…
– И передайте Осадчему, что ему этот номер так просто с рук не сойдет! Ему придется компенсировать мне все расходы! – крикнул в спину удаляющемуся Маркизу скандальный автолюбитель.
Еще через полчаса Маркиз вошел в приемный покой тридцать второй больницы.
Перед окошечком информации препирались женщина-врач средних лет в не слишком свежем халате и мужчина в полосатой пижаме и тапочках на босу ногу.
– Ну, я же не знал, что мне Тося принесла! – ныл мужчина, заглядывая в глаза врачу преданными собачьими глазами. – Ну, может, там эта бутылка по ошибке оказалась!
– Ага, и выпил ты ее, Сидоров, тоже по ошибке?
– Точно, по ошибке! – оживился Сидоров. – Я вижу – бутылка, ну, думаю, может, мне Тося лимонаду принесла или этого… тоника. Ну и попробовал. Вроде водка, но ведь можно и ошибиться, так ведь? Я еще попробовал, потом еще…
– Попробовал он! – перебила его врач. – Так и выпробовал целую бутылку, а она, между прочим, литровая! Имей в виду, Сидоров, – больше никаких передач, я лично следить буду!
– Но Вера Ивановна, я же без передач на вашем больничном питании ноги протяну!
– Раньше надо было думать!
Маркиз протиснулся к окошечку справочной, заглянул в него.
В этом окошечке, как принцесса в башне средневекового замка, томилась симпатичная темненькая медсестра с милыми ямочками на румяных щеках.
Как уже отмечалось, Леня Маркиз обладал незаурядным мужским обаянием. Причем обаяние это было избирательного действия. Оно действовало не на весь прекрасный пол, но на значительную его часть, а именно на официанток бистро и кофеен, продавщиц магазинов модной одежды, учительниц начальных классов, офис-менеджеров и, конечно, медсестер.
Так что девушка в окошке, несомненно, относилась к его контингенту, или, как сейчас говорят, к его референтной группе.
Леня выдал одну из своих неповторимых улыбок и произнес:
– Скучаем?
– С чего бы это? – ответила девушка вопросом на вопрос. – Мне скучать некогда. Мне работать надо, а в промежутке всяких нахалов отшивать. Вот вам, конкретно, что нужно?
– Мне конкретно нужно выяснить, где находится мой знакомый, а ваш пациент Иван Осадчий.
– Осадчий? – переспросила девушка и защелкала клавишами компьютера.
Прошло не больше минуты, когда она снова взглянула на Маркиза и строго спросила:
– А вы ему кем приходитесь?
– А что такое? – в свою очередь напрягся Маркиз. – С ним что-то случилось? Что-то непоправимое? Вы можете мне все сказать, я перенесу самую суровую правду…
– Все-таки, кем вы ему приходитесь? – повторила свой вопрос настойчивая медсестра.
– Ну… допустим, одноклассником.
– Жаль. Если бы вы были родственником…
– А что тогда?
– Тогда вы, возможно, оплатили бы его счет.
– Счет? – переспросил Маркиз.
– Ну да, счет за пребывание в платной палате.
– А сам-то он что – не может оплатить?
– А самого его мы не можем найти!
– Ничего не понимаю!
Сестра сочувственно взглянула на Леню и проговорила:
– Мы и сами ничего не понимаем. Ваш одноклассник поступил к нам с легкими травмами и ожогами, его хотели поместить в травматологию, но он потребовал, чтобы его отвезли в платное отделение. У нас есть такое отделение, называется мини-госпиталь. Больница в больнице. Дежурный врач предупредил его, что там довольно дорого, но ваш знакомый сказал, что для него это не проблема, что он все оплатит. Ну, конечно, никто не стал возражать, поместили в платное, обработали ожоги и травмы, а ночью он сбежал. И ничего, естественно, не заплатил. Вот скажите – если он не хотел платить, зачем попросился в мини-госпиталь? В обычной травматологии ему бы тоже оказали помощь, и бесплатно… для чего было людям морочить голову?
– Да, действительно, это вопрос! – согласился Леня. – А вот скажите – это ваше платное отделение…
– Мини-госпиталь, – поправила его девушка.
– Да-да, этот мини-госпиталь, он расположен отдельно от остальной больницы?
– Ну да, в отдельном крыле! Там удобные одноместные и двухместные палаты, своя кухня…
– Это хорошо, – перебил ее Маркиз. – Это понятно. А охрана на входе в мини-госпиталь имеется?
– Конечно!
– Тогда все понятно…
Он действительно понял, как развивались события.
Правда, пока он все еще не знал, кто такой Иван Осадчий и что связывало его с Павлом Стрешневым. Зато знал, что Стрешнев встретил его в аэропорту, они о чем-то поговорили. В тот же день Павел бесследно исчез, а в квартире Осадчего прогремел взрыв.
Иван выжил и отделался, судя по словам медсестры, довольно легкими травмами.
Однако он сложил два и два, точнее – исчезновение Стрешнева и взрыв в квартире, и решил, что жизнь его находится в опасности и нужно затаиться, спрятаться, залечь на дно.
Сразу после взрыва его привезли в больницу, и он попросил, чтобы его поместили на платное отделение. Вовсе не потому, что так уж любил комфорт, а по гораздо более серьезной причине: вход в платное отделение охранялся.
Правда, потом Иван Осадчий решил, что это все равно не слишком надежное место, что на больничную охрану рассчитывать не стоит, серьезных профессионалов она не остановит, и в первую же ночь, как только врач обработал его синяки и ожоги, сбежал из больницы, чтобы спрятаться получше…
– Спасибо, вы мне очень помогли! – Маркиз послал медсестре еще одну лучезарную улыбку и побрел к выходу.
На самом деле он снова оказался в тупике.
Благодаря Чупакабре он выяснил, кого встречал в аэропорту Павел Стрешнев, – но на этом его удачи закончились.
Иван Осадчий из больницы пропал, домой не вернулся, и где он сейчас находится – неизвестно.
А как важно было бы поговорить с ним, узнать, о чем они говорили со Стрешневым…
И тут Маркиз понял, что последний шанс что-то об этом узнать – съездить в аэропорт. Ведь именно там состоялся этот интересующий его разговор…
Через сорок минут он оставил свою машину на стоянке возле аэропорта „Пулково-1“ и вошел в зал прилета.
Здесь, как всегда, было людно.
Многочисленные смуглые гастарбайтеры толпились вокруг своих начальников, как овцы вокруг пастухов, водители такси и частные извозчики ловили пассажиров, утомленных дальним перелетом, повторяя как заклинание волшебную фразу „такси недорого“, озабоченные и деловые пассажиры московских рейсов протискивались к выходу из аэропорта.
От такого шума, суеты и сутолоки у неподготовленного человека голова пошла бы кругом. Впрочем, у подготовленного – тоже. На Леню налетел огромный человек в косматой папахе, с мешком на плече, как будто только что спустившийся с гор. Мешок шевелился – возможно, в нем был барашек для шашлыка или, как в знаменитой комедии, похищенная невеста. Едва увернувшись от этого абрека, Маркиз столкнулся с целым выводком „свободных женщин Востока“ с закрытыми паранджой лицами. Женщины загалдели и бросились врассыпную, а перед Леней оказалась клетка на колесиках, в которой двое служащих аэропорта везли черную пантеру. У пантеры был совершенно ошарашенный вид – она тоже ошалела от окружающего шума и беспорядка.
– Сумасшедший дом! – доверительно проговорил Маркиз, сочувственно взглянув на пантеру. – Как я тебя понимаю! В зоопарке куда спокойнее! Ну, конечно, раздражают дети, которые целый день крутятся перед клеткой и тычут в нее палками, но их, если повезет, можно сожрать…
Пантера подозрительно огляделась по сторонам и мечтательно мурлыкнула.
Да, подумал Маркиз, если Павел Стрешнев хотел поговорить о чем-то важном с прилетевшим из Якутии Иваном Осадчим – здесь не самое подходящее для этого место… здесь самого себя не услышишь, не то что собеседника!
И тут он увидел чуть в стороне стеклянную перегородку, а за ней – низенькие уютные диванчики небольшого кафе…
