– Да замолчи ты! – Ирина дернула ее за рукав. – Это они и есть, кто тебе угрожал! Видала, как они бандитов успокоили? Так что лучше помалкивай…
И в это время на пороге возник знакомый силуэт и голос, совсем недавно слышанный Ириной, громко сказал:
– Всем бросить оружие и выходить по одному! Ангар окружен милицией!
– Да уж видим! – крикнула Жанна. – Здрас-сте, товарищ Продольный! Давно не виделись!
Бандиты вяло зашевелились, а девицы, подхватив чемодан, юркнули в глубину ангара.
– Уйдут! – закричала Катя. – Ой уйдут! У них прибор какой-то важный! Секретный!
Майор Продольный громко отдавал приказания, ангар наполнился людьми.
– Здравствуй, Толян, – приветствовал бандита Продольный, – давно тебя хотел увидеть!
– Начальник, я не при делах, – вяло ответил Толян, – по вашему ведомству я чист.
– Да? А убийство Цыплакова? – усомнился майор. – Крутился ты возле него, свидетели имеются…
– Да не они это! – необдуманно встряла Жанна, за что получила резкую отповедь.
– С вами, Жанна Георгиевна, отдельный будет разговор, вы по делу проходите как свидетель.
– Да она жертва, ее похитили! – крикнула Катя.
Майор поглядел так красноречиво, что подругам стало ясно: если бы Жанна была женой или близкой подругой майора, и ее бы похитили, то он не только не стал бы торопиться с освобождением, но еще и приплатил бы похитителям за хранение.
Потом майор перевел глаза на Ирину:
– Значит, ничего не знаете… просто так во дворе с собачкой гуляете… Нехорошо, Ирина Анатольевна, милицию вводить в заблуждение.
Ирина вскинула голову и отошла от майора подальше.
– Товарищ майор, Ваня… – суетилась Катерина, – выслушайте меня! У тех девиц чемодан, а в нем – очень важные документы. И прибор… Ирка, скажи…
– Они Цыплакова наняли, чтобы он секретную разработку украл, – нехотя сообщила Ирина, – а тут еще другие силы вмешались… В общем, сами разбирайтесь.
Майор вспомнил, что Цыплаков работал в «Изумруде», и внял Катиным просьбам – направил несколько своих ребят в погоню за девицами и крикнул кому-то, чтобы связались с эфэсбэшниками.
На бандитов надели наручники и рассадили по машинам. Вернулись ребята майора, принесли чемодан и объявили, что девиц они пытались задержать, тогда те бросили чемодан и скрылись.
Майор махнул рукой и уехал, не простившись.
– Прошла любовь, завяли помидоры! – насмешливо бросила Жанна.
Проходя мимо проходной, они увидели, что вредный Степаныч сидит связанный и его охраняет та самая тетка, Галина Петрова, у которой он так придирчиво спрашивал пропуск. На лице у нее было написано живейшее удовлетворение.
***
Виктория попыталась открыть дверь своим ключом, но ключ не проворачивался. Тетка снова заперла замок изнутри.
Виктория требовательно, раздраженно нажала на кнопку звонка. Нажала несколько раз подряд, потому что тетка была глуха как пень, да еще и включала телевизор на максимальную громкость.
Как ни странно, она открыла дверь почти сразу. Как всегда – накрашенные сердечком губы, огромный шелковый бант в голубоватых волосах…
– Тетя Галя, – Виктория не скрывала раздражения, – сколько раз я просила тебя не закрывать дверь на внутренний замок! Ведь если с тобой что-то случится, я не смогу попасть в квартиру!
– Что со мной может случиться? – тетя вылупила круглые глаза. – Я прекрасно себя чувствую! И незачем напоминать мне о моем возрасте! Вот Зюке, например, уже восемьдесят, и никто ей об этом не напоминает! А вот от воров и грабителей лучше запираться, это все говорят! Вот и этот милый молодой человек… – она покосилась в сторону кухни, – он говорит, что нам нужно поставить еще один замок, этот… как он сказал… Молодой человек, – крикнула тетка, – как называется тот замок?
– Какой замок? Какой молодой человек? – Виктория скрипнула зубами. – Тетя Галя, ты опять кого-то впустила в квартиру?
– Да что ты, Викуля! – тетка попятилась. – Это очень приличный молодой человек из гор-газа! Он сказал, что проверяет все газовые плиты, и показал мне удостоверение…
Те «сотрудницы собеса», которые нас обокрали, тоже показывали удостоверения! – прошипела Виктория, отодвинув тетку и прорываясь на кухню.
– Ну сколько можно об одном и том же! – капризным детским голосом проговорила тетка, казалось, она сейчас захныкает. – Ведь я уже признала свои ошибки…
Викторию все раздражало в тетке – раздражала ее глупость, ее болтливость, манера включать телевизор на всю катушку, раздражала одежда, как у школьницы-переростка, ее бантики и брошки, ее не по возрасту яркая косметика… женщина в семьдесят восемь лет должна одеваться и выглядеть скромнее! Викторию раздражала сама тетка, но она ничего не могла с ней поделать. Их маленькую, неудобную двухкомнатную квартирку в «хрущевке» ни на что приличное нельзя было разменять.
Главной, заветной мечтой Виктории была собственная квартира. Собственная ванна, где не было бы теткиных допотопных мочалок, ее мыла «Красная Москва» (где только она его достает?) и прочих мелочей, собственная хорошо оборудованная кухня, которую ни с кем не нужно делить…
Единственным реальным способом получить квартиру было замужество, точнее – выгодное замужество. Над этим Виктория работала многие годы. Этому она отдавала все свои силы, все свое свободное (и несвободное) время.
С замужеством, надо признать, пока ничего не получалось.
Зато появилась надежда другим способом решить квартирный вопрос. Если Антон Сергеевич не обманет ее и привезет из Москвы обещанные деньги, можно будет начать поиски квартиры.
А если не привезет?
Тогда пригрозить ему! Пообещать, что все станет известно майору Продольному! Ведь она видела, как в тот день Антон Сергеевич уходил с работы вместе с Цыплаковым!
Виктория влетела на кухню и с порога выпалила:
– Кто вы такой? Покажите удостоверение!
Возле газовой плиты копошился крупный, полноватый мужчина в кепке-бейсболке и синем форменном комбинезоне с красной надписью «Горгаз». Он стоял спиной к двери, но тем не менее что-то в его фигуре и неторопливых, уверенных движениях показалось Виктории удивительно знакомым.
– Покажите удостоверение! – повторила она уже не так уверенно.
Мужчина повернулся к ней, и она увидела холодные, немигающие рыбьи глаза.
– Это… вы… – прошептала она, пятясь.
Мужчина шагнул, отрезав ей путь к двери, и поднял руку с тяжелым разводным ключом.
Только теперь Виктория почувствовала явственный запах газа.
– Тетя Галя, – завопила она, – вызывай милицию!
– Что? – тетка показалась в дверях. – Молодой человек, скажите моей племяннице, что двери нужно закрывать! Мне она не верит, так, может быть, вам, как мужчине…
– Нужно, – подтвердил мужчина и опустил разводной ключ на голову Виктории.
Женщина едва слышно охнула, обмякла и сползла на пол, оставив на стене смазанный кровавый след.
Старуха попятилась, заморгала глазами, но убийца догнал ее и совсем несильно ударил в висок.
Виктория пошевелилась, застонала, приоткрыла глаза. Мужчина пристально взглянул на нее, понял, что подняться она уже не сможет, но на всякий случай ударил еще раз.
Аккуратно разложив оба тела на полу, он вернулся к плите, до отказа вывернул все вентили, прислушался к шипению вытекающего газа. Задержав дыхание, плотно закрыл окно, намочил тряпку бензином из пластиковой бутылки, бросил ее на пол, торопливо вышел в коридор. По дороге тонкой струйкой лил бензин на пол, оставляя за собой след, как Мальчик-с-пальчик. Задержавшись возле входной двери, чиркнул зажигалкой, бросил ее в лужицу бензина. Пламя живой оранжевой змейкой побежало на кухню, но он этого уже не видел: он выскочил из квартиры и опрометью бросился вниз по лестнице.
Когда наверху оглушительно прогрохотал взрыв, он был уже на первом этаже.
Антон Сергеевич захлопнул за собой дверцу машины и перевел дыхание. Он хотел поскорее уехать отсюда, уехать как можно дальше от этого дома, но когда попытался вставить ключ в зажигание, его руки так тряслись, что пришлось несколько минут посидеть, глубоко дыша, чтобы успокоиться и взять себя в руки.
Наконец он сумел завести машину, смешался с транспортным потоком и уехал от дома Виктории. Навстречу ему уже мчались, тревожно завывая сиренами, красные машины пожарных.
Остановившись в тихом переулке, он еще несколько минут посидел, собираясь с мыслями.
Он все еще чувствовал в руке тяжесть разводного ключа, все еще слышал отвратительный хруст ломающейся кости, перед его глазами стояли кровавые пятна на стене. Все, нужно прекратить это самокопание. То, что он только что сделал, было необходимо.
Виктория слишком много знала, она была опасна. Тем более что она уже сделала все, чего он от нее хотел. То есть была отработанным материалом.
Сначала она подыграла ему в кабинете Льва Николаевича, помогла подменить чемоданчик, теперь помогла сдать милиции конкурентов, этих тупых уголовников, которые постоянно мешались под ногами…
