Про то, что Крылову ищет милиция, передавали по телевизору, и тот мужик, даже если он был ни при чем, все равно, видно, решил затаиться, во всяком случае, машину как корова языком слизала. Что-то подсказывало Косте, что с мужиком не так все просто.
Присматривали и за мужем Крыловой, но он сидел тихо, как мышь, у себя в элитной квартире и даже на звонки отвечал редко.
Срок, отпущенный Черепом для отыскания денег, неуклонно близился к концу, и Костя Черный чувствовал себя все более нервно.
Он ехал, поглядывая по сторонам, и когда заметил вывеску бистро, тотчас невыносимо засосало под ложечкой. Костя, как и многие люди, когда нервничал, очень хотел есть.
После еды немного полегчало. Он откинулся на спинку стула, допивая сок. И в это самое время в бистро зашел тот самый ненавистный водитель машины, который увез Крылову в тот вечер.
В первый момент Костя решил, что от нервного перенапряжения последних дней у него начались глюки. Он протер глаза и огляделся. Все было на месте, посетители бистро спокойно сидели за столиками и поглощали пищу как ни в чем не бывало.
Костя осторожно перевел взгляд на подозрительного типа. Он стоял у стойки и неторопливо пил кофе, потом расплатился и вышел. Костя бросился за ним.
Мужик прошел один квартал по улице, потом свернул в переулок. Косте некогда было думать об оставленной машине, он мечтал только не упустить того типа. Мужик шел по переулку и вдруг молниеносно юркнул в подъезд. Этот подъезд был проходной, Костя знал точно, стало быть, мужик почувствовал слежку. Костя бросился в подъезд, проскочил во двор и успел заметить удаляющуюся спину преследуемого в полутемной подворотне.
Подворотня выходила на другую улицу, тихую и безлюдную, Костя с разгону выскочил на тротуар и завертел головой. Мужик как в воду канул. Костя расстроенно выматерился, и тут из-за водосточной трубы показался молодой здоровый парень. Проходя мимо, он схватил Костю за плечо и приставил к шее пистолет. Одновременно с другой стороны оказался другой парень, такой же сильный и широкоплечий, и схватил за другое плечо.
— В машину! — бросил первый парень.
Возле них, откуда ни возьмись, появилась белая «мазда». На месте водителя сидел тот самый мужик.
«Провели, как лоха», — понял Костя, не делая попыток вырваться — улица пустынная, пристрелят, как пить дать, и не поморщатся…
Парни как куклу впихнули его в машину и приковали наручниками к ручке двери. Затем один из парней сел на место водителя, а ненавистный мужик подсел к Косте на заднее сиденье. Второй парень сделал приветственный жест и удалился пешком.
— Здравствуй, Константин, — сухо сказал Костин сосед, — у меня к тебе дело.
Костя в ответ послал его матом.
— Нехорошо себя ведешь, — огорчился мужчина, — невежливо. Ну да ладно, видно, других слов не знаешь, а мне тебя манерам приличным обучать некогда. Ты, Костя, зачем меня искал, да так усердно, что человека убил?
Костя помрачнел и отвернулся.
— Может, врезать ему? — сказал, не оборачиваясь, водитель.
— Погоди, — чуть поморщился Костин сосед, — думаю, и без мордобоя разберемся. Что ты, Константин, точно дитя малое, дуешься, отвечай, когда спрашивают. Для чего я тебе нужен?
— А ты не знаешь, — буркнул Костя, — бабу ты куда дел, Ирину Крылову? Она к тебе в машину села…
— Отвечу, — кивнул Маркиз, — я тебе честно отвечу. Женщина эта, Ирина Крылова, умерла у меня в машине сразу же после того, как села. Отравили ее в ресторане…
— Кто отравил? — удивился Костя.
— Думаю, что муж. Даже наверняка знаю, что муж. И доказательство тому имею. Так что не виновата она в пропаже денег, совсем не виновата.
Что смотришь мрачно, не веришь?
— Кто ж в такое поверит! — хмыкнул Костя. — Чтобы этот козел Альберт жену отравил и сам деньги украл? Да я же его видел!
— Верно говоришь, не сам он это придумал, есть у него сообщница. Она всю кашу заварила, меня в это дело случайно вмешали…
— Говори… — Костя махнул неприкованной рукой.
— Опять не веришь, — огорчился Маркиз, — погляди на меня, разве я похож на идиота?
Костя поглядел и был вынужден согласиться, что его новый знакомый на идиота никак не похож.
— А тогда для чего ж мне было бы с Черепом отношения портить? Череп, он ведь достанет, мало не покажется…
— Точно, — вздохнул Костя, — это ты верно заметил.
— Теперь вспомни, что девчонка из банка говорила: Крылова сначала сама пришла и все правильно оформила, а потом якобы позвонила и сказала, что пришлет новую бухгалтершу, так?
— Так, — согласился Костя, — а ты-то откуда знаешь? С этой дурой, что ли, разговаривал?
— Верно, она дурочка, но все честно рассказала, как было. Так что Крылова, если бы захотела деньги не на тот счет перевести, сама сразу бы все и сделала, зачем ей было огород городить? Подставили ее, Костя. А чтобы она ничего никому не рассказала, отравили. И лежит она сейчас в морге Пятой городской больницы, милиции про это уже известно, и завтра вызывают ее мужа Альберта для опознания трупа. Это я к тому говорю, чтобы ты, разгорячившись, Черепу не проболтался, потому что Альберта сейчас вы тронуть не можете, он в милиции на заметке состоит.
— А что тебе от меня-то нужно? — рассердился Костя.
— Вот и к делу подошли, — обрадовался Маркиз, — наконец-то, а то мне недосуг. А от тебя, Константин, мне нужно вот что. Вот пленочка, на которой разговор записан, Альберта и этой женщины. Если внимательно прослушать, то многое понять можно. В общем, это доказательство вины, они в разговоре сами во всем сознаются. Так вот я хочу, чтобы ты пленочку эту Черепу передал, но не сейчас сразу, а завтра, и только после моего сигнала. А я тебя отпущу.
— Так-таки и отпустишь? — недоверчиво спросил Костя Черный. — А если я не стану завтрашнего дня ждать и сразу твою пленку Черепу отнесу?
— Не в твоих интересах, — холодно заметил Маркиз. — Ну, допустим, отнесешь ты ее, ну послушает он, а дальше что? Альберта сейчас трогать нельзя, а где эту бабу искать, Череп понятия не имеет. И даже если и найдет он ее, все равно, деньги обналиченные из фирмы они только завтра забирают. Если их сегодня спугнуть, то денежки уплывут.
А гарантии тебе такие, что если я обману, то у женщины этой мои координаты есть, от нее Череп всего добьется, если с пристрастием допросит…
В этом месте Маркиз тяжко вздохнул.
— Может, конечно, Череп с милицией договориться, отдадут они ему Альберта, но ведь на это время нужно? А его-то у Черепа как раз и нету, верно ведь? Хозяин денег ведь приехал, так?
— Какой хозяин? — насупился Костя.
— А ты не знаешь? По-твоему, Череп сам, что ли, с «Нординвестом» дела ведет? Он на свои бабки, что ли, Охтинский комбинат покупает? Нет, дорогой, у Черепа кишка тонка. Ну говори, приехал Ольшанский в Питер или нет? Случайно не слышал?
— Случайно слышал, — протянул Костя, внимательно приглядываясь к Маркизу и начиная кое-что соображать, — так вот оно как дело-то…
— Если ты меня сейчас не послушаешь, и денежки уплывут, я уж найду способ Черепу шепнуть, что это ты все дело завалил. А он небось и так на тебя наезжает, так?
На этот вопрос Леня ответа не дождался и продолжал:
— А так ты полностью реабилитируешься перед Черепом — сдашь ему Альберта и ту женщину.
— А деньги?
— А деньги я не хочу Черепу отдавать, деньги я хочу напрямую Ольшанскому вернуть. А то ведь Череп все заслуги себе присвоит, да и связываться с ним — себе дороже…
Костя оживился при мысли о том, что Черепу не видать за это дело награды.
— Напряги мозги, Костя, — очень серьезно заговорил Маркиз, — где Ольшанский остановился, не знаешь?
— Где в этот раз не знаю, а в прошлый раз в «Савое» жил, — подумав немного, ответил Костя, — я случайно слышал, как Череп туда звонил.
— Это хорошо, — расцвел Маркиз, — это счастливая случайность. Значит, вот тебе пленка, и на этом мы простимся. Завтра жди звонка до одиннадцати, а там, поступай как знаешь!
С этими словами Маркиз быстро отстегнул Костину руку от двери и вытолкнул его наружу. Костя не успел повернуть голову, как «мазла» газанула и уехала.
* * *
У капитана Ананасова с утра было отвратительное настроение. Кроме того, что утро само по себе было, наряду с понедельником, самым нелюбимым его временем года, поскольку по утрам приходилось выползать из-под теплого одеяла и приниматься за осточертевшие дела, этим утром у него еще и жутко болела голова. Накануне Сеня Гудронов уговорил его зайти после работы в бар «Джон Сильвер».
И повода-то особенного не было, и настроение не слишком подходило, но морально неустойчивый капитан тем не менее дал слабину. И теперь он расплачивался за это немыслимыми физическими и нравственными страданиями. В голове у него словно бронетранспортер буксовал, лязгали его ржавые гусеницы, да еще и перекатывалось по кабине пустое помятое ведро. Принимать какой-нибудь иностранный аспирин не имело смысла.
