Когда он не работал, он начинал скучать и от этого становился дома достаточно противным — ворчал по разным пустякам, ругался на животных и изводил Лолу мелочными придирками, как самый настоящий муж. Денег у них вполне хватало — прилично было рассовано по нескольким банкам Европы, там хватило бы на безбедную жизнь, а не только на черный день. Но Леня пока не собирался уходить на покой.
«При моей профессии, — говорил он, — на пенсию не уходят. Я же не спортсмен и не балерина, чтобы выйти в тираж по возрасту. Я — человек интеллектуального труда, мошенник высшего класса. Я смогу работать, пока работает голова».
И он приводил в пример своего старого друга и учителя Аскольда, который дожил до глубокой старости и умер, так сказать, на боевом посту, напоследок сообщив Лене сведения, благодаря которым они провели замечательную операцию, которая по легкости и остроумию не уступала операциям самого Аскольда, так что старый мошенник мог на том свете по праву гордиться своим молодым учеником <См, роман «Глаз ночи».>.
Лола не могла не признать, что голова у Маркиза всегда работала отлично. Он был широко известен в узких кругах.
Именно поэтому его пригласили на встречу. В письме сослались на Аскольда, и Леня решил поехать.
Встреча должна была состояться в Париже, и Лола обиделась, что Леня не берет ее с собой. Конечно, он никак не мог этого сделать, потому что за время своего совместного сосуществования они с Лолой успели легкомысленно обрасти тремя домашними любимцами.
Началось все с того, что Лола, стремясь вложить в кого-то всю нерастраченную нежность, завела Пу И — очаровательного хулигана древней мексиканской породы чихуахуа. Маркиз если и был против, то сумел сдержать свое недовольство, а вскоре привязался к Пу И, и песик платил ему тем же. Потом как-то незаметно в дом просочился кот Аскольд, который первое время на Лолу и Пу И вообще не обращал внимания. Он и Маркиза-то не слишком признавал за хозяина — ведь коты на редкость самостоятельные животные, а Аскольд был кот особенный, иногда Маркиз совершенно серьезно считал, что в кота вселилась душа его покойного друга и учителя, недаром назвал кота Аскольдом. Кот этого в общем не отрицал, только смотрел перед собой непроницаемыми изумрудными глазами, бог знает, что он видел своим умудренным взором.
Последний питомец — попугай по кличке Перришон — сам влетел в открытую форточку, и у Лолы не хватило духу выгнать его снова на мороз. Попугай оказался отъявленным хулиганом и разбойником, он сумел сплотить вокруг себя песика и кота, и все трое они были непобедимы. Однако после того, как Маркиз прошлой зимой совершенно потерял голову из-за какой-то провинциальной девицы, худосочной и с противным визгливым голосом, бросил Лолу и уехал за ней, звери оказались на высоте: они морально поддерживали Лолу все это трудное время. А когда Ленька вернулся с повинной головой (иначе, конечно же, и не могло быть), звери встретили его в штыки.
Лене понадобилось очень много времени, чтобы вновь завоевать их расположение.
Итак, маленький домашний зоопарк требовал Лолиной заботы, а стало быть, летний Париж благополучно накрылся медным тазом. Какая женщина примет безропотно такой удар судьбы? И Лола устроила Маркизу сцену по всем правилам актерского искусства.
Ее трагический монолог продолжался сорок минут и не произвел на Леню никакого впечатления. Он деловито собирал вещи, потом мило улыбнулся и сказал, что работа есть работа, что сейчас ему обязательно нужно ехать, а потом, когда позволят дела, он с удовольствием отпустит Лолу на все четыре стороны, хоть на Сейшелы, хоть на Амазонку, хоть в Мексику. Кстати, Пу И, наверное, захочется побывать на своей исторической родине.
С этими словами Леня торопливо чмокнул Лолу в щеку, ласково погладил песика, перемигнулся с котом и отбыл, спев на прощанье куплет из старой песенки:
"Будь здорова, дорогая,
Я надолго уезжаю,
И когда вернусь — не знаю,
А пока — прощай!"
Пел он негромким приятным голосом, ни капельки не фальшивя, отчего Лола еще больше разозлилась.
И вот теперь, когда Маркиз ей так нужен, просто необходим, он прожигает жизнь в Париже, болтается по ресторанам и клубам. В том, что Леня поехал в Париж просто так — людей посмотреть и себя, что называется, показать, — Лола нисколько не сомневалась. Кто бы ни были те люди, которые устраивали встречу, какое бы удачное и выгодное дело ни собирались предложить они Маркизу, они останутся ни с чем, потому что Леня всегда работает один. Он сам разрабатывает свои операции, сам их осуществляет. Помогает ему только Лола, да еще иногда он обращается к своему старому приятелю, классному угонщику по кличке Ухо, если в процессе нужно угнать что-нибудь необычное — джип «лексус» у крупного уголовного авторитета либо же инкассаторский броневик.
Так что Ленька просто заскучал без дела и поехал в Париж проветриться, оставив Лолу одну.
Но с другой стороны, возразила сама себе Лола, кто же мог знать, что она встретит на улице Глеба? Совершенно случайно, гуляя по Невскому, она увидела человека, с которым не виделась.., ну да, целых восемь лет! И если бы она сама, идиотка, не окликнула его, он спокойно прошел бы мимо, и тогда ничего бы не случилось!
Лола усиленно отгоняла от себя то, что она увидела, проснувшись сегодня ночью, и отчаянно цеплялась за прошлые воспоминания.
Как она могла не окликнуть Глеба, как могла допустить, чтобы он прошел мимо?
Ведь это же Глеб Хованский, ее первая любовь! Девчонки влюбляются в одноклассников или в мальчика из параллельного, или в соседа по двору, который старше на два года. Лола влюбилась в актера. Такое тоже случается, но обычно влюбленность такая проходит сама по себе. Артисты привыкли к поклонницам, дежурящим у служебного входа.
С двенадцати лет Лола была влюблена в театр. Она тратила на билеты все свои карманные деньги, она готова была часами стоять в очереди на дефицитные спектакли. Она читала множество книг о театре, о жизни артистов. Она знала по именам и в лицо всех артистов ведущих театров города и жадно выискивала везде где только можно все сплетни о них. Глеб Хованский безумно нравился ей на сцене, хоть и был второстепенным актером. Нет, он не появлялся изредка, произнося традиционное «Кушать подано», но все же главные роли ему не давали. И надо же было такому случиться, чтобы он пришел в их школу вести театральный кружок! Теперь-то Лола понимает, что тогда ради заработка любой актер был готов на все, потому как жить на то, что он получал в театре, было невозможно. Но тогда ей показалось, что это сама судьба дает шанс, и влюбленность вспыхнула горячим светом, а вскоре переросла в страсть.
Он был сказочно, невероятно привлекателен. Лоле нравилось в нем все: смуглое худое лицо, твердый взгляд серых глаз, порывистая летящая походка, поворот головы, этот взмах узкой ладони, когда он хотел привлечь к чему-нибудь внимание.., а от звука его чуть хриплого голоса ее бросало в дрожь.
Само имя, произнесенное вслух — ГЛЕБ ХОВАНСКИЙ! — способно было заставить ее впасть в получасовой транс, и даже, когда ей удалось подсмотреть в школьной ведомости на зарплату, что фамилия Глеба вовсе не Хованский, а Ховенко, ничего не изменилось.
Гордость помогла ей сдерживать свои чувства, во всяком случае она поклялась себе ни за что ему не признаваться. Разумеется, он все понимал, но Лоле удалось сохранить лицо. Лицо это, кстати, к последнему выпускному классу школы стало довольно хорошеньким, так что Глеб с удовольствием проводил с ней время. Лола мечтала о близости, но он держал ее на расстоянии — ему не нужны были неприятности с несовершеннолетней.
Страсть не проходила, а со временем выкристаллизовалась в такое сильное чувство, что иногда Лоле самой было страшно. Ей казалось, что она любит Глеба такой великой любовью, которая может сдвинуть горы. Ради него Лола была готова на все, только он пока ничего не требовал. Если бы эта история так ничем и не кончилась, Лола могла остаться несчастной на всю жизнь, ее замучили бы комплексы и не вышло бы из нее никакой актрисы. Но, как уже говорилось, к окончанию школы Лола здорово похорошела, огляделась, почистила перышки. Мальчики вились вокруг нее, как мотыльки вокруг абажура. Впереди лежала взрослая интересная жизнь, и некогда было лить слезы по несбывшейся мечте.
Он встретил Лолу осенью, когда она уже училась в театральном. Лола думала, что она успокоилась, но не тут-то было.
Страсть охватила ее с новой силой, и едва хватило духу не повиснуть ему на шею.
Глеб был умен, она всегда это знала.
К тому же он очень хорошо знал женщин; их всегда привлекало его выразительное лицо, твердый, слегка равнодушный взгляд, чуть высокомерная улыбка…
Лола знает, что тоже очень ему нравилась. Глеб понял, что его время настало.
