— Вы кто? — собираясь немедленно скончаться от страха, одними губами спросил Завалов. В глазах его плескался неподдельный ужас.
— Мы ваша счастливая карта! — радостно воскликнула Маня. — Ваш единственный шанс не угодить за решетку. И всего-то за 25 миллионов рублей. Причем, прошу заметить, не из вашего кармана. Ну, господин Завалов, соглашайтесь!
«Что она городит?!» — паниковала я в душе, слушая Маруську и испуганно озираясь. Мне казалось, что в кабинете понатыкано «жучков» в несметном количестве и что сию минуту сюда ворвутся ребята из ОМОНа, чтобы арестовать нас вместе с несчастным Заваловым.
— Что я должен делать? — немного оправившись от первоначального шока, вновь заговорил Михаил Феликсович.
— Ничего особенного, просто отправить нас на остров в числе участниц проекта. С гарантированным выигрышем, разумеется. В свою очередь, мы обещаем, что в камеру вы не попадете. Как вам нравятся такие условия? Только не говорите, пожалуйста, что состав участниц уже сформирован, утвержден или чего-нибудь подобное. Это не катит. Ну же, соглашайтесь, Михаил Феликсович! Вряд ли вам второй раз сделают подобное предложение. К тому же у вас не так много времени: завтра вас вызовут на допрос и…
— Согласен! — выдохнул Завалов и с силой дернул воротничок рубашки, словно красивый стильный галстук сдавливал ему шею. — Давайте ваши паспорта…
Как под гипнозом я достала из рюкзачка паспорт. Манька со счастливой улыбкой протянула свой. Несколько секунд Михаил Феликсович с немым страхом смотрел на бордовые книжечки, потом схватил их в руки и ринулся к выходу. Уже с порога, стоя одной ногой в коридоре. Завалов крикнул:
— Там в шкафу, на полочке, все для чая-кофе. Ну, и остальное, если желаете… Я вернусь минут через двадцать, займите себя чем-нибудь!
Едва за хозяином кабинета закрылась дверь. Манька подскочила к заветному шкафчику и принялась там хозяйничать. Я наконец получила возможность высказаться.
— Ты чего творишь, змеюка подколодная?! Смерти нашей преждевременной хочешь, гангрена убогая?! Что ты наговорила этому типу? Как могла от имени милиции, от имени страшно произнести кого обещать свободу Завалову?! Да еще в обмен на наше участие в проекте. Ты же его шантажировала. Мария! Господи, я даже боюсь подумать о последствиях… — в полном отчаянии я схватилась за волосы и застонала.
— Вот и не думай. Игнат говорил, что Завалов невиновен. Сама видишь, что это за тип — безвольный, слабохарактерный. Его и ворона напугает, а наши менты из убойного отдела и подавно. Вот они и запугали мужика: вдруг чего знает? Оказалось, ни хрена он не знает. Так что, Славик, дело верное. Мы на остров отправимся, а господин Завалов останется на свободе! — Манька усмехнулась: — Вот увидишь, этот колобок в очках еще благодарен нам будет.
— А если Игнат узнает? — с сомнением покачала я головой.
— Каким образом? Феликсович будет молчать, мы тоже…
— Допустим. Но два первых места, как я понимаю, нам гарантированы. Денежный выигрыш соответственно тоже. Как мы объясним Игнату происхождение 25 миллионов? Он не дурак, знает прекрасно — такие деньги на дороге не валяются.
Подруга достала из шкафа бутылку виски, блюдечко с лимоном. Я от выпивки отказалась и настойчиво повторила вопрос. Прежде чем ответить, подруга «хлопнула рюмашку», отчего ее здорово передернуло, слопала несколько кружков лимона, скривилась, а уже потом произнесла:
— А мы ему ничего и не будем объяснять. Откроем счет в банке, положим туда денежки и скажем, чтобы на этот же счет переводили наши ежемесячные дотации. Неужто мы Игната не проведем?
Что-то сильно я в этом сомневаюсь! Майор — мужик смекалистый, а Маруська очень любит красивые веши. Ей сразу понадобится то новая шубка, то какое-нибудь колечко, а то и евроремонт в квартире затеет. На зарплату Игната и самой Маньки, трудившейся продавцом на вещевом рынке, особо не развернешься. Подруга непременно залезет в «кассу». Тут-то Игнат и скумекает, что у супружницы имеется заначка. А уж расколоть Маню, где, сколько и откуда, для майора — дело трех минут.
— Меня гораздо больше волнует другой вопрос… Эх, хорошо пошла! — «уговорив» еще одну рюмку виски и на этот раз даже не поморщившись, проронила подруга. Я подняла на нее глаза, полные страдания, потому как подозревала, что новый вопрос относится к категории неразрешимых. — Я пока еще не придумала, как объяснить Игнату наш отъезд и длительное отсутствие.
Так и есть! Вопрос, не имеющий ответа. В самом деле, если сообщить майору, что мы отправляемся на какой-нибудь курорт, он наверняка потребует предъявить путевки, билеты, а то и попрется провожать. Кроме того, на курорт, как правило, едут с телефонами или, по крайней мере, раз в неделю звонят с переговорного пункта родным и близким. Дескать, не волнуйтесь, дорогие, все в порядке. А откуда мы позвоним?
Насколько я понимаю, «амазонки» окажутся на острове без каких бы то ни было средств связи…
— Может, сказать, будто мы в Грибочки едем? — прервала ход моих рассуждений Маня. — Сейчас как раз сезон картошку копать, грибы собирать, соленья разные заготавливать. Как тебе такой вариант?
Грибочки, деревенька под Ярославлем, — малая родина Маруськи. По наследству от бабушки ей достался добротный дом-пятистенок. Был и огород, садик небольшой, но без хозяйского пригляда все пришло в запустение. В Грибочки мы ездили примерно раз в год, да и то на пару недель максимум.
— Ты ее сажала, картошку-то, чтоб копать? — проворчала я. — Грибы еще куда ни шло, но месяц шастать по лесам в поисках сыроежек… Не годится, Мань. Да и Игнат твой еще молодожен, считай. Приспичит ему молодую жену к груди прижать, примчится, а нас в Грибочках нет и не было. Как думаешь, чем такая ситуация может обернуться?
Маруська тяжело вздохнула, потому как знала — ничем хорошим. Где-то в глубине моей души затеплился робкий огонек надежды, что выживание «амазонок» на острове обойдется без нашего участия. Подружка усердно морщила лоб в поисках выхода. Выход, видать, никак не находился — Маня подперла ладошками щеки и полностью ушла в себя. Так прошло минут пять.
Мне порядком надоело ждать, пока Маруся чего-нибудь родит.
— Мань… — позвала я.
— Отстань, старушка, я в печали, — отмахнулась Манька. — Лучше налей мне еще виски.
— Обойдешься! Если верить Минздраву, спиртное в больших количествах наносит вред здоровью.
— Отсутствие денег наносит еще больший вред. По крайней мере, моему здоровью. Ладно, не будем заранее себя расстраивать. Время есть — сообразим чего-нито.
Однако, как оказалось, времени у нас вовсе не было.
Вернулся Завалов, красный, как пионерское знамя. В руках дядька держал довольно толстую офисную папку.
— Я все устроил, — как-то безрадостно сообщил Михаил Феликсович. — Хотя мне это и стоило десяти миллионов нервных клеток.
— Ничего страшного! В камере вы потеряли бы их намного больше, а на свободе нервные клетки быстро восстанавливаются, — успокоила мужчину Маруська. — Виски не желаете?
Завалов сдавленно хрюкнул и принялся суетливо вытаскивать из папки какие-то бумаги. От их количества у меня слегка закружилась голова.
— Вот, смотрите. Здесь анкеты участников, которые вам необходимо заполнить, договор в двух экземплярах на каждую из вас. Договор стандартный, но если желаете, можете проконсультироваться со своим адвокатом. В общем, здесь полный пакет документов. Изучите все бумаги, а завтра с утра, до 11 часов, я вас жду. Не забудьте, кстати, прихватить загранпаспорта. Ну а послезавтра — ту-ту! Отправим вас в составе группы на остров Зеленой Обезьяны.
— Какой обезьяны? — я была близка к обмороку как никогда.
— Зеленой! — как-то слишком радостно произнес Завалов, чем сразу вызвал новый шквал сомнений. Мне не понравилось, что все чересчур быстро решилось. Михаил Феликсович тоже ведет себя довольно странно: сперва дрожал как холодец, а теперь радостно потирает свои толстые ручки. Неужто эта телевизионная блоха замыслила какую-нибудь пакость?! Возможностей для этого хоть отбавляй. Во-первых, неприятности с таможней, которые очень просто организовать. Для этого достаточно допустить какие-нибудь неточности при оформлении документов. Во-вторых, состав участников, вернее, участниц. Кто знает, каких жаб туда приняли? Да мало ли чего можно придумать, обладая хотя бы малейшей долей воображения и некоторыми возможностями?!
— Хорошо, господин Завалов… — сдержанно кивнула Маруська, которой не свойственны сомнения.
— Просто Михаил, — напомнил телевизионщик.
Я внимательно смотрела на продюсера, и он мне все больше и больше не нравился. Настораживал и то факт, что этот тип упорно избегал смотреть на нас и явно торопился избавиться от нахалок.
— Короче говоря, в этой папке все необходимые бумаги. Просмотрите их, изучите внимательно, а завтра утречком — милости прошу! Уладим кое-какие формальности, и вперед, в тропический рай, на остров Зеленой Обезьяны! Девочки, прошу меня извинить, но через десять минут мне необходимо быть на важном совещании. Так что…
