Другая бы на ее месте давным-давно отчаялась, но Жанна радостно выходила каждый раз на сцену. Она подавала баронессе стакан воды, приносила шляпку маркизе, ставила на этажерку графин. Впрочем, была и роль со словами, в одной современной пьесе Жанночка с воплем: «Он приехал!» – пробегала по сцене в конце первого акта.
Понимаете теперь, отчего у Жанны подкосились ноги, когда она услышала про сериал? В наше время, если засветишься в многосерийной «фильме», считай, карьера состоялась.
Помреж, в чьи обязанности входило приглашать актеров на пробы, словно не подозревая о буре чувств, которую вызвал у Жанны, вещал бесполым голосом:
– Вас планируют на роль Насти, это одна из центральных фигур фильма, сто двадцать серий, показ на Первом канале. Вы свободны сейчас? Других обязательств нет?
– Сейчас посмотрю в ежедневнике, – дрожащим голосом сказала Жанна, потом помолчала пару секунд и принялась лихо врать:
– Очень удачно получается, только что завершился один проект, я пока не занята.
– Отлично! Завтра приезжайте на «Мосфильм», только не опаздывайте, – рявкнули из трубки и отсоединились.
Всю ночь Жанна не могла сомкнуть глаз, она провертелась в кровати, постанывая от счастья. Сто двадцать серий! Наверное, мамочка пробилась к самому господу и вымолила роль для любимой дочки. К утру веки Жанны стали слипаться, и тут затрезвонил телефон.
Девушка вздрогнула и глянула на часы: четыре утра.
Страшно разозлившись на идиота, решившегося побеспокоить ее в такое время, актриса схватила трубку.
– Да!
– Жанна? – прошелестело в ухе.
– Именно так.
– Кулакова?
– Что надо? – рявкнула она. – Офигели совсем?
– Послушай, – шуршало из трубки. – Ты во сколько собралась выезжать из дома?
– В девять утра, – машинально ответила Жанна.
– На машине «Жигули» цвета баклажан, номерной знак…
– Да кто вы такая? – окончательно обозлилась девушка.
– Ни в коем случае не ходи на пробы, оставайся дома, на улице тебя ждет смерть.
Жанна хмыкнула. Понятно, конкурентки зашевелились. Тот, кто считает, что люди экрана и сцены дружат между собой и, думая только о творчестве, лишены чувства зависти, глубоко заблуждается. Профессия актера очень зависимая: нравишься режиссеру – снимаешься. Не пришлась по душе – вали вон. Самое страшное для артиста – оказаться в простое. Сидишь дома в кресле, смотришь в тоске на экран телевизора, а телефон молчит. Весь мир забыл про тебя, зритель первый. Не мелькает лицо перед народом, и все, с глаз долой, из сердца вон – не сегодня придуманная поговорка. А в телевизоре крутят фильмы, в них играют другие, раздают потом интервью, получают гонорары, премии. И что остается делать? Только врать на ехидно сочувственные вопросы заклятых подруг.
– Ну почему ты не снимаешься? Отдохнуть надумала?
– Мне неохота тратить себя на всякую чушь, отказываюсь от ролей, жду настоящего, хорошего сценария.
Ох, не верьте этой фразе. Тот, кто, пренебрежительно сморщив нос, произносит нечто подобное, просто не интересует режиссеров, находясь в простое, актер схватится за любое предложение, только чтобы не умирать дома от осознания собственной непригодности. Но главных героев мало, а претендентов на их роли много, и частенько творческие люди идут на любые уловки, дабы вышибить из седла конкурента. Жанне небось сейчас звонит одна из приглашенных на кастинг актрис, наверное, надумала запугать Кулакову.
Если Жанна не придет на «Мосфильм», роль достанется другой.
– Пошла на… – вполне миролюбиво сказала актриса.
– Значит, поедешь?
– Естественно.
– Ох, не надо, там тебя смерть ждет!
– Послушай, – вздохнула Жанна, – можешь не стараться, меня не запугать, не надейся на роль, она моя.
– Что ты, – захрипел голос, – как ты могла такое подумать, я Нелли, экстрасенс и маг. Сейчас увидела в магическом шаре страшную картину автокатастрофы и решила тебя предупредить, поверь, завтрашний день лучше провести дома, иначе беда случится.
Как все актеры, Жанна слегка суеверна, она вздрогнула, но решила не сдаваться.
– Что ж, спасибо за предупреждение, сколько я вам должна?
– Я действую абсолютно бескорыстно, за предвидение нельзя деньги брать, иначе дар пропадет!
– И откуда у вас мой телефон? – усмехнулась актриса.
– Тоже в шаре увидела, – не растерялась экстрасенша.
Жанна расхохоталась.
– Ты мне не веришь? – залепетал голос. – Я и машину рассмотрела цвета баклажан, номерной знак три семь…
– Хватит!
– Погоди, умоляю, дослушай!
– Что еще?
– Ты погибнешь!
– Ага.
– Молодой!
– Понятненько!
– Исчезнет нереализованная великая актриса.
– Ладно, спокойной ночи.
– Я помогу тебе совершенно бескорыстно, ничего мне не надо: ни денег, ни услуг, только запомни мои слова.
– Валяй говори, – разрешила Жанна, зевая.
– Тебя спасет красный заяц!
– Кто? – развеселилась актриса.
– Красный заяц!
– Прикольно!
– Будь особенно осторожна на перекрестке около супермаркета «Мечта гурмана». Прежде чем ехать, посмотри по сторонам. Увидишь красного зайца, ни в коем случае не двигайся, стой на месте. А еще лучше, бросай машину и уходи, заяц – знак, предупреждение…
Тетка продолжала вещать дальше, но Жанне надоела дурацкая история, она швырнула трубку, не забыв отключить ее от сети, и попыталась заснуть. Куда там, Морфей.
Злая на весь свет, Жанна сначала пошла пить кофе, потом, пошатавшись по квартире, снова легла в постель, подумав: «Полежу полчасика, затем стану собираться», и тут, как назло, девушка погрузилась в глубокий сон.
Очнулась Жанночка в восемь пятнадцать и в ужасе заметалась по комнате. Нужно признать, мерзкая конкурентка почти добилась своей цели, Жанна выглядит просто отвратительно: зеленый цвет лица, под глазами синяки, волосы уже не успеть помыть и причесать как следует.
В состоянии, близком к бешенству, Жанна влезла в автомобиль, нажала на газ, доехала до супермаркета, затормозила на перекрестке, машинально посмотрела в сторону и обомлела: на автобусной остановке ярко алел плюшевый заяц невероятных размеров.
– Дальнейшее ты знаешь, – тихо сказала Жанна и зябко поежилась. – Я замерла от неожиданности, а стоящая рядом машина двинулась, потом вылетел грузовик… Это была моя смерть, но она другому досталась, я обманула старуху с косой, подсунула вместо себя иного человека. Ужасно, да?
– Простое совпадение, – фальшиво бодро воскликнула я, – шофер, очевидно, был пьян.
– С утра?
– Подумаешь, некоторые люди никогда трезвыми не бывают!
– И он сел за руль?
– Придурков много.
– Нет, это предназначалось мне. Зря я не узнала координаты ясновидящей.
– Ерунда, нельзя предвидеть будущее.
– Оказывается, можно, вон он, красный заяц!
– Это совпадение.
Жанна вцепилась правой рукой в свои кудряшки, потом резко спросила:
– Ты когда-нибудь видела зайчиков такого цвета?
– В реальной жизни нет, а на прилавках игрушечных магазинов сколько угодно! Послушай, ты вся трясешься.
– Есть немного, – призналась Жанна, – меня колотит и подташнивает.
– Иди ляг на диван, поспишь, и все пройдет, на кастинг тебе не попасть сегодня.
– Господи, за что мне такая невезуха? – жалобно воскликнула Жанна.
Огромные прекрасные глаза молодой женщины наполнились слезами, я вспомнила про свои муки на ниве поиска работы и бодро воскликнула:
– Не беда!
– Просто ты не понимаешь! – нервно воскликнула Жанна. – Такое предложение редко делают.
Прозрачная слеза потекла по щеке девушки, за ней вторая, третья.
– Не реви, – велела я, – ну-ка, тебе звонил режиссер?
– Помреж.
– Не важно! Саша Коваленко, сериал «Загробные тайны»?
– Верно.
Я улыбнулась:
– Сейчас я улажу ситуацию. Ты спокойно засыпай, а я позвоню на «Мосфильм», найду координаты этого или этой Саши и скажу: «Жанна Кулакова попала в аварию, но завтра непременно приедет!»
Актриса затряслась еще сильней.
– Давай ложись, – велела я, – и Ириску бери, она тоже вся дергается, небось простыла.
– Нет, – промямлила Жанна, идя в гостиную, – она чешется!
– Давно?
– Ну… Я Ириску получила неделю назад, она еще крошка.
– Наверное, у нее блохи.
– Нет, ее брали в дорогом питомнике, – вяло возразила Жанна, – заводчица сказала, что все йорки до полугода обязательно чешутся.
Уложив осунувшуюся от переживаний Жанну на диван, я плотно задернула шторы.
– Разбуди меня в четыре, – прозвучало из-под одеяла, – на спектакль надо.
– Будет сделано, – ответила я, вернулась на кухню, взяла телефон и, набирая номер справочной, посмотрела на Ириску. Крошечное создание, постанывая и покряхтывая, отчаянно чесало ухо задней лапой.
– Перестань, – велела я, – до крови раздерешь.
Ириска жалобно глянула на меня и снова заработала лапкой, похоже, зуд сильно мучил щенка.
