Бонни оглянулся на меня.
Его взгляд говорил: «Ну, что же ты медлишь? Видишь, я обо всем договорился, так что мы можем продолжить то, для чего пришли!»
Я оторвалась от забора и подошла к Бонни, опасливо поглядывая на бездомных собак.
– Ты, конечно, молодец, – проговорила я, потрепав его по холке. – Но все же мы договаривались, что ты будешь слушаться. А я велела тебе сидеть на месте и не соваться за забор!
Он ответил мне взглядом, который можно было перевести на человеческий язык примерно так: «Ну, эти люди! Иногда их так трудно понять! Просто как дети!»
Я устыдилась: ведь, если бы не он, какую-нибудь минуту назад меня вполне могли разорвать бездомные собаки…
Так или иначе, мы отложили выяснение отношений до более подходящего времени и приблизились к кирпичному зданию, стоявшему в глубине пустыря.
Как я уже говорила, окна его были заколочены досками. Единственная дверь оказалась закрыта. На ней, как ни странно, красовался новенький кодовый замок. Я направилась было к двери, но Бонни забежал вперед, тихонько зарычал и взглянул на меня предостерегающе.
За последнее время я привыкла доверять его интуиции.
Впрочем, в данном случае это, наверное, была не столько интуиция, сколько обыкновенное собачье чутье. Бонни чувствовал, что за дверью кто-то есть, и этот «кто-то» вряд ли питает к нам дружеские чувства.
Я отступила от двери и вопросительно взглянула на Бонни.
Он лег на землю и пополз вдоль стены к дальнему углу.
Я решила последовать его примеру.
Ползать в грязной траве мне совершенно не хотелось, но я хотя бы пригнулась как можно ниже и в таком согнутом положении двинулась за Бонни. При этом у меня был единственный повод для радости: я надеялась, что меня не увидит никто из знакомых, да и вообще никто, кроме десятка бездомных собак.
Таким манером мы преодолели метров десять и оказались возле одного из заколоченных окон. Тут Бонни затормозил и поднял морду, взглянув на меня очень выразительно. Голос он на этот раз не подал, чтобы не выдать наше присутствие.
Я поняла его взгляд, выпрямилась и осторожно заглянула в щель между досками, которыми было заделано окно.
В первый момент я ничего не смогла разглядеть – за окном было темно. Но постепенно мои глаза привыкли к полумраку, и я увидела полупустую комнату. В дальнем углу, на драном тюфяке, неподвижно лежал человек.
Приглядевшись, я узнала Ивана.
Глаза его были плотно закрыты. Он то ли спал, то ли был без сознания.
Мое сердце забилось от жалости к нему, в носу защипало. Я должна, просто обязана спасти его! Я схватилась за одну из досок, попыталась дернуть…
Бонни предостерегающе зарычал. Потом он слегка прихватил меня зубами за ногу.
– Ты что! – раздраженно прошипела я, отпихнув назойливого пса… и тут я увидела, что Иван в комнате был не один. Возле двери на табуретке сидел хмурый тип в облегающем черном свитере, на плече у него висела кобура с пистолетом.
Видимо, что-то услышав, этот тип поднялся с табуретки и направился к окну.
Я опустилась на корточки и прижалась к самой стене.
– Что там? – донесся из комнаты приглушенный голос.
– Да что-то послышалось… – ответил ему второй голос, прямо над моей головой. – Наверное, собака зарычала… до чего эти собаки надоели! Потравить бы их…
– Ты что! – отозвался первый голос. – От собак большая польза! Они постороннего человека близко не подпустят! Если не порвут на куски, так лай поднимут, а мы заранее услышим… Лучше любой охранной системы!
Выходит, в комнате, кроме Ивана, не один человек, а двое! Хорошо, что Бонни меня предупредил, а то, вместо того, чтобы спасти Ланского, я бы сама попала в лапы к его похитителям…
– Надоело торчать в этой мышеловке! – раздраженно проговорил человек у окна. – Чего мы ждем?
– Нам за это хорошо платят! – оборвал его напарник. – Так что будем ждать, сколько нужно! Хоть неделю!
– Неделю?! Да ты что! Я тут за два дня от безделья с ума сойду! Сидим, как собаки на цепи…
– С ума ты вряд ли сойдешь, тебе сходить не с чего! А насчет недели – это я так сказал, для примера. Инга сказала, что к вечеру документы будут и транспорт…
– Какой транспорт! – прошипел человек у окна. – Что у нас – тачки нет, что ли?
– Слушай, Лелик, ты меня уже достал! – Напарник повысил голос. – У тебя точно с головой плохо!
– Фильтруй базар! – Голос стал глуше, видимо, Лелик отошел от окна. – Фильтруй базар, или я тебе язык укорочу!
– Сам фильтруй! А лучше помалкивай, если туго соображаешь! Как ты его на простой тачке вывезешь?
– Как-как? В багажнике!
– Ага, в багажнике! Далеко ты его в багажнике довезешь? В лучшем случае до первого мента! А нам его, ты помнишь, куда доставить нужно… Туда нечего и соваться!
– А как же тогда?
– Увидишь, – напарник хохотнул. – Инга – умная баба, она все отлично продумала…
– Не верю я ей! – проворчал Лелик. – Никогда бабам не верил! От них одни неприятности…
– Она тебе платит, и платит неплохо, так что будешь делать все, что она велит!
В это время хлопнула дверь, и в комнате послышался женский голос, в котором я без труда узнала голос той самой женщины, которая выдавала себя за Нелли Ланскую. Значит, на самом деле ее зовут Инга. Хотя кто знает? Скорей всего, она представилась этим мелким бандюганам не своим именем…
– Ну что, орлы, не скучаете? – бодро осведомилась она.
– Да вот этот умник на стенку уже лезет, – нажаловался на Лелика напарник.
– Сидим в четырех стенах, как кролики в клетке… – проворчал Лелик. – Долго еще здесь мариноваться?
– Ты смотри у меня, чтобы без фокусов! – процедила Инга. – Подумаешь – нервная барышня! Всей работы – возле сонного олуха несколько часов посидеть. В одиннадцать «Скорая» подъедет, погрузите его – и все, поедем! Отпустила бы вас на все четыре стороны, да пока в одиночку не управлюсь! Так что вам только до темноты пересидеть. Ты, Сивый, за Леликом приглядывай, чтобы он чего не выкинул… Что я, зря вам такие деньги плачу?
Мы с Бонни переглянулись.
– Ты подумал то же самое, что я? – прошептала я, блестя глазами.
Бонни дал понять, что да, мы с ним думаем одинаково.
– Ну, как здесь наш клиент? – проговорила между тем «фальшивая Нелли».
– Ни разу не шелохнулся! – ответил тот, кого называли Сивым.
– Не шелохнулся? – голос женщины прозвучал озабоченно. – Жив ли он? Да вроде дышит! Вы тут посматривайте, нам его непременно живым доставить нужно!
У меня немного отлегло от сердца: на данном этапе наши цели совпадали.
Псевдо-Нелли дала своим наемникам последние указания и удалилась. Мы с Бонни отползли от окна и, прячась среди высокой травы, добрались до забора. По пути Бонни дружески простился со своим новым четвероногим другом, и мы выбрались на Удельный проспект.
– Ты слышал, Бонни – к ним в одиннадцать приедет «Скорая»! – проговорила я, отряхивая одежду. Бонни тоже встряхнулся всем телом, как после купания, и утвердительно заворчал. – Значит, нам нужно где-то достать машину «Скорой помощи» и приехать немножко раньше! Только вот вопрос – где ее достать?
Вопрос, конечно, интересный.
Говорят, что в наше время можно достать все что угодно. Но где скромная девушка вроде меня, без денег и связей, может раздобыть машину «Скорой помощи»?
Еще несколько дней назад я бы безвольно опустила руки и сдалась, признав, что такая задача мне не под силу. Да что там, несколько дней назад, точнее, всего три недели назад, со мной определенно не случилось бы ничего подобного! Сами посудите, что может случиться с домашней хозяйкой в собственном загородном доме? Ведь я же никуда не выезжала одна, даже в супермаркет мы ездили втроем – Альбина говорила, что ей скучно сидеть в четырех стенах и полезно проветриться.
Но теперь со мной что-то случилось. То ли на меня благотворно подействовало присутствие Бонни, то ли я изменилась под влиянием критических обстоятельств… А скорее всего, дело было в том, что перед моими глазами стоял, точнее, лежал на грязном продавленном тюфяке Иван Ланский, и он выглядел таким беспомощным, таким одиноким, таким беззащитным, что у меня сердце забилось от жалости, и в носу снова предательски защипало.
Ради его спасения я готова была горы свернуть, не то что раздобыть какую-то жалкую машину!
И тут в моей памяти всплыл единственный человек, который может помочь в данной ситуации.
Я достала мобильник и набрала номер Германа Прохорова, того парня, с которым познакомилась на кинопробах.
– Гера! – проговорила я жизнерадостно. – Это Вася… ты меня помнишь?
– Какой еще Вася? – отозвался он настороженно.
– Не какой, а какая! Это Василиса! Помнишь – «Грустно жить на этом свете, в нем отсутствует уют, ветер дует на рассвете, волки зайчика жуют…»
– О, Василиса! – на этот раз он бурно обрадовался. – Ты же мне обещала книжку!
– Будет тебе книжка! – пообещала я. – Как только, так сразу! Но я к тебе тоже с просьбой…
