– И швейцарская клиника не помогла!
– Вот именно. А Иван вернулся и с новой силой взялся за бизнес. Оно и понятно – теперь ведь фирма ему официально принадлежит, он все состояние после Глафиры унаследовал. Впрочем, фирма и без него успешно работала, состояние, которое оставил после себя Матвей Егорович, удвоилось.
– Ага, – пробормотал Маркиз, – еще и расшириться решил, компанию Лозового хочет прикупить…
– Ну да, Лозовой все равно от дел отошел, так решил, чтобы не совсем постороннему человеку все досталось… досталось… – Варвара, которая только что вполне связно излагала запутанную семейную историю, вдруг увяла и уронила голову на стол.
Леня оглянулся по сторонам. Никто не смотрел на него, посетителей в зале было немного – время ланча прошло. Официантка тоже куда-то исчезла. Тогда Леня передвинул свой стул так, чтобы быть ближе к соседнему стулу, на который Варвара поставила свою сумку. Откинувшись на спинку стула, держа в одной руке чашку с кофе, другой рукой он осторожно открыл молнию и нашарил в сумке мобильный телефон. Оп-па! Мобильник уже лежал на столе, и Леня спокойно открыл список контактов. Так, вот они, два номера Ивана Орехова, а вот еще… так-так… А. В. Лозовой. Молодец Варвара, раздобыла небось у Орехова личный номер Лозового! На всякий случай, вот и пригодился.
Подошла официантка с кофе для Варвары. Маркиз попросил счет, затем взял бутылку с минеральной водой и побрызгал на Варвару. Та вздрогнула и подняла голову. Увидев Маркиза, удивленно спросила его:
– Ты кто?
– Адвокат, – ответил Маркиз.
– Какой еще адвокат? – Варвара наморщила лоб, мучительно пытаясь вспомнить, о чем они разговаривали.
– Я представляю интересы Михаила Светлоярова, чемпиона по борьбе без правил…
– Ах ты, черт! – Варвара вспомнила о запредельной сумме иска и расстроилась. – Так нельзя ли нам как-нибудь договориться…
– Не волнуйтесь! Клиент мне только что позвонил и сказал, что отказывается от претензий. Оказывается, ваша заметка не сказалась на его репутации. Ее просто никто не заметил.
– А чего ж тогда… – Очевидно, сибирская закалка давала себя знать, и Варвара быстро пришла в себя.
– Выпей кофе и дуй в свою газетенку! – сказал Леня, положив на стол деньги. – И завязывай со спиртным, а не то хорошую работу никогда не найдешь!
Читка пьесы затянулась, собственно, читки как таковой не было, поскольку рыбы не разговаривают. Все действие выражалось в движениях и танцах, так что автор все время вскакивал и показывал, что он подразумевает под тем или иным эпизодом. Автор попался занудный и обидчивый, актеры недоумевали, главный все больше хмурился.
В общем, подойти к Оксане Кочетковой Ольга Павловна смогла лишь часа через два. В ответ на просьбу глаза у Кочетковой заблестели от любопытства:
– А вам зачем?
Ольга Павловна посмотрела строго, и Оксана, недовольно поджав губы, протянула ей мобильник.
– Оленька, – проговорила вполголоса Асташевская, когда ей ответили, – детка, в театр приходили очень неприятные люди, искали вас. И эта бездарность Стрелкова дала им ваши координаты. Так что будьте осторожны, не доверяйте никому!
– Все поняла, Ольга Павловна, спасибо. – Ольгин голос был нетерпелив – она явно куда-то торопилась и разговаривала только из вежливости.
Слушая гудки, Ольга Павловна сначала обиделась. Ей-то хотелось поговорить, вспомнить прошлое, выслушать положенную порцию благодарностей. Потом она подумала и решила, что Ольга и правда очень занята, голос у нее был озабоченный и запыхавшийся. Что ж, дай Бог, чтобы все у нее было хорошо…
Лола не слишком вежливо разговаривала с Асташевской, потому что почти ее не слушала, она была занята сборами. Буквально за десять минут до этого зазвонил телефон. Лола взглянула на дисплей, но номер на нем не определился. Зато голос в трубке она узнала сразу – холодный, механический голос продюсера Лепешинского.
– Ну как, Ольга Николаевна, – проскрипел продюсер, – вы подумали над моим предложением?
– Да, я подумала… – проговорила Лола, стараясь не выдать своего волнения.
– Ну и как? Каким будет ваш ответ?
– Он… мой ответ будет положительным. – Как ни старалась Лола, ее голос дрожал, и она на всякий случай добавила, чтобы отмести всякие сомнения: – Я согласна.
– Очень хорошо, – удовлетворенно проговорил продюсер. – Тогда приезжайте прямо сейчас, мы сделаем пробы. Хоть я и уверен, что они не нужны, что вы идеально подходите на роль Евдокии, но вы же понимаете – таковы правила.
– Да, я понимаю… – пробормотала Лола. – А куда мне приехать?
– Вы знаете старинные склады на Обводном канале? Это напротив Балтийского вокзала.
– Да, я знаю… А почему… почему такое странное место?
– Мы сейчас работаем с композитором фильма, а на Обводном канале у него студия звукозаписи. Там идеальные условия – никаких посторонних, прекрасная звукоизоляция… Кстати, Ольга Николаевна, вы поете?
– Ну… в общем, да.
– Ну и отлично. Тогда мы с композитором сразу послушаем вас и, возможно, даже сделаем запись.
– Хорошо, я приеду.
– Подъезжайте к воротам, там вас встретит мой ассистент.
Закончив разговор, Лола бросилась одеваться. Сердце ее билось от волнения, как птичка в клетке.
Но тут перед ней возникла серьезная проблема – во что одеться?
По своему театральному опыту Лола знала, что первое впечатление очень важно, от него многое зависит. Драгоценности, конечно, она немедленно отмела – не тот случай. Это рабочий визит, а не светская вечеринка и не вручение престижной премии (при этой мысли Лола мечтательно зажмурилась).
Сначала она надела узкую юбку и чудные итальянские туфли на высоком каблуке, выгодно подчеркивающие ее красивые ноги. Но в следующее мгновение ей пришло в голову, что на пробах, возможно, придется выполнять какие-то трюки, а для этого туфли на шпильке не подходят. Кроме того, что-то подсказывало ей, что героиня сериала Евдокия вряд ли обеспеченная женщина.
Подумав, Лола переоделась в узкие черные брючки, туфли на удобном низком каблуке и тонкий кашемировый свитер. Сверху она надела курточку, которую купила на Неделе моды в Милане, – безумно дорогую, но достаточно скромно выглядевшую.
Удовлетворенно оглядев себя в зеркале, она поцеловала в нос Пу И, который с интересом наблюдал за ее переодеванием, и отправилась на встречу с продюсером. Пу И даже не делал попытки попроситься с ней – он понял, что сегодня Лола его никуда не возьмет, даже если он будет лаять, кусаться, скулить и плакать. Так зачем зря стараться?
И песик отправился подремать на новом платье от входящего в моду бельгийского дизайнера, которое Лола в спешке бросила на кровати.
Старинные склады на Обводном канале выглядели совершенно безжизненными, и Лола уже подумала, что продюсер что-то перепутал или она его неправильно поняла. Остановив машину перед наглухо закрытыми воротами, она задумалась. Но тут рядом с воротами открылась неприметная калитка, и на улицу выскользнул вертлявый смуглый тип. Одет он был в довольно приличный темный костюм, но сидел этот костюм на нем, как на корове седло, точнее, учитывая его размеры, не на корове, а на козе.
Подойдя к Лолиной машине, тип наклонился к окну и проговорил, неприятно растягивая слова:
– Вы… это… Ольга, значит, Николаевна?
– Да, это я, – ответила Лола, с удивлением разглядывая вертлявого. – А вы – ассистент Лепешинского?
– Да, ассистент я… – Тип как-то неприятно усмехнулся. – Пойдемте, он вас ждет…
Ассистент Лоле сразу не понравился, но что делать? Она выбралась из машины и пошла за ним к калитке.
За калиткой обнаружился целый город – лабиринт каких-то узких переходов, десятки низких кирпичных зданий, некоторые из которых нуждались в срочном ремонте, а другим мог помочь только немедленный снос. Вертлявый тип здесь прекрасно ориентировался. Он уверенно вел Лолу вперед, придерживая ее за локоть. Вокруг не было ни души и не раздавалось ни звука. Трудно было поверить, что в сотне метров отсюда многомиллионный город живет своей шумной и суетливой повседневной жизнью.
Наконец они подошли к довольно хорошо сохранившемуся двухэтажному кирпичному строению с закрытой на кодовый замок железной дверью. Вертлявый ассистент поколдовал над этой дверью, она открылась, и Лола оказалась в большом, тускло освещенном помещении.
Помещение это совсем не походило на студию звукозаписи. Оно больше напоминало заброшенный склад, которым, по всей видимости, и являлось.
– А где же… – начала Лола.
– Сейчас-сейчас! – перебил ее вертлявый и подмигнул ей, как заговорщик. – Мы уже почти пришли!
Он потянул Лолу в глубину комнаты, подвел ее к нише в стене, в которой стояла открытая клеть лифта. Вертлявый втолкнул Лолу в эту клеть, вошел следом и нажал на кнопку.
Лифт загрохотал, как груда ржавого металлолома, и медленно пополз вниз.
