— Луна моя, значит и деньги мои, — зло проговорил Вовчик. — Или, я чего-то, типа, не понимаю?
— Луна не твоя. Мы с тобой совершили честный обмен. Ты сам отдал мне указ Петра Первого…
— Я отдал, я и заберу, — рявкнул Вовчик.
— Черта с два! — сказал Родик. — Все документы уже давно за границей.
— Может у тебя документы и за границей, а у меня при себе, — ухмыльнулся Луноход и кивнул Вадику Кулебякину. — Жук, покажи-ка нашему дорогому графу настоящий документ.
Вадик полез в целлофановый пакет, который держал в руках, достал из него запаянную в полиэтилен дарственную на Луну, точно такую, какая была у Родика.
— Вот он, настоящий документ! — усмехнулся Луноход. — А то, что там у тебя, как ты мне втираешь, за границей — лапша, типа, липа, которую Жук для тебя смастерил! Мы квиты. Ты мне всучил липу — я тебе всучил липу! Все честно. Мы квиты. А то, что же, типа, получается? Я тебе настоящую бумагу, а ты мне лапшу? Как Жук, типа, говорит, «мифок»? Несправедливо. Так, что денежки — мои!
— Не может быть, — покачал головой Родион Оболенский. — Подлинность того документа подтвердила экспертиза…
— Гы-гы-гы! — заржал Вовчик. — Ты, опять не понял! — Подлинность МОЕГО документа подтвердила твоя экспертиза! А когда она это, типа, сделала Натка подменила его у тебя в паке на фальшивку!
— Ната, — Родик укоризненно посмотрел на девушку. — Это правда?
Ната молча кинула.
— Но почему? — недоумевая спросил Родион. — Почему ты не со мной, а с ними!?
— Так было задумано с самого начала, — сказала она. — Извини меня, Родик.
— Помнишь Корейко? — спросил Родиона Луноход. — Того, что всучил тебе полный чемодан фальшивых рублей?
— И?
— Писающий мальчик, — подал голос Вадик Кулебякин. — Это такая шутка. Я ее сам придумал.
— Это Жук, — кивнул Луноход в сторону Кулебякина. — Это он изготовил клише, на которых Корейко напечатал левые бабки и всучил тебе. Теперь ты, типа, понял?
— Не совсем… — в голове Родиона образовалась какая-то каша. — Ната, значит наша встреча не была случайностью???
— Нет, — сказала Натка Дуренбаум. — За тобой следили. Я должна была тебя встретить и заинтересовать дарственной Вовчика. Так получилось, что ты заинтересовался мной… Впрочем… Я тобой тоже… — девушка отвернулась к окну и Родиону показалось, что на глазах у нее появились слезы. — Так было надо, — упрямо повторила она. — Так надо… Все остальное ты знаешь.
У Родика в голове промелькнули все эпизоды «лунной аферы». Он понял, что шел по самому краю и мог догадаться. Но…
— Когда, ты назвал Вадика Жуком, я подумала, что ты обо всем, каким-то образом, догадался. Но ты так и ничего не понял.
— А, типа, мог бы, — усмехнулся Луноход.
— Но почему вы сами не провернули все дело? — спросил Родион.
— А мы, что, типа, гении? — Луноход скривил губы в усмешке. — Это ты у нас оферюга, каких еще поискать. Не зря нам Корейко тебя посоветовал. Он был, типа, прав. Ты действительно все можешь. Даже луну достать с неба! Я могу тебя, типа, поздравить. У тебя получилось. А теперь давай-ка мои денежки и топай куда собрался! — Луноход протянул руку за чемоданчиком Родиона. — Ну!
Родик отдал Луноходу кейс.
Вовчик поставил его на стол и раскрыл.
— Вот это, типа, я понимаю! — восхитился он перебирая в чемодане пачки долларов. — Вот это, типа, работа! — он взял одну пачку, повернулся к Родиону, протянул ее ему и сказал. — Ну, на, возьми, типа себе на жизнь? Я, типа, не жадный…
— Графский жест, — мрачно усмехнулся Родион и покачал головой.
— Гордый, типа? — спросил Луноход.
— Дело не в этом, — коротко ответил Родик.
— Ну как знаешь, — сказал Вовчик и уже хотел было закрыть кейс, но взгляд его упал на стоявший на столе стеклянный кубик с «лунным камешком» внутри.
Луноход удивленно вскинул брови.
— Лунные камешки, говоришь? — он, ухмыляясь, посмотрел на Родика. — Жук, дай-ка, мне, типа, свой пакет!
Вадик Кулебякин послушно передал целлофановый пакет Луноходу. Тот вывернул деньги из кейса на стол, а потом локтем сгреб их в пакет. В пустой кейс он положил стеклянный футлярчик с осколком черного кварца, щелкнул замочками чемоданчика и протянул его Родиону.
— На, держи на память! — сказал Луноход.
— Спасибо, — Родик взял кейс с «лунным камешком» внутри.
— Теперь ты точно свободен, — Вовчик Оболенский указал на дверь. — Удачи!
Родик двинулся к выходу. В дверях он остановился и посмотрел на Нату. Натка на него не смотрела. Натка смотрела в окно. Родион улыбнулся.
— Все еще получится! — сказал он и вышел из «лунного офиса» аккуратно прикрыв за собой дверь.
Родик шел по улице и улыбался. Он только, что потерял миллион долларов но на душе у него почему-то было радостно и легко. Глаза его искрились весельем. Ощущение счастья просто распирало его, как будто рядом с сердцем постепенно надувался легкий невесомый воздушный шарик полный стремящегося в облака гелия.
Родик шел и размахивал пустым кейсом. «Лунный камешек» перекатывался из угла в угол по закрытом прямоугольному пространству чемоданчика…
Сунув во внутренний карман пиджака руку, Родион достал пакет с паспортом, разрешением на миллион долларов, авиабилетом «Петербург — Берлин — Майами — Рио-де-Жанейро» и на ходу бросил его в кособокую урну примостившуюся к одинокому столбу у края тротуара. В урне томно и медленно горел мусор… Огонь лизнул заветный конверт и тот вспыхнул ровными желтыми флажками пламени с синеватым отливом. Но этого Родион уже не видел. Он шел дальше.
За перекрестком показалось огромное здание Витебского вокзала с часами главного купола.
Родион Оболенский быстро перемахнул площадь, вошел в вокзал и, поднявшись по лестнице с чугунными витыми перилами, оказался в кассовом зале.
Окошко крайней кассы было свободным. Родион подошел к окошку, мило улыбнулся кассирше и сказал:
— Девушка, радость моя, один билетик пожалуйста!
— Я вам не радость, — кассирша строго посмотрела на Родиона. — Куда вам билет?
— Почему же не радость? — удивился Родик. — Очень даже Радость!
Кассирша недовольно уставилась на нахального пассажира и поджала губки.
— Билет куда, говорите!
— Да куда хотите! — сказал Родик.
— Станции «Кудахотите» в расписании не значится, — терпеливо проговорила девушка в окошке кассы.
— А что значится? — спросил Родик.
— Одесса значится… Житомир значится… Львов значится… Минск значится… Куда вам надо?
— А вы бы куда поехали?
— Я бы домой поехала. Две остановки на трамвае, — теряя терпение проговорила кассирша. — Говорите быстрее Не задерживайте! Видите, я работаю!
Диктор по радио объявил отправление поезда на Одессу.
— О! — Родион поднял вверх указательный палец. — До Одессы один билет!
— Только плацкарта, — сообщила кассирша.
— Годится, — кивнул Родион, достал из кармана бумажник и расплатился.
Родион взял билет, подхватил кейс и вышел на перрон.
Плацкартный вагон Родика оказался абсолютно пустым. Проводника в вагоне тоже почему-то не наблюдалось, хотя дверь была открыта. Родион Оболенский вошел в вагон и, сверившись с билетом, добрался до своего места.
Кинув кейс в изголовье, он положил шляпу на столик, снял плащ и повесил его на блестящий алюминиевый крючок для одежды.
Расстегнув верхнюю пуговицу рубашки и ослабив галстук Родик сел на свое место и осмотрелся. Под столом валялась вчерашняя газета. Родион поднял ее с пола и прочитал заголовок передовицы.
— Под Киевом найдено богатейшее месторождение алмазов! Житель деревни Нижние Жупаны обнаружил алмазную трубку вскапывая собственный огород!
— Чего только в жизни не бывает, — покачал головой Родик и, отодвинув шляпу подальше к окну, постелил газету на стол.
Сняв туфли, он поставил их на газету и завалился на полку поправив под головой чемоданчик с «лунным камешком» внутри.
Вытянув ноги в проход, Родик закрыл глаза и почти сразу уснул, еще не зная, что у него порвался носок на правой ноге и большой палец Родиона кокетливо выглядывает в крохотную дырочку…
Типа, конец.
