Она заняла столик в дальнем углу и заказала симпатичной официантке чашку капуччино с тертым шоколадом.
Через пять минут в дверях появилась Аня Миленко в самом плачевном виде. Лицо ее, и раньше бледное и невыразительное, сейчас было серым от усталости и переживаний, глаза опухли. На ней была куртка с оторванной пуговицей, а под ней – зеленый свитер, который усиливал бледность лица. Надежда помахала ей рукой, Анна села за ее столик и тоже заказала себе чашку кофе, а к ней – кусок творожного торта, вблизи Надежда заметила, что руки ее дрожат.
– Тебе все можно есть... – завистливо проговорила Надежда, оглядев худую фигуру девушки, – а я во всем себе отказываю, а результата никакого...
– Результат! – желчно проговорила Анна. – Какой результат? О чем вы говорите? Ну да, я худая – а толку-то? Не в худобе счастье! Вон, Алена была полноватая, а все парни от нее просто тащились!
– Не говори так, – оборвала Надежда девушку. – Ты же знаешь, чем для нее все кончилось...
– Да ладно, – отмахнулась Аня. – По мне, так лучше немного пожить, как она, чтобы все было...
– Перестань! Ты же помнишь – она провела столько времени взаперти, в четырех стенах... и вообще, нашла кому завидовать! Она же убийца, ты не забыла? Лучше расскажи, что творится в клинике? Была милиция?
– Да... – кивнула Анна. – Всех допрашивали, и меня тоже. Пока я ничего не сказала... Ее отсутствие обнаружили не в мою смену...
– Думаю, они поднимут досье сотрудников и выяснят, что ты была с ней близко знакома.
– Вот обрадовали-то! – вспыхнула Аня. – И опять я окажусь крайней! Все на меня свалят! – Она отпила кофе и снова взглянула на Надежду: – Вы что, пригласили меня только для того, чтобы сообщить эту приятную перспективу?
– Нет, я думаю, что единственный твой шанс – расколоть Нелли Синицкую и доказать, что это она подговорила Алену на какую-то авантюру за стенами клиники. А точнее, я думаю – не подговорила, а принудила ее под гипнозом...
– И как вы это себе представляете? И для чего вам понадобилась я?
– Ты ведь хорошо знала Алену...
– Ну допустим!
– Можешь изобразить ее голос?
– Можно попытаться... – Аня пожала плечами и проговорила, томно растягивая слова, как будто мурлыкая: – Вообще-то ко-офе здесь ниче-его... но вот торт не о-очень... – Она усмехнулась, поставила чашку и спросила: – Ну что, похоже?
– Понятия не имею, я ведь видела ее только мертвой, а голоса ее вообще ни разу не слышала...
Анна невольно вздрогнула и огляделась по сторонам.
– Но будем надеяться, что похоже, – закончила Надежда фразу. – Во всяком случае, от этого зависит успех нашего мероприятия.
Она достала мобильник, набрала номер офиса Нелли Дмитриевны Синицкой и, прежде чем соединиться, проинструктировала Аню, как следует провести разговор.
– Офис доктора Синицкой! – раздался приветливый голос секретарши.
Аня прижала к трубке платок, чтобы приглушить голос, и проговорила, растягивая слова:
– Да-айте мне Нелли Дмитриевну...
– Кто ее спрашивает?
– Дайте ее! Это очень важно!
Секретарша немного замялась, но все же переключила телефон на свою хозяйку.
– Нелли, э-это я! – проговорила Аня, приглушив голос и словно задыхаясь от волнения.
– Алена?! – воскликнула Синицкая. – Где ты пропадала столько времени? Что с тобой случилось?
– Слишком долго рассказывать! – выдохнула девушка. – Нам нужно встретиться...
– Это у тебя?
– Да... в этом все дело... я попала в очень серьезные неприятности...
– Где ты находишься?
– Я не могу сказать... повторяю – нам нужно встретиться...
– Само собой... говори – где и когда?
– Через два часа в библиотеке имени Кольцова, в историческом абонементе...
– Где?! – удивленно переспросила Синицкая.
– В библиотеке имени Кольцова, на Лермонтовском проспекте...
– Я знаю, где это! – оборвала ее Нелли Дмитриевна. – Но почему там?..
Но Анна, действуя по инструкции, уже нажала кнопку отбоя.
– Так... – деловито заговорила Надежда, окинув ее критическим взглядом, – скажи, пожалуйста, что это тебе в голову пришло купить этот грязно-зеленый балахон? Да в нем и яркая женщина бледной молью покажется, а уж тебе-то никак нельзя такое носить!
Аня зло сверкнула глазами и едва не подавилась кофе.
– Слушай, бросай ты этих психов! – посоветовала Надежда. – С ними сама с катушек сойдешь! Вон какая нервная. Значит, пиджачок мой наденешь прямо на свитер, так по силуэту полнее выглядеть будешь. И вот еще что... – она покопалась в сумке и вытащила светлый парик с длинными волосами, – вначале к ней лицом не поворачивайся, а потом волосы вот так опусти, говори потише, шепотом. А самое главное – эту Нелли заставь говорить! И... соберись, пожалуйста, будь настороже! От этой заразы всего можно ожидать! Ведь ясно же, что она и не собиралась делиться деньгами и выпускать Алену из клиники! Алена поверила, потому что ей это под гипнозом внушили!
– А я...
Надежда хотела сказать, что Аня поверила в несбыточную мечту о деньгах по чистой глупости, но решила промолчать.
Пожилая библиотекарша дремала за стойкой выдачи книг.
Между бесконечными стеллажами бродили двое или трое старичков такого вида, как будто их, прежде чем выпустить в библиотечный зал, высушили между страницами старинных книг.
Анна подошла к стойке и обратилась к библиотекарше:
– Можно мне посмотреть материалы по Декабрьскому манифесту?
– По Октябрьскому! – страшным шепотом подсказала ей из-за колонны Надежда Николаевна.
Она очень плохо помнила школьный курс истории, но Октябрьский манифест Николая II почему-то прочно засел в ее памяти.
– По Октябрьскому! – поправилась девушка.
Библиотекарша взглянула на нее поверх очков и пробормотала:
– Надо же! Молодежь тянется к знаниям... а говорят, что история уже никого не интересует!
Она повернулась к экрану компьютера и углубилась в поиск.
Надежда, воспользовавшись этим моментом, выбралась из-за колонны и, проскользнув мимо стойки, пробралась в служебное помещение. Здесь она отыскала распределительный электрический щит и, вспомнив свое славное инженерное прошлое, вывернула на пол-оборота пробку предохранителя.
В зале исторического абонемента погас свет.
– Господи! – застонала престарелая библиотекарша. – Ну когда же это кончится! Третий раз за месяц!
Она потянулась к телефону, кое-как на ощупь набрала номер завхоза.
– Петр Терентьевич! Да, это я, Барсукова... опять у нас свет вырубился! Пришлите, пожалуйста, Николая... Как нету? Как на больничном? А что же нам делать? – Выслушав ответ, она пригорюнилась и, оглядев темный зал, объявила: – Господа ученые, абонемент закрывается по техническим причинам!
Тут она вспомнила про интеллигентную девушку, которая интересовалась Октябрьским манифестом, но той уже не было перед стойкой: видимо, она и сама поняла, что сегодня не получит нужных материалов.
Ученые старички потянулись к выходу, натыкаясь в темноте на стеллажи и друг на друга.
Тем временем Аня Миленко проскользнула между стеллажами и затаилась в глубине зала. Через несколько минут рядом с ней послышались крадущиеся шаги и едва слышный шепот:
– Ты где?
– Тут я! – Анна помахала рукой Надежде Николаевне. – Вы уверены, что она придет?
– Не сомневаюсь! Ей очень нужна та вещь!
Они затихли, прислушиваясь к едва слышным звукам.
Негромко потрескивал рассохшийся паркет, шуршали шторы, колеблемые легким сквозняком.
Вдруг где-то далеко, в дальнем конце библиотечного зала, послышался едва слышный скрип двери.
– Это она! – выдохнула Надежда. – Встань вот сюда!
Аня встала в просвет между стеллажами, так что проникавший через шторы процеженный лунный свет ронял на нее бледный блик. В этом отсвете смутно белел ее парик, но лицо девушки скрывалось в глубокой тени.
Взглянув на Аню со стороны, Надежда удовлетворенно кивнула и отступила за стеллаж, скрывшись в темноте.
Паркет негромко скрипел под приближающимися шагами, и наконец совсем близко раздался взволнованный шепот:
– Алена, где ты?
– Здесь! – подала голос Аня и чуть-чуть сдвинулась вперед, чтобы светлый парик отчетливее мелькнул в лунном свете.
– Слава Богу! – донесся из темноты приглушенный голос, и в полосе бледного света показалась Нелли Синицкая. – Где же ты пропадала? Я так беспокоилась!
– Только не говори-и, что ты беспокоила-ась обо мне! – отозвалась Аня, растягивая слова в подражание своей покойной подруге. – Я все равно тебе не пове-ерю...
– Что ты, девочка?! – Синицкая шептала, но шепот звучал в темноте как крик. – Что ты говоришь? Ведь ты знаешь, что я твой друг... твой самый лучший друг...
– Вот только не на-адо мне это впа-аривать! – злым шепотом ответила Аня. – Ты меня принима-аешь за полную дуру? Тебе про-осто нужны эти бума-аги, а меня ты хотела испо-ользовать втемную!
– Неправда! – возмущенно прошептала Нелли. – Ведь я обещала вытащить тебя из клиники и поделиться с тобой деньгами...
