Майор вздрогнул и многозначительно постучал пальцем, изображавшим дуло, по лбу.
— В голову бах-бах, — поправился Иван Иванович.
Майор закрыл лицо ладонями.
Но Корольков понял эти бах-бах как надо. Как издевательский по форме ультиматум. Подтвержденный делом.
— Я все равно не принесу вещь. Она моя страховка. Ты не убьешь меня, пока ее не получишь.
— Зачем же тогда нам встречаться?
— Просто поговорить.
— Не соглашайся, — замотал головой майор.
— Я не согласен.
— Тогда встречи не будет. Хоть даже ты убьешь всех. Мы договариваемся за разговор, или мы не встречаемся вовсе.
— Сомневайся, — предложил майор.
— Я сомневаюсь, стоит ли мне с тобой встречаться. Чтобы просто поговорить.
— Я тоже сомневаюсь. И потому мне нужна эта страховка, — повторил Корольков. — Я пошел тебе навстречу, согласившись на условия по месту и времени. И согласился на разговор. Если тебе нужно то, что ты просишь, мы поговорим за то, что ты просишь. Но без того, что ты просишь.
— Соглашайся, — кивнул майор.
— Хорошо. Я согласен, — согласился Иван Иванович.
— В пять часов, — показал майор на часы и на растопыренную пятерню.
— Буду ждать в пять часов. На пустыре, — напомнил Иван Иванович и положил трубку на рычаг.
Майор Проскурин глубоко вздохнул и промокнул вспотевший лоб платком.
И генерал Трофимов, слушавший беседу по трансляции в соседней комнате, промокнул.
Достал их этот Иванов со своей самодеятельностью.
— Все, Иван Иванович. До пяти часов все.
— А в пять часов что?
— В пять часов встреча с Корольковым, которую вы только что назначили.
— Может, все-таки кто-нибудь вместо меня?
— Иван Иванович!..
* * *
— Снайперы на месте? — спросил Иван Иванович ехавшего с ним в одной машине майора Проскурина.
— На месте.
— И группа захвата?
— И группа захвата.
— А наблюдатели?
— И наблюдатели.
— Когда же они успели?
— Они еще до вашего разговора на исходные вышли. Ещё ночью.
Иван Иванович замолчал. На две минуты.
— А вы уверены, что они не опоздают?
— Вы же сами в этом убедились.
— А если все же опоздают?
— Тогда вы упадете ногами к противнику и прикроете голову!
— А вы уверены, что бронежилет выдержит?
— Иван Иванович!
— Но ведь я могу спросить? Прежде чем... Прежде чем идти под бандитские пули.
— Какие пули?! У нас три кольца страховки! У нас наблюдатели, снайперы, гранатометчики, группа захвата. Плюс пассивная страховка.
— Какая пассивная? — рассеянно переспросил Иван Иванович.
— Бронежилет, перчатки, пистолет и аргументация в пользу сохранения вам жизни.
— Ах да, — вспомнил Иван Иванович. — Просто я думал что-нибудь еще.
— Чего-нибудь еще нет даже у Президента страны. Вы защищены, как Президент. Вы защищены лучше Президента. Машина остановилась.
— Все, Иван Иванович. Приехали. Вам идти в ту сторону до трех берез, затем повернуть налево и по проселочной дороге дойти до пустыря.
— А вы со мной пойти не можете?
— Иван Иванович...
— Ах, ну да.
— Но я все равно буду с вами. Я буду наблюдать за вашими действиями из НП.
— Из чего?
— Из наблюдательного пункта. Я буду видеть каждый ваш шаг. И каждый их шаг. Так что вы можете быть спокойны. И можете идти.
Иван Иванович с видимой неохотой вылез из машины, нерешительно прошел сотню шагов в указанном направлении и остановился.
— Страшно, — сказал он, обернувшись. Майор Проскурин тяжело вздохнул в закрепленный напротив его губ микрофон.
— Вы меня слышите, Иван Иванович?
— Слышу.
— Я понимаю, что вам страшно. Но идти все равно придется. У вас и у нас нет другого выхода. Через пятнадцать минут сюда прибудет Корольков.
— Тогда я пойду, — сказал Иван Иванович. В кармане зазуммерил мобильный телефон.
— Ну как у тебя? — спросил наблюдавший обстановку из ячейки снайпера генерал Трофимов.
— Боится он. Аж трясется весь. Я не удивлюсь, если его при встрече хватит кондрашка.
— Он сможет вести разговор один на один?
— Не уверен. Возможно, только с моей помощью.
— Где он сейчас находится?
— В ста пятидесяти метрах от меня.
— Тогда ни пуха...
Майор Проскурин переключился на общую трансляцию.
— Внимание всем. Говорит Клен. Ромашка вышла на маршрут. Прошу страховать, сопровождать и докладывать о всех изменениях обстановки.
В трагически сгорбленную фигуру Ивана Ивановича вцепилось несколько пар глаз и несколько объективов биноклей.
— Сосна вызывает Клен.
— Клен слушает, — ответил майор Трофимов. — Что у вас?
— Вижу две машины. Джип «Чероки» и «Мерседес». Машины движутся по направлению к пустырю.
— Понял вас.
— Машины уходят из поля видимости. Передаю машины Осине.
— Говорит Осина. Принял две машины. Как поняли меня, Клен?
— Вас понял...
«Мерседес», принадлежащий гражданину Королькову, и джип, набитый охраной, выкатывались к пустырю. С другой стороны, тяжело переставляя ноги, шел, как на голгофу, гражданин Иванов.
— Подорожникам внимание!
Подорожники встали из убежищ, забросили на плечи раструбы гранатометов.
Но машины остановились задолго до критической отметки. Из «Мерседеса» вышел гражданин Корольков по кличке Папа. Из джипа выпрыгнули несколько охранников.
— Туда, — показал Папа. — Только тихо!
Трое охранников, пригибаясь, побежали по кустам в сторону пустыря.
— Вызываю Березу! В направлении 240 градусов наблюдаю передвижение трех вооруженных объектов. Как поняли меня?
— Вас понял. Объекты вижу. Объекты принял.
Трое охранников, тихо матерясь, продирались сквозь кусты, поближе к месту встречи.
— Ну ты чего топаешь как слон?
— Кто как слон? Это ты как слон.
— Кто как слон? Я?!
— Да тише вы! Нашли время собачиться про слонов...
— Вооружение — два автомата «АКС» и пистолеты Макарова, — передала Береза. — Направляются к окраине пустыря.
— Понял тебя. Вызываю «клен»... Два «АКСа» и «Макаровы»...
— Говорит Клен. Вызываю Тополь и Кедр. «Тополю» и Кедру принять новую цель...
Снайперы переложили винтовки на сорок градусов и припали к окулярам оптических прицелов.
— Цель вижу...
— Клен вызывает Ромашку, — сказал в микрофон майор Проскурин.
— А? Что? — встрепенулся и замер на месте гражданин Иванов. — Кто это? Это вы?
— Тише, Иван Иванович! Идите как идете. Иван Иванович сделал следующий шаг.
— Слушайте меня внимательно. Корольков пришел на встречу с тремя охранниками. Они располагаются от вас слева, по направлению к высокой сосне...
— Ну я же говорил! Я предупреждал!
— Да тише вы! Иван Иванович! Тише. И идите. Идите так же, как шли раньше.
— И что теперь со мной будет?
— Ничего не будет. Если выполнять то, что я скажу. Вы поняли меня?
— Понял.
— Тогда во время разговора старайтесь занять позицию перед Корольковым и его охраной, чтобы он перекрывал им обзор. И слушайте и старайтесь исполнять мои инструкции.
— Но если они?..
— Вы способны разговаривать? Вы помните текст?
— Я? Текст? Не знаю...
— Спокойно! Я буду следить за развитием разговора. Если вы забудете текст, я вам его подскажу. А вы повторите. Все. Теперь молчите! Я прекращаю двустороннюю связь. Корольков уже близко и может услышать вас. Больше ничего не говорите!
— Хорошо...
— Я сказал, ничего не говорите!
— Я ничего не...
— Ромашка, если вы произнесете еще хоть слово, они убьют вас! Или я убью...
Иван Иванович замолчал. И чтобы показать, что все понял, кивнул.
— М-м!..
Корольков по кличке Папа приблизился к Иванову. И остановился. Метрах в пяти.
— Зачем ты меня хотел видеть? — спросил он.
— Чтобы получить то, что принадлежит мне, — ответил Иван Иванович хорошо заученной сценарной фразой.
Корольков недобро ухмыльнулся. Стоящий перед ним человек был совершенно обыкновенным на вид. Даже хуже, чем обыкновенным. Он был никаким и потому не вызывал страха. Было даже странно подумать, что за ним числится столько трупов.
— У меня есть то, что ты ищешь. Но почему я должен отдать тебе это за просто так?
Иван Иванович замолк, лихорадочно вспоминая возможные варианты ответа.
— Потому что дискеты твои, — подсказал майор Проскурин.
— Потому что дискеты мои, — ответил Иван Иванович.
— Они принадлежат тому, у кого они находятся. Теперь они находятся у меня.
— Твой отказ не понравится братве.
