мы поедем к мои родителям. — уточнила девушка и Гриффин пришлось согласиться, больше она не могла противостоять цветочку и тем более своему естеству. Хотя она и не собиралась трахаться — они просто переночуют.
Девушки сходили в душ, по очереди и блондинке была предложена длинная футболка, хотя на ней она натянулась и не до конца прикрывала попу.
Голубоглазая поправляя одеяло, взбивая его, не заметила, как к ней в плотную подошла Вудс. Выпрямилась, лишь тогда, когда почувствовала прикосновение чужого тела.
— Не сегодня, Лекс… — сдержанно произнесла начальница.
Та, как будто не слышала, продолжая гнуть свою линию.
— Поцелуй меня, Кларк. — пока это была просьба в голосе.
Блондинка берет ту за подбородок и целует — страстно, но быстро отрывается.
— А теперь спать… — женщина сама не верила своим словам и как она говорила… Голос был низким, но пока еще стойким.
— Поцелуй меня, Кларк. — повторила та.
— Лекс, я уже это сделала. — удивленно произнесла Дьяволица. Хотя сейчас казалось, что брюнетка — Демон-искуситель. Она больше подходит на эту роль. У Дьявола могут быть огненно-зеленые глаза, а вот небесные — нет.
— Поцелуй сюда. — указала она пальцем на своей плечо, слегка откланяя голову в сторону.
У голубоглазой загорелись глаза, ей нравилась такая игра, с активным цветочком.
Хорошо, давай продолжим.
Хитро улыбнулась блонди своим мыслям, оставляя короткие, мягкие и медленные поцелуи на оголенном плече, шее, ключицы. Для начальницы — это самые сексуальные части тела. Она обожала эти сексуальные части брюнетки, они сводили с ума. А Вудс сводило с ума, когда та умеючи прикасалась к ним.
Но спустя время она оторвалась и посмотрела в потемневший лес зеленых глаз. Девушке это совсем не понравилось, но она не знала, как продолжить. Они смотрят возбужденным взглядом на лица и пожирают друг друга глазами. Воздух между ними электризуется, сердце с бешенной скоростью начинает перекачивать кровь, перехватывает дыхание…
— Поцелуй меня. — твердит Лекса, с тоном в котором отчетливо слышится приказ.
Гриффин сбрасывает с себя наваждение и отворачивается, хватаясь за одеяло, чтобы лечь спать. Да, ей очень хочется, но перегибать палку с собой — она не позволит.
— Кларк… — отчаяние срывается с уст брюнетки, слышится какое-то шуршание и начальница поворачивается. Она не хочет, что бы та плакала.
При увиденной картине, ее глаза лезут на лоб… Лекса стояла совершенно нагая, она хотела ее ласк.
— Ты будешь просить меня? — спросила женщина, мысленно молясь всем Богам, что бы дали сил ей сдержаться, а не накинутся на этот невинный цветочек.
— Если придется. — вот такая покорность нужна была Гриффин с самого начала. Хоть и Блейк убеждал, что она не получит этого от школьницы, но поглядите… Вот она. Нет, не рабыня и не игрушка. А любимая, повзрослевшая женщина.
В миг, блондинка толкает девушку к стене и прижимается к ней, целует ее, а затем хватает за волосы, приподнимая слегка лицо Вудс.
— Чего ты хочешь, Цветочек? — в голубых глазах загорается огонь страсти и она еле сдерживает себя, чтобы полюбовно «не отодрать» этого Ангела.
— Тебя. — прошептала та, ей нравится этот напор, она его больше не боится.
— Как?
Боже…
Пробегают мысли в темной голове, Лекса не ожидала, что Дьяволица будет продолжать ее игру. Она надеялась, что та сорвется. А теперь что? Ей придеться все же руководить сием процессом?..
— Займись со мной любовью. — хоть и глаза блонди были затуманены страстью и они блуждали по смуглому телу, но она сдерживалась из последних сил.
— Как? — повторяет она хриплым, надрывным голосом.
— Поцелуй меня. — руководит процессом бывшая школьница.
— Куда?
— Ты знаешь.
— Нет. — Кларк издевалась над этой невинностью. Ну, не ей же одной быть Демоном, пусть и та по будет немного Чертенком.
До жути смущаясь, Лекса указывает пальцем на свою сокровищницу и Гриффин усмехается. Красные щеки пылают огнем от стыда, но одновременно они горят и от возбуждения.
— Как прикажите, мисс Вудс. — рассмеялась Кларк, добавляя. — Когда-нибудь, я скажу тебе это в своем кабинете, в своем офисе, когда мы захотим трахнутся во время рабочего дня.
Гриффин отбрасывает Лексу на кровать и ложится, лицом к ее промежности. Целует в розовую вульву и дает волю своему опытному языку, умеющему доставлять неистовое удовольствие. Брюнетка вскрикивает и вцепляется в белокурые волосы.
Голубоглазая не останавливается и ее язык гуляет вокруг клитора, доводя ту до безумия, вновь и вновь…
— Кларк, пожалуйста, войди в меня… — голос хрипит, скрипит, из последних сил Вудс умоляет женщину.
— Ты правда этого хочешь? — спрашивает томным голосом Гриффин, но не останавливается.
— Да, пожалуйста-а-а! — громко стонет брюнетка. — Я хочу, что бы ты была внутри меня.
— Сейчас?
— Да, черт возьми!
— Никогда не ругайся, моему Цветочку это не идет. — проговорила та и зеленоглазая почувствовала, как в нее резко вошли… Вся рука? Ибо было чувство переполности, но восхитительные, изысканные ощущения не потерялись.
Конечно, трудно исправиться от диких привычек, ее опять за что-то наказывали. Но Вудс не было больно, она привыкала уже к этому животному сексу.
Это не была вся рука, это было четыре пальчика, все же даже Дьявол-искуситель не изверг. Пальцы выходили из темноволосой и быстро наполняли ее снова.
Движения языка на клиторе не останавливаются, пальцы беспощадно, даже мстительно толкаются, рука бьется об промежность с хлюпающимся звуком.
Ноги Лексы напрягаются и она взрывается, умопомрачительно рассыпаясь на миллион оскольков.
Блондинка пристает, просовывая руку девушки в свои трусики и пару движений, следует за ней, выкрикивая ее имя:
— Боже, Лекса!
28
— Боже, Лекса!
Тело сверху расслабляется и приятной тяжестью придавливает девушку.
Когда ко всем возвращается ясный разум, брюнетка смотрит в такие ласковые и нежные глаза. Кларк трется своим кончиком носа о чужой нос и шепчет:
— Я так скучала по нашей близости.
— И я. — добавляет та.
Гриффин оставляет нежные поцелуй,
