– Только чтобы никакой самодеятельности! С этой минуты дышать будешь только тогда, когда я разрешу! Будешь послушным – сделаю своей правой рукой, шаг в сторону – уничтожу!
Он развернулся и быстрыми бесшумными шагами выскользнул в коридор.
Толя брезгливо передернулся и вытер носовым платком руку, к которой прикоснулся Горлум. Ему казалось, что от его прикосновения на коже осталась отвратительная скользкая слизь.
Толя еще несколько минут просидел перед экраном. Он нисколько не обольщался: Горлум для него и пальцем не пошевелит, больше того, шеф очень заинтересован в том, чтобы гнев Позднякова обрушился на рядового охранника, пока кассета не попала в Москву…
Толя понял, что не дни, а часы его жизни сочтены.
Он вскочил, огляделся по сторонам, как затравленный зверь, и бросился к выходу из банка. Внезапно он сообразил, куда нужно бежать, у него появилась цель, простая и ясная, как в детстве.
– Ты куда, Толян? – удивленно спросил его охранник на входе, потягиваясь всем телом. – За тобой что, черти гонятся?
– Хуже, Эдуард по делу послал, – отозвался Уточкин.
– Что за дело в такое время?
– Много будешь знать – бессонница замучает! – отозвался Толя, пряча глаза. – Ты ведь знаешь Горлума! Открывай скорее, если не хочешь нарваться на неприятности!
– Да ладно, – охранник пожал плечами, – не хочешь говорить – не надо! Мне-то какое дело?
Он лязгнул засовами и распахнул тяжелую дверь, потом проследил, как Толя дошел до угла и скрылся.
Толя ушел как можно дальше от банка и только тогда поймал частника, который отвез его на другой конец города. Там он поменял машину и, только окончательно запутав следы, сказал третьему по счету бомбисту, что ему нужно в Лугу. Тот не соглашался ехать в такую даль, но у Толи были при себе деньги – это были все его деньги, и их хватило, чтобы уговорить водителя.
Конечно, гробить машину на проселочных дорогах бомбист не согласился бы ни за какие деньги, и Толя пересидел до утра на лужском автовокзале. Утром он доехал на стареньком львовском автобусе до деревни Запечье, откуда через поля до Петровской Горки оставалось всего километров семь. Ехать прямо в Горку он побоялся.
К бабушкиному дому подобрался огородами, чтобы не заметили соседи. Анна Петровна обняла внука, поплакала, не задавая лишних вопросов, и спрятала его в погребе.
Дослушав историю до конца, Маркиз покачал головой и сказал:
– Удивительно, что ты еще жив. Если я вычислил это убежище, то и другие запросто его вычислят. В частности, твоя дорогая тетушка Алла Леонидовна наверняка знает про этот дом… так что надо тебе отсюда сматываться.
– Куда? – обреченно проговорил Толя. – Меня везде найдут!
– Здесь – скорее, чем где-нибудь в другом месте. В большом городе спрятаться гораздо легче, чем в такой глуши. Здесь каждый человек на виду… ты хоть про бабушку-то свою подумай, ведь ее убить могут!
В комнату заглянула Анна Петровна и взволнованно выкрикнула:
– Не верь ему, Толечка, он хитрый! Он тебя обмануть хочет! Тут, у меня-то, никто тебя не найдет!
Уточкин заботливо взглянул на старуху и как мог спокойно проговорил:
– Да нет, ба, ты не волнуйся, я везучий. Мы правда лучше в город поедем, там у меня кое-какие дела.
– Не пущу… – Старуха встала в дверях, но в ее глазах была безнадежная тоска, и по морщинистой щеке сползала одинокая слезинка.
Толя осторожно отодвинул бабушку в сторону, прошел к дверям и кивнул Маркизу:
– Ну, ехать так ехать.
Машина, подскакивая на ухабах и рытвинах, тащилась по проселку. По сторонам от дороги тянулись сады. Несмотря на их мирную осеннюю красоту, Леня чувствовал какое-то смутное беспокойство.
Они выбрались на приличную грунтовку и прибавили скорость. Впереди уже виднелась развилка, после которой начиналось настоящее асфальтовое шоссе, и Ленин автомобиль, кажется, сам увеличил скорость, как лошадь при виде водопоя, и только что не заржал от радости, что кончаются его мучения.
И тут впереди, на перекрестке, показался черный джип.
Леня резко затормозил и попробовал развернуться, но сзади в облаке пыли показался еще один такой же джип, приближающийся к ним на полном ходу. Маркиз резко крутанул руль, попытавшись съехать с дороги в поле, хотя и понимал, что на бездорожье джипы догонят его в два счета. Передние колеса съехали в кювет, и машина забуксовала. Мотор ревел, колеса бешено вращались, но стронуться с места не удавалось.
Джипы приблизились и затормозили, из них высыпали братки в черных кожаных куртках и, размахивая оружием, бросились к застрявшей машине.
– Иуда, – прошипел Толя, с ненавистью глядя на Маркиза.
– Я не виноват, – отозвался Леня, бешено давя на газ, – обычная история – хотел как лучше, а получилось как всегда… ну хоть бабушку твою не тронут! Все равно они через час были бы в деревне!
Братки подбежали к машине, ткнули в окна стволы и заорали грубыми яростными голосами:
– А ну, вылазьте, а то щас в капусту покрошим!
Двери машины распахнулись, и Толю с Маркизом вытащили наружу.
Маркиз думал, что Толя Уточкин совершенно падет духом и поплывет от страха, но тот, видимо устав бояться, держался довольно спокойно.
Управляющего банком Позднякова Леня узнал сразу, поскольку внимательно изучил его на кассете.
– Ну что, – спросил Поздняков, подходя ближе, – кто кого переиграл?
Леня хмыкнул, за что получил от ближайшего братка по шее, но не слишком сильно.
Вообще, у поздняковских ребят вид был не слишком приятный, если так можно выразиться про братков. У кого-то проявились желтеющие синяки и кровоподтеки, у одного губа была, как слива, у другого полностью заплыл глаз. У того, который дал Маркизу по шее, была пластырем залеплена бровь. Несмотря на свое опасное положение, Леня не удержался от улыбки, вспомнив, как он подставил этих самых братков на Выборгском шоссе и как славно потрудились над ними байкеры.
– Этого туда посадите, – сказал Поздняков, указывая на Толю, – с ним разговор будет короткий.
– О, родственник! – раздался издевательский голос, и возле машины появилась Алла Леонидовна собственной персоной.
По наблюдению Маркиза выглядела она не очень. То есть одета вдова директора была, как обычно, дорого и шикарно. Собственно о трауре в ее одежде ничего не напоминало. Как всегда, у Аллы Леонидовна был тщательно наложен макияж и волосы уложены с большим искусством. Зоркий взгляд Лени заметил, однако, что слишком беспокойно бегают у Аллы глаза и руки как-то подозрительно дрожат. Нервничает Алла Леонидовна очень.
– Ну и гнида же ты, тетенька! – сказал Толик.
– Дай ему в морду! – приказала Алла ближайшему братку, у которого видел только один глаз.
Тот выполнил ее распоряжение, но сделал это неохотно. Толик сплюнул кровавую слюну под ноги Алле Леонидовне и попал на щегольской сапожок.
– Сволочь какая! – завизжала она. – Я тебя сейчас языком слизывать заставлю!
– Не люблю, когда баба в мужские разборки вмешивается, – тихонько сказал Леня, – визжит тут, под ногами путается…
Взгляд, который бросил на него браток с разбитой бровью, указывал, что он полностью с Леней согласен.
– Уймись, – сказал Поздняков, тронув Аллу за локоть, – с ним ты потом разберешься, сейчас другое дело важнее.
– Еще бы! – фыркнул Леня.
Его тут же обыскали и втиснули в джип, с левой стороны сел тот самый браток с рассеченной бровью, а с правой – сам Поздняков. Леня почувствовал, как в левый его бок уперлось дуло пистолета.
– Боитесь, что сбегу? – усмехнулся он.
– Теперь уж ты точно никуда не сбежишь, – пообещал Поздняков, – некуда тебе бежать.
– Что ты с ним цацкаешься? – раздраженно спросила Алла, устроившаяся на переднем сиденье рядом с шофером. – Прижечь его как следует сигаретой – сразу все выложит.
– Мадам, вы слишком кровожадны! – воскликнул Леня. – И позвольте просить вас держать свои замечания при себе. Мы с Сергеем Петровичем как-нибудь сами разберемся!
– Хватит трепаться! – крикнул Поздняков. – А ты поезжай! – Он ткнул шофера в спину. – Говори, где кассета! – сказал он, уперев в Леню тяжелый взгляд. – А то и вправду придется ребятам кое-что тебе попортить.
– Тихо, тихо! – Леня сделал вид, что испугался. – Скажи своему парню, чтобы убрал пушку, а то мало ли – джип на повороте тряхнет. Все равно я никуда из машины не денусь.
– Точно! – согласился Поздняков.
– Кассета у меня есть, – осторожно начал Леня, тщательно обдумывая каждое слово, – кассета у меня есть, но где она – я вам не скажу.
– Ишь какой храбрый! – усмехнулась Алла, демонстративно зажигая тонкую сигарету.
И в этот момент Леню осенило. Он подумал о том составе, которым они с Лолой пропитали деньги, чтобы поймать на них мошенников, ограбивших Эльзу Борисовну. Там осталось еще немного в бутылочке. Нужно, чтобы Лолка смазала этим составом упаковку от кассеты – так, на всякий случай, может пригодиться. Только вот как сообщить об этом Лоле…
