– То, что мы выручили Машу, – это, конечно, хорошо, – проговорил дядя Вася, наливая себе вторую чашку чая. – Это просто замечательно. Но к завершению дела мы так и не приблизились. Так мы с тобой и не знаем, куда подевалась ее сумка с тем злополучным кулоном.
Он отрезал себе кусок ветчины, положил на хлеб. Бонни увлеченно следил за этой ветчиной в надежде, что и ему что-то перепадет.
– Ну, одну-то сумку мы нашли… – отозвалась я, покосившись на столик, где лежала та сумка, которую нам отдали трое балбесов.
У меня в голове крутилась какая-то важная мысль, но я все не могла ее остановить и разобрать. Нет, правильно говорят ученые, что после двадцати семи лет способности человека начинают катастрофически понижаться…
– Да сумка-то не та! – в сердцах выдохнул Василий Макарович. – Тоже вот головная боль, не знаю теперь, что с ней делать… давай запишем все, что нам известно и попробуем разобраться…
Он достал из кармана блокнот и ручку, взглянул на нее и раздраженно произнес:
– И ручка какая-то незнакомая… откуда она у меня?
– Да это моя, – отозвалась я машинально. – Мы их с вами перепутали… перепутали?!
Тут я поймала ту самую неуловимую мысль.
Я вскочила из-за стола, споткнулась о Бонни. Пес недовольно рыкнул, но мне было совершенно не до него. Я схватила сумку со стола, повернулась к дяде Васе.
– Их тоже перепутали! – выпалила я, потрясая сумкой. – В общем-то, они немножко похожи – обе большие, примерно одинакового цвета…
– Постой, тезка! – прервал меня дядя Вася. – Кого перепутали? Кто одинакового цвета?
При этом он почему-то покосился на Бонни.
Он что – думает, что мы перепутали свою собаку?!
– Дядя Вася, не тормозите! – воскликнула я. – Эти трое балбесов спрятали Машину сумку в аудитории, а вытащили по ошибке другую. Значит, кто-то еще – тот, кто спрятал там же сумку с деньгами, – по ошибке взял Машину… Представляете, как он сейчас беснуется?! Он-то потерял гораздо больше!
Я открыла сумку, в очередной раз взглянув на ее содержимое.
– Так что нам нужно выяснить, чья это сумка, и попробовать ее поменять…
– Легко сказать! – протянул дядя Вася. – Деньги ведь не пахнут, как сказал кто-то из древних…
– Римский император Веспасиан… – выдала я неожиданно для самой себя и залезла рукой в сумку. – Смотрите-ка, а тут, кроме денег, еще кое-что имеется…
Груда денег, лежавшая в сумке, так сильно действовала на наше воображение, что я только сейчас увидела засунутый сбоку конверт.
Я выложила конверт на стол.
Он был большой, красивый, фирменный, с изящными виньетками и отпечатанным сверху названием фирмы – «Соколиный глаз».
– Ну-ка, покажи… – Дядя Вася потянулся к конверту. – А я знаю, что это за фирма. Это частное детективное агентство…
– Вроде нашего?
– Да как тебе сказать! – Дядя Вася усмехнулся. – Как «Мерседес» вроде «Запорожца» – тоже машина! Мы с тобой работаем вдвоем и еле концы с концами сводим, а у этих десятки сотрудников, большой офис, техника всякая, и заказы им поручают серьезные…
Дядя Вася грустно вздохнул и вытряхнул содержимое конверта на стол.
– А заказы-то такие же… – проговорил он в следующую секунду. – За мужьями и женами следят… Только денег за это берут раз в десять больше.
Я перегнулась через его плечо и увидела стопку фотографий, на которых были мужчина и женщина в самых что ни на есть интригующих позах. Причем если женщину я видела первый раз, то мужчину узнала сразу же: это был красавец-преподаватель Геннадий Серафимович Зоренко.
Выглядел он очень неплохо, только на святого совсем не был похож: святым не положено заниматься такими вещами.
– А мужика-то этого я знаю… – проговорила я, отрываясь от фотографий. – Это Машин преподаватель.
– Значит, вторая сумка у него?
– Вряд ли… – я задумалась, – вряд ли он поручил детективам следить за самим собой.
– Знаешь что, – дядя Вася оживился, – схожу-ка я в это агентство, «Соколиный глаз»… у меня там знакомые имеются, попробую у них узнать имя заказчика…
– Галстук не забудьте надеть и брюки отпарить, а синяк вроде сошел совсем, почти не видно…
Детективное агентство «Соколиный глаз» занимало целый этаж огромного офисного центра. В агентстве то и дело звонили телефоны, стрекотали телетайпы, сыто урчали факсы. Из комнаты в комнату переходили озабоченные мужчины с неуловимым налетом многолетней работы в правоохранительных органах и миловидные девушки со столь же неуловимым налетом незаконченного среднего образования.
В общем, сразу чувствовалось, что здесь размещается солидная организация.
Василий Макарович задержался в холле, и к нему тотчас же обратилась симпатичная девушка за стойкой:
– Здравствуйте, чем могу вам помочь? Мы оказываем услуги самого разного профиля…
– Да мне бы… это… – замялся Василий Макарович.
– Многие наши клиенты не решаются сразу изложить свои проблемы! – заученно тараторила секретарша. – В таком случае я могу вам рекомендовать…
Василий Макарович так и не узнал, что она собиралась ему рекомендовать, потому что в приемной появился худощавый человек средних лет в помятом костюме неопределенного цвета и с таким же помятым лицом.
– Здорово, Серега! – окликнул вошедшего Василий Макарович. – Сколько лет, сколько зим!
– О, Макарыч! – бурно обрадовался тот. – А ты, никак, к нам решил устроиться? Давно пора…
Он повернулся к замешкавшейся секретарше и проговорил:
– Ты не увлекайся, Дашутка, это не клиент, это Вася Куликов, бывший мент вроде меня!
Девушка разочарованно замолчала, а Сергей подхватил Василия Макаровича под локоть и потащил в один из кабинетов.
Усадив его в глубокое кожаное кресло, он достал из своего стола плоскую фляжку и два стакана, разлил золотистый напиток и, подняв свой стакан, провозгласил:
– За встречу!
– Коньяк, что ли? – уважительно осведомился дядя Вася, одним глотком прикончив содержимое стакана.
– Вискарь! – ответил Сергей и обвел широким жестом кабинет. – Вот так вот я теперь живу! Свой кабинет, двое подчиненных… А помнишь, как мы в тринадцатом отделении теснились? Четверо в маленькой комнатушке…
– А все равно хорошие времена были! – проговорил Василий Макарович.
– Хорошие! – согласился хозяин кабинета. – Так что – хочешь к нам на работу устроиться?
– Не, я по другому поводу… – Дядя Вася выложил на стол конверт. – Ваша работа?
– Судя по конверту – наша, – проговорил Сергей и вынул из конверта фотографии.
Лицо его изменилось, улыбка с него сползла.
– Откуда это у тебя?
– От верблюда, – невежливо ответил Василий Макарович. – Значит, ваша… У меня к тебе, Серега, один вопрос имеется. Кто по этому делу был заказчиком?
Сергей замахал руками, выпучил глаза.
– Я понимаю, что эту информацию разглашать не положено! – продолжал дядя Вася. – Но мы-то с тобой сто лет знакомы… по старой дружбе скажи, а?
– Понимает он! – выпалил Сергей, обретя наконец дар речи. – Ничего ты не понимаешь!
– Да в чем дело-то? Вроде обычный заказ, супружеская неверность…
– Обычный! – передразнил его Сергей и, покосившись на дверь, понизил голос:
– Макарыч, скажи честно – как к тебе эти фотки попали?
– Баш на баш – если ты мне скажешь, кто заказчик!
– Обещаешь, что дальше этого кабинета информация не просочится? Обещаешь, что эти фотографии в милицию не попадут?
– Это точно могу обещать! – заверил его дядя Вася.
Тогда Сергей вздохнул и проговорил едва слышно:
– Заказчиком по этому делу был Адамов Андрей Виссарионович, хозяин антикварного магазина на Суворовском проспекте…
– Которого убили? – удивленно воскликнул Василий Макарович. Только теперь он понял причину волнения своего бывшего коллеги. Никакому детективному агентству не хочется быть замешанным в дело об убийстве, тем более если убит клиент…
– Так обещаешь, что нигде не будешь трепать название нашей фирмы? – напомнил ему Сергей.
– Зуб даю! – поклялся Василий Макарович и заторопился. – Ну, я пошел, пожалуй…
– Эй, а ты ведь обещал рассказать, как к тебе попали эти снимки! – напомнил ему Сергей.
– Не поверишь, Серый, – совершенно случайно!
В Университете искусств я уже чувствовала себя как дома. Даже вахтерша тетя Галя издалека со мной поздоровалась, отложив в сторону очередной детектив. Дядя Вася держался чуть позади – он настоял на том, что будет меня на всякий случай подстраховывать.
Я пыталась убедить его, что Зоренко – настоящий слизняк и никакой опасности для меня не представляет, но дядя Вася ответил, что в безвыходном положении и такой слизняк может впасть в агрессию.
Я поднялась к знакомой двести восьмой аудитории.
Момент оказался самый подходящий. Студенты уже разошлись, и Зоренко в одиночестве стоял возле кафедры, складывая в свою торбу наглядные пособия.
