Вера подскочила к скамье и подняла руку, в которой сжимала нож.
– Отдавай то, что принесла! – выкрикнула она истеричным голосом.
– Этим самым ножом вы зарезали Алену? – раздался за спиной Веры спокойный голос.
Секретарша волчком повернулась, увидела Надежду Николаевну и зашипела, как гремучая змея:
– А вы что тут делаете? Что вы вечно лезете в чужие дела? Вас никто не трогал – и жили бы спокойно!
– И позволила бы вам безнаказанно убивать людей? Тот, кто убил один раз, обречен убивать и дальше, пока его не остановят! А вы убили уже двоих...
– С виду такая приличная женщина... – проговорила Татьяна, поднимаясь со скамьи. – Ну почему, за что она убила Ольгу?
– Ольгу она убила, чтобы та не разболтала то, что заметила, и не раскрыла ее первое убийство... – проговорила Надежда.
– Первое? – удивленно переспросила Татьяна. – Значит, было еще одно? Но я ничего о нем не знаю...
– Потому что пока не нашли труп... то, первое, убийство случилось на этом самом месте, на этой скамье. Вера, я поняла все, когда увидела у вас в столе фотографию того парня, которого Алена отбила у вас много лет назад. Его звали Никитой, не правда ли? А потом... потом она его убила. Убила жестоко, страшно...
– Да, – процедила Вера, – именно так все и было. Он для меня был всем, мы дружили с пятнадцати лет. И собирались пожениться, как только закончим институт! Но она влезла в нашу жизнь, они познакомились на какой-то вечеринке, куда она забежала случайно! И он пошел за ней, как бычок на веревочке, – за первой попавшейся девкой! Что смотришь? – накинулась она на Татьяну. – Это я сейчас выгляжу старше, чем есть! А тогда нас называли красивой парой!
– Верю... – вставила Надежда, хотя, глядя на Веру – растрепанную, злобно шипящую, с безумными глазами, – трудно было представить ее молодой привлекательной девушкой.
– Но он понял, что это за штучка, понял очень быстро! – Теперь Вера почти кричала. – Он пришел ко мне и на коленях умолял разрешить ему вернуться! И я простила его, потому что любила! И сама, сама послала его к ней для окончательного разрыва! И тогда она его убила...
– Да уж... такое забыть нельзя...
– Не в этом дело! – выкрикнула Вера, переводя полный ненависти взгляд с Надежды на Татьяну. – Она... она сломала мою жизнь, разбила сердце – а самой хоть бы что! Ей все сошло с рук! Когда я ее увидела... красивая, цветущая, в роскошном платье... и уже снова охмуряет мужчину, да еще какого мужчину! Почему одним достается все, все радости жизни и даже убийство сходит с рук, а другие... другие теряют все, что у них было, и медленно умирают, имея за душой одни лишь воспоминания! Ведь убила она, а казнь досталась мне! За что? Я только восстановила справедливость!
– А Ольга? Чем была виновата перед вами Ольга?
– Нечего было совать всюду нос! Она увидела на одной из фотографий с той вечеринки, как я смотрела на Алену, и принялась расспрашивать, откуда я ее знаю! Слово за слово – и она могла все понять! А теперь еще и вы двое... мне терять нечего, так что придется идти до конца...
Вера шагнула к Надежде и подняла нож.
Внезапно зимний сад залил яркий свет, и из-за кустов появились несколько крепких ребят. Чуть позади них держался старый знакомый Надежды Виктор Петрович Гвоздь.
– Не подходите! – завизжала Вера, размахивая ножом.
Тут к ней подскочил охранник Гвоздя, выбросил вперед сложенные в замок руки и выбил нож, ловко избежав лезвия. Вера обвисла в его руках и завыла, как раненая волчица.
– Что-то вы долго не появлялись, – проворчала Надежда, повернувшись к Виктору Петровичу. – Я уж думала, что нам придется выпутываться своими силами!
– Ну что вы, Надежда Николаевна! – проговорил Гвоздь, галантно поддерживая ее под локоть. – Неужели вы думали, что я оставлю вас без страховки? Я только выжидал, пока она все расскажет...
– Ничего не докажете! – подала голос Вера, немного успокоившись. – Я откажусь от своих слов!
– Доказывать? – Гвоздь усмехнулся и переглянулся со своим охранником. – А кому нам надо что-нибудь доказывать? Я у себя дома, а у себя я сам и прокурор, и присяжные. А если надо – и адвокат. Но в данном случае адвокат, по-моему, не нужен...
* * *
Прошло несколько дней. Муж был все это время очень занят, и Надежда смогла наконец заняться хозяйством. Она много времени проводила дома, и кот Бейсик, который не любил оставаться один, восстановил с хозяйкой добрые отношения. Перезваниваясь между делом с Таней Кнопкиной, Надежда знала, что секретарша мужа Вера неожиданно уволилась, а поскольку никто близко с ней не дружил, то сотрудники понятия не имели, что с ней стало. Про убийство Ольги Ястребовой милиция ничего определенного сказать не могла, похоже, что дело спустят на тормозах. Надежда решила, что очередную криминальную историю, в которую судьба впутывала ее с необъяснимым постоянством, можно считать законченной.
В пятницу муж обещал вернуться с работы пораньше – все трудности в фирме разрешились, переговоры прошли удачно, московские партнеры отбыли восвояси.
Надежда открыла дверь на звонок, не спрашивая.
– Как ты рано! – проговорила она, но улыбка тут же сползла с лица.
На пороге стоял совершенно незнакомый молодой человек приятной наружности.
– Вам пакет, – заторопился он, видя, что Надежда в испуге отступает назад, – от Сергея Сергеевича Румянцева. Ведь ваша фамилия Лебедева?
– Ну да... – И пока Надежда рассматривала тщательно запакованный сверток, молодой человек исчез.
Бейсик явился на шум разрываемой бумаги и с любопытством поглядывал на хозяйку.
В пакете оказалась коробочка зеленого бархата и письмо. Разумеется, как всякая женщина, Надежда прежде всего открыла коробочку.
На зеленом шелке лежала брошь. Брошь была небольшая, в форме веточки, усыпанная бриллиантами. Некрупными, но все же... Надежда ахнула и едва не выронила брошь из дрожащих рук. Конверт был не запечатан, листок заполнен от руки.
«Уважаемая Надежда Николаевна! – писал Румянцев. – В благодарность за оказанную Вами услугу прошу принять этот скромный подарок. Конечно, это не гагаринские бриллианты, но все же... Благодаря вам я стал видеть мир в новом свете, теперь я могу без боли вспоминать погибшую жену и продолжать ее дело. Если бы не вы, ее исследования пропали бы навсегда. Я вам очень обязан.
С искренней благодарностью
Сергей Румянцев».
Надежда оторопело пялилась на письмо, пока Бейсик не прыгнул на телефонный столик и не сбросил с него коробочку зеленого бархата.
– Отдай сейчас же! – закричала Надежда, наклоняясь.
– Надя, а что это у тебя дверь открыта? – на пороге стоял муж.
И надо же было паршивцу Бейсику в это самое время раскрыть коробочку лапой, так что брошь вывалилась прямо под ноги Сан Санычу!
Муж наклонился неторопливо, выпрямился же нахмуренный и мрачный.
– Что это? – вопросил он грозным голосом и вырвал из рук Надежды письмо, не дожидаясь разрешения. – Что это значит? – спросил он гораздо спокойнее, но Надежда прекрасно знала, что это спокойствие перед бурей, когда птицы умолкают и даже листья на деревьях перестают шуршать. – Что это за услуга, которую ты оказала господину Румянцеву?
– Надеюсь, ты не думаешь, что я за твоей спиной закрутила роман с хозяином фирмы и оказывала ему сексуальные услуги?
Надежда хотела свести все на шутку, но муж еще больше разозлился.
– Не хочешь говорить? – Он повысил голос. – Тогда я сам скажу! Не делай из меня дурака, я прекрасно знаю, чем ты занималась все это время! Ты расследовала убийство!
«Неужели Румянцев проболтался? – мысленно ахнула Надежда. – Ведь просила же! Вот и делай после этого людям добро!»
От мужа не укрылась паника, плескавшаяся в ее глазах, муж вообще был человек очень наблюдательный.
– Так и есть, – констатировал он, – я прав. Надежда! – закричал он страшным голосом. – Сколько раз я просил тебя не заниматься самодеятельностью и не лезть не в свое дело! Вместо того чтобы сидеть дома и хоть как-то облегчить мою жизнь, ты норовишь влезть в любую криминальную историю, даже если она совершенно тебя не касается! Ну скажи, каким боком к тебе относилось убийство Ястребовой?
– Я? – закричала Надежда в праведном гневе. – Это я норовлю влезть в криминальную историю? А позволь тебе напомнить, где все это случилось? В фирме, которой руководишь ты! Да это не офис, а какой-то рассадник зла! Чего только у вас там не происходит – убийства, воровство, разврат и аморалка! И ты все это покрываешь!
Будучи в гневе, Надежда не потеряла головы, только делала вид. И выкрикивала обвинения в адрес мужа по принципу «Вали все в одну кучу, главное – побольше». Ей нужно было отвлечь Сан Саныча от злополучной бриллиантовой броши.
– Что значит – покрываю? – Сан Саныч сбавил тон. – Как я могу покрывать убийство?
– А почему мне ничего не сказал? – осведомилась Надежда с самым иезуитским видом. – Вот то-то. Если ты соврал про убийство, значит, про все остальное тоже врешь! На фирме у вас процветает разврат, все со всеми друг другу изменяют, и ты сам в этом участвуешь!
