Анжелика потрясла головой.
– Мои родители мне ничего про тебя не говорили. Ну, в смысле о том, что ты хочешь на мне жениться.
– Видимо, они знали, как ты отреагируешь.
– Терпеть не могу, когда за меня что-то решают.
– Вот поэтому они тебе ничего и не сказали.
Анжелика не сводила пораженного взгляда с Мартина. Так вот кто он такой! Сын маминой старой подруги. Не случайно его имя показалось ей знакомым. Еще бы, ведь она потешалась над мальчишкой с таким чудным именем с самого своего детства.
– Так ты прилетел в Гоа следом за мной?
– Правильнее сказать, я уже ждал тебя тут.
– Ждал? Не ври! Как ты мог меня тут ждать, если я сама не знала, что полечу сюда. Мой прилет сюда был организован…
– Он был организован мной.
– Тобой?
– Мной и еще твоими и моими родителями. Ну, и твоя начальница Клавдия Михайловна тоже участвовала в спектакле.
– Так это все был розыгрыш? – ахнула Анжелика
– Ну, не знаю. Для меня это все было очень серьезно.
И, взяв руки Анжелики в свои, Мартин взглянул ей прямо в глаза и произнес:
– Видишь ли, я любил тебя всю свою жизнь. И я всегда знал, что мы будем вместе. Ни одна другая женщина не могла вытеснить из моего сердца тебя.
– Что? И даже Лили? – ревниво поинтересовалась у него Анжелика.
– Лили? Это была моя ошибка. Но что мне было делать, если ты умудрилась весь наш тщательно срежиссированный план отправить ко всем чертям сразу же по прилету?
– Я?
– А кто закрутил роман с этим прохвостом Димой?
– Но я… я же не знала!
– Мне было очень больно наблюдать за вами. А Лили была рядом. Я и подумал, какого черта… А потом напился.
– Но я же…
– Что? Ты не знала?
– Да. Прости меня! Ай да Клавдия Михайловна! Ведь я реально подумала, что она вот-вот от страха богу душу отдаст! А тот плешивый?
– Актер. Актер из группы сценического мастерства твоей мамы.
– Моя мама хочет быть актрисой?
– А ты этого не знала?
Анжелика покачала головой. Какие-то смутные воспоминания, как ее мама рассказывает о том, что в их доме открылся новый драмкружок, у Анжелики, конечно, имелись. Но ее мама была натурой увлекающейся, где только она не занималась. И секция любителей кактусов, и клуб пернатых, откуда мама принесла двух прехорошеньких попугайчиков-неразлучников, которые с тех пор умудрились произвести на свет не меньше пяти выводков таких же птенчиков, как они сами. Еще были аэробика, танцы и хоровое пение.
Так что драмкружок растворился в прочих маминых увлечениях.
И все же ни на единую секундочку Анжелика не усомнилась в рассказе Мартина. Во-первых, потому что он отнюдь не был похож в данный момент на шутника, а во-вторых, теперь ей многое становилось понятным. Даже практически все. И внезапно свалившийся на нее тур, и странное молчание ее родителей, которые ни разу не позвонили ей и не осведомились о том, как проходит ее отдых.
– Папа с мамой мне совсем не звонили, потому что?..
– Я сам звонил им каждый день и давал отчет.
– Отчет?
– Рассказывал им, как продвигается наш план.
– А у вас был план?
– Правильнее это было бы назвать сценарием. И главную роль в нем предстояло сыграть мне.
– Ну-ну, – подбодрила его Анжелика. – Интересно послушать.
– Мне ни в коем случае нельзя было раскрывать перед тобой, кто я есть на самом деле. Твои родители твердо уверены, что любой кандидат в женихи, поступающий от них или кого-либо их знакомых, автоматически вызывает в тебе чувство отторжения.
– И ничего подобного!.. – сердито начала Анжелика, но тут же сникла и умолкла.
Выходит, ей вовсе не удалось водить старших за нос. Они давно разобрались, что к чему, и просто помалкивали.
– Они не хотели с тобой спорить. Знали, что это ни к чему не приведет. Ты ведь, прости меня за это сравнение, бываешь упряма, как целое стадо ослиц.
Анжелика не обиделась. Ей не терпелось услышать продолжение истории.
– И как ты должен был выйти на сцену?
– О! Это должен был быть героический выход! Спасение прекрасной дамы от рук напавших на нее злодеев. Но ты спутала мне все карты, сразу же по прибытии связавшись с этим жиголо.
– Он принял меня за Саркисян. Ее братья поручили Диме скомпрометировать Анжелу и не допустить ее до жениха.
– Я это уже понял. Но в тот момент мне было очень тяжело. Видеть тебя в объятиях другого мужчины, когда было уже столько сделано для того, чтобы мы могли познакомиться, узнать и полюбить друг друга.
– Прости меня, – в очередной раз робко произнесла Анжелика. – Но я же ничего не знала.
– И все же после того, как Дима исчез из отеля, а ты металась взад и вперед, разыскивая его, я понял, что подошла моя очередь! Помнишь обыск в твоем номере, который тебя напугал?
– Да, конечно. Но администрация все быстро решила. И еще они принесли мне свои извинения, шампанское и фрукты.
– Это все был я.
– Ты? Что ты? Ты обыскал номер?
– Инсценировал обыск. Ну, а шампанское и сладости для тебя были оплачены мной.
– Значит, администрация тоже была в курсе вашего плана? – поразилась Анжелика.
– Мне стоило большого труда и еще больших денег убедить их в своих искренних и честных, как это ни парадоксально звучит, намерениях. Но потом тебя задержала полиция по подозрению в убийстве твоего случайного кавалера, и я всерьез задергался. Потерять тебя в местной тюрьме на многие годы мне совсем не хотелось.
Анжелику осенило, и она воскликнула:
– Так это ты внес за меня залог?!
– Я, – кивнул Мартин. – Полицейские оказались очень любезны, они сразу же отпустили тебя.
– Но ты ведь должен был им объяснить свой интерес ко мне!
– Я сказал, что являюсь другом твоей семьи. Фактически так оно и есть.
Анжелика рассмеялась.
– Надо же, как просто объясняются многие вещи. А я-то голову ломала над тем, кто мог внести за меня залог. Еще господина Сулейманова благодарила. Помню, он так удивился!
– Сулейманов мелкий мошенник. Полагаю, он хотел выудить у тебя деньги и разделить их со своими дружками-полицейскими. Ко мне он не имеет ни малейшего отношения. Ну что? Я ответил на все твои вопросы?
– Да. Спасибо.
Лицо Мартина приняло очень серьезное и одновременно взволнованное выражение.
– А теперь, если не возражаешь, я хотел бы поговорить о нас с тобой.
– О нас с тобой?
Мартин кивнул, а когда заговорил, голос его дрогнул:
– Я… я был уверен, что мы сумеем не только найти, но и понять друг друга. Видишь ли, не одна ты что-то такое почувствовала в ашраме отца Ауро. Я… я тоже видел сон.
– Сон? Где? В ашраме?
– Нет. Не в ашраме. Я увидел его у себя дома. Еще много лет назад. И сон этот снился мне не один раз.
– И что за сон?
– Это был прекрасный и яркий сон, и в нем мы с тобой были вместе.
И с этими словами Мартин заключил Анжелику в объятия. На сей раз между ними не было никакого взаимного недоверия или недоговоренности.
– И надеюсь, что так будет всегда. Ты как? Согласна?
Анжелика могла лишь кивнуть. Глаза ее сияли так, что могли затмить собой все драгоценные камни Индии, когда-либо найденные в этой стране. Разве может у кого-то быть жених лучше, чем ее Мартин? Да все прочие кавалеры ему и в подметки не годятся!
– И совсем тебе не надо было изображать передо мной спецагента, – произнесла Анжелика, немного отдышавшись после бурных поцелуев. – Ты для меня самый лучший на свете!
– Очень рад это слышать. Тем более что теперь мне придется подать в отставку. Мое начальство вряд ли одобрит мой выбор.
– Почему? Потому что я россиянка, а ты подданный Эстонии?
– Дело не в этом. Видишь ли, мой босс мечтал поженить нас со своей дочерью, и я… Да ты и сама все прекрасно знаешь.
– Лили?
– Она самая.
Анжелика кивнула. И совершенно правильно, если Мартин подаст в отставку. Службу можно нести и в другом месте. Совсем не обязательно, чтобы рядом ошивалась эта мелкая особа из холостого прошлого Мартина. Совсем не нужно, чтобы она постоянно напоминала им о том времени, когда Мартин еще не сделал своего окончательного выбора и когда несчастливая случайность могла помешать их с Анжеликой счастью.
Конец этой истории был таким: все вернули назад свои долги. Каждый злодей получил за свои дела достойное возмездие. А те, кто были добры, щедры, храбры и благородны, были вознаграждены.
Еще до того, как тело господина Раджеша было предано земле, его племянник открыл сокровищницу своего дяди и начал раздавать то, что господин Раджеш всю свою жизнь старательно туда складировал. Первым отправился в храм клинок Дурги и несколько других артефактов, имеющих для монахов большое значение.
Затем Радж обменял подделки, хранящиеся в музеях страны, на подлинные сокровища из коллекции дяди. Сделал он это тихо, не привлекая общественного внимания. Музейные работники если и были поражены двуличием Раджеша, то шума тоже не стали поднимать. Все понимали, что нынче власть и деньги находятся в руках Раджа, а вовсе не его дяди, и если молодой наследник хочет, чтобы о его дяде в этой стране сохранилась хоть какая-то хорошая память, то предавать огласке действия Раджеша не стоит. Если таково пожелание доброго молодого наследника, то они с радостью пойдут навстречу его желаниям.
