— Простите, пан Чижик, не сочтите меня бестактной, но вам все же придется более подробно рассказать о ваших семейных проблемах. Хотя бы в общих чертах.
Посетитель расправил платок и принялся вытирать шею:
— Жарко тут у вас. Я бы еще выпил воды…
Даша поспешила выполнить его просьбу. Теперь она не носила стакан на кухню, а, наоборот, принесла оттуда бутылку с водой.
— Прошу вас. Если хотите, можете снять пиджак.
— Спасибо. — Чижик взял стакан и, не обнюхивая, сделал несколько жадных глотков. — Я расскажу вам все с самого начала. Дело в том, что мы познакомились с Амалией не совсем обычно…
— Да-да, я вас внимательно слушаю. — Даша щелкнула ручкой и приготовилась записывать.
— У меня большой дом, но находится он за городом, в очень уединенном месте. Я люблю природу, покой… Наверно, это обусловлено моей работой.
— Вы ученый?
— Нет, нет, я гробовщик.
Несмотря на тридцатиградусную жару, Даша почувствовала, как у нее холодеют ноги. Те же чувства, наверное, испытывал Моцарт, принимая заказ на Реквием.
— Вы… делаете гробы?
Что-то в ее голосе заставило собеседника взглянуть на нее:
— Надеюсь, вы не суеверны?
— Нет… Конечно, нет, — пробормотала Даша. А сама подумала, что гробовщику убить жену куда проще, чем какому-нибудь другому человеку. — Простите, я вас перебила. Вы остановились на том, что познакомились с женой при необычных обстоятельствах.
— Да, да… В ту ночь разразилась страшная гроза. Сколько живу, не припомню, чтобы так бушевало. Все гремело и сверкало, казалось, еще чуть-чуть — и обрушатся небеса. Даже моя кошка — у меня эбеновая азиатская кошка, — даже она…
— Эбеновая? — Даше вспомнилась прозрачная палочка, которой терли обо все подряд, добывая электричество. — Ваша кошка была прозрачной?
— Почему прозрачной?
— Эбонитовой?
— Нет, эбеновой. Черной.
— Ах так!.. Простите, я снова вас перебила. Так что с кошкой?
— Она забилась под диван и отказывалась вылезать. — Чижик неожиданно порозовел, то ли от воспоминаний, то ли по какой иной причине. — А потом вдруг все стихло. Стало очень темно и тихо. Я это отчетливо помню, потому что было новолуние. Вы знаете, как темно в лесу во время новолуния?
У молодой женщины засосало под ложечкой. Она весьма живо представила себе залитый дождем черный дом, окруженный со всех сторон непроходимым черным лесом. Вспышка молнии пронзает черное небо, высвечивая огромного ощетинившегося кота. А сам кот, черный и зловещий, своим дьявольским мяуканьем заглушает раскаты грома.
— Потом вдруг все стихло, и в наступившей тишине я услышал, как где-то скрипит половица. Так тихо-о-онечко, тихонечко: скрип-скрип, скрип-скрип…
— Да прекратите меня пугать! — не выдержала Даша.
— Я вас не пугаю, — Чижик выглядел удивленным, — просто хочу рассказать, с чего все началось.
Даша нервно обмахивалась листом бумаги:
— Простите, это я, наверное, от жары. Что было дальше?
— Так вот, выхожу я на крыльцо и вижу — кто-то сидит на самой последней ступеньке. Сначала я даже хотел пойти за оружием, но потом понял, что человек слишком мал, чтобы мне его опасаться.
Даша скользнула взглядом по отнюдь не атлетической фигуре собеседника.
— Я окликнул его, однако человек ничего мне не ответил. Тогда я спустился и заглянул сидящему в лицо. Представьте себе мое удивление, когда я увидел, что это женщина, находящаяся, судя по всему, без сознания. — Чижик облизнул пересохшие губы. — Я отнес ее в дом и уложил в постель. Она проспала почти сутки. А когда пришла в себя, то оказалось, что она ничего не помнит.
— Как это? — вытаращила глаза Даша.
— Вот так. То есть совсем ничего: ни как ее зовут, ни сколько лет, ни как оказалась в лесу. Ни-че-го!
— И что вы сделали?
— Наутро я обратился в полицию, но целый месяц интенсивных розысков ничего не дал. Тогда я послал ее фотографию на телевидение и в те организации, где занимаются розыском пропавших. И опять ничего! А через полгода я сделал ей предложение, и мы поженились.
— Но как вы узнали ее имя?
— Мы его сами выбрали. Я называл имена, а она прислушивалась. Потом сказала, что Амалия нравится ей больше всех остальных. Почти семь лет мы прожили душа в душу, но пару месяцев назад начало твориться что-то странное. — Чижик опять начал нервничать. — Моя супруга стала замкнутой, раздражительной. Она постоянно куда-то отлучалась, кому-то звонила… Мне это было тем более странно, что Амалия по-прежнему ничего не помнила. По крайней мере, продолжала так утверждать.
— А вы не пытались у нее самой узнать, где она бывает?
— Разумеется, пытался. Но Амалия ответила очень грубо. Я заметил, что она часто спускается в подвал.
— В подвал? А что у вас в подвале?
— Ничего особенного. Старые вещи, рухлядь всякая. Знаете, пользоваться уже нельзя, а выбросить вроде бы жалко. На всякий случай я обыскал подвал…
— И?..
— И обнаружил тайник.
— Тайник?! — восхитилась Даша. — А что в нем было?
Чижик огляделся по сторонам, наклонился вперед и прошептал:
— Деньги. Даже не деньги, а целое состояние! Пачки долларов, ювелирные украшения, на первый взгляд очень дорогие. Вы не подумайте, я не против того, чтобы у жены были свои… накопления, но откуда, черт побери, столько?! — Несчастный вдовец достал платок и шумно высморкался.
— Так надо было спросить у нее.
— Я и спросил. Хотел убедиться, что эти… ценности не имеют криминального происхождения.
— И что?
— Моя супруга расплакалась. Сказала, что тайком от меня занимается бизнесом. Вы можете себе это представить? — Голос доселе тихого гробовщика неожиданно набрал силу.
Даша пожала плечами. Как женщина, уже побывавшая замужем, она не разделяла негодования пана Чижика. Более того, займись она в свое время вместо мытья тарелок каким-нибудь бизнесом, то сейчас не сидела бы в секретаршах, а руководила собственным агентством.
Видимо, нехитрые эти размышления отразились на веснушчатом лице, потому что собеседник произнес с оттенком осуждения:
— Вот и вы туда же… А моя сестра, так та просто грудью встала на ее защиту. Более того, оказалось, что именно она в свое время и познакомила Амалию с женой нашего племянника.
— Как, простите? — Задумавшись, Даша не успела переключиться и теперь не понимала, при чем здесь племянник и почему с его женой нельзя было знакомиться.
— Жена моего племянника, — принялся пояснять Чижик, — торгует какими-то снадобьями или витаминами, я не вникал, так вот она предложила моей супруге войти в ее бизнес.
— Ну и что в этом плохого? Вас расстроило, что пани Чижикова стала сама зарабатывать деньги? — Даше надоело слушать сетования оскорбленного мужского самолюбия.
— Разумеется, дело не в этом! — Обманутый муж вконец истерзал свой галстук. — Вы поймите, я в бизнесе не первый день, у меня производство, работают люди, но я и представить себе не могу, как можно получить — такую! — прибыль за столь малый срок!
— А вы сами богатый человек? — как бы между прочим спросила Даша.
И тут Чижик неожиданно смутился. Он развернул платок, долго сморкался и наконец произнес с вымученной улыбкой:
— Понимаете, последнее время дела шли не очень… Не подумайте, я не завидовал ей, но…
Так вот в чем дело!
Даша прикрыла ладонью глаза, делая вид, что внимательно слушает. На самом деле она не хотела, чтобы ее чувства вновь отразились на лице. Бедного Чижика-пыжика просто заело, что его тихая беспамятная жена оказалась лучшим коммерсантом, чем он.
— Получается, что финансовый успех вашей супруги и явился истинной причиной вашей размолвки? — спросила она как можно более нейтрально.
Чижик заморгал бесцветными глазами.
— Разумеется, нет. Просто это стало своеобразной точкой отсчета. Амалия вдруг резко переменилась. Стала агрессивной, капризной. Чуть что, тут же разворачивалась и уходила… А недавно к нам приехал племянник со своей женой, той самой…
— Приехал? Откуда приехал?
— Я разве не говорил вам? Они русские, живут в Москве.
Даша подавила вздох. Ситуация становилась все более запутанной.
— Так ваша жена занималась бизнесом с женой племянника, которая живет в Москве?
Чижик кивнул.
— Вам это тоже кажется странным?
Она пожала плечами:
— Смотря что за бизнес. Впрочем, пока это не важно. Так что же произошло, когда приехали ваши родственники?
— Они все: племянник, его жена и Амалия — решили съездить на юг Чехии отдохнуть. Посмотреть замки, покататься на лошадях… в общем, отдохнуть. У меня, к сожалению, было несколько важных заказов, и поэтому я сказал, пусть едут без меня. Они так и сделали. — Чижик снова принялся теребить свой длинный нос. — Когда они вернулись, Амалию было просто не узнать. Она была в очень приподнятом настроении. Все время смеялась, шутила… Потом племянник вернулся в Москву, а его жена полетела в Америку, у нее там база или головное отделение, я особо не вникал. — Пан Чижик уставился в пол.
