– Что же делать, Галочка, приходится все успевать, – заулыбался Герман. – Положение обязывает всегда быть в форме, я не имею права выглядеть плохо. Добрый день, милые дамы, – расшаркался он. – Кариночка, ты замечательно сегодня выглядишь, – с обожанием посмотрел он на девушку.
– Спасибо, проходи, – кивнула гостю она. – Мне сегодня разрешили голову наконец-то помыть, вот, кое-как справилась с поставленной задачей и сразу стала чуть-чуть напоминать человека.
– Не утрируй, дорогая, ты всегда прекрасно выглядишь и мне нравишься с любой головой, – еще шире заулыбался Герман. – Твои волосы – просто чудо, независимо от того, вымыты они или нет.
– Везет же некоторым, – тихо вздохнула Галина. – А моему Димке по барабану, как я выгляжу и какая у меня голова. Мне кажется, что, если я побреюсь наголо, он даже не заметит, – проворчала она.
– Это только так кажется, Галочка, – возразил Герман. – На самом деле мы, мужчины, замечаем любые изменения в облике женщины, поверь мне на слово. Только некоторые из нас не любят высказывать этого вслух. Вот и твой Дмитрий наверняка относится именно к этой категории скрытных людей.
– Ага, он бы лучше побольше скрытничал и делал вид, что не замечает, когда я деньги трачу, – фыркнула девушка. – А то каждую неделю делает ревизию семейного бюджета и начинает во мне воспитывать бережливость. «Галочка, девочка моя, как же ты ухитрилась потратить столько денег всего лишь за семь дней? Это же ненормальное явление», – передразнивая мужа, загундосила Галина. – А что здесь, интересно, странного-то? Подумаешь, семь дней, – хмыкнула она, уже обращаясь к аудитории. – Господь целый мир вообще за шесть дней создал!
– Нашла с чем сравнить, – усмехнулся Герман. – Наверное, слишком много тратишь, раз супруг делает тебе замечание на этот счет?
– Нет, Гера, это он так сильно переживает за свой счет… банковский. Если я даже буду тратить вдвое меньше, он все равно будет говорить то же самое. Это у него ритуал такой, обычай, можно даже сказать, священнодействие. А если точнее, то «диагноз», – запальчиво выговаривалась Галя. – Он почему-то за собой никаких трат не замечает. Недавно я себе купила какое-то разнесчастное колечко за… не будем вникать в подробности, а он тут же купил себе машину. Чувствуешь разницу?
– Если у него столько же машин, сколько у тебя колечек, то ими можно заставить Красную площадь целиком, – засмеялась Карина. – Ох, и любишь же ты все приукрасить, Галина, хлебом тебя не корми.
– Нет, ну это я так, образно сказала, – помахав рукой в воздухе, начала оправдываться Галина. – А что, разве я неправду говорю? Стоит мне только купить себе что-нибудь совсем простенькое, так, для души, как он моментально встает в позу. Разве это мужик?
– Прекрати, Галка, на Димку грешить, он у тебя сто сот стоит, – заступилась за мужа подруги Карина. – Не помню я случая, чтобы он тебе в чем-то отказывал.
– Да, это верно, не отказывает, – нехотя согласилась Галина. – Но уж очень часто напоминает, что так делать не очень практично.
– Если тебе не делать замечаний, ты своего мужа через год по миру пустишь, у тебя же тормозов нет, – засмеялась Карина.
Галина уже было раскрыла рот, чтобы поспорить с подругой, но его пришлось закрыть, так как заговорил Герман.
– Кариночка, расскажи-ка мне, милая, что говорит доктор? – решил он переменить тему разговора. – Когда он планирует выписать тебя домой?
– Говорит, что, возможно, дней через девять или десять, – ответила девушка. – Если, конечно, никаких осложнений не будет.
– Замечательно, я тебя к себе отвезу. Поживешь у меня, пока гипс не снимут и, вообще, пока полностью не поправишься.
– Зачем это? – нахмурилась Карина.
– Как зачем? За тобой же уход нужен, а у меня экономка – замечательная женщина, с удовольствием сделает для тебя все, что нужно, – как о чем-то само собой разумеющемся сказал Герман. – Она уже и комнату для тебя приготовила.
– Не стоит беспокоиться, у меня и своя комната имеется, в своей собственной квартире, и не одна, между прочим. А ухаживать за мной и моя мама сможет, – возразила девушка.
– Твоей маме не очень-то понравится сидеть в душном городе и ухаживать за тобой. Ты случайно не забыла, что у нее больное сердце? Пусть отдыхает себе на даче, а о тебе и я могу позаботиться. Тем более что я уже сказал ей об этом, когда отвозил лекарство и получил массу приятных слов признательности, – широко улыбался Герман.
– Во дает, – изумленно вытаращила глаза Карина. – А ты не подумал о том, что сначала нужно было у меня поинтересоваться, согласна я на это или нет?
– Даже не собирался думать, – совершенно спокойно ответил мужчина. – Ты сейчас во взвинченном состоянии и не можешь отвечать как за свои слова, так и за поведение.
– Это как? – еще больше изумилась Карина. – Что значит, не могу отвечать? Ты что, хочешь сказать, что я ненормальная?
– Господи, ну что за глупые мысли иногда приходят в твою хорошенькую головку? – засмеялся Герман. – Я совсем не это имел в виду.
– А что же тогда? – не сдалась девушка.
– Я имел в виду твое эгоистичное поведение по отношению к своей матери, вот что. Ты согласна даже на то, чтобы она сидела и ухаживала за тобой со своим больным сердцем, лишь бы ни в чем не уступить мне и не ехать в мой дом, – отбрил мужчина Карину. – Тебе почему-то доставляет массу удовольствия быть со мной в постоянной конфронтации. Ты спокойно можешь жертвовать здоровьем своей матери, лишь бы не уступить мне ни в чем? – раздраженно спросил он.
Карина потупила глаза и тяжело вздохнула, поняв, что в данную минуту Герман совершенно прав.
– Ладно, не ворчи, поеду к тебе, – нехотя согласилась она. – Сегодня ты, к сожалению, прав, я, наверное, действительно страшная эгоистка.
– Надо же, согласилась, – театрально всплеснул мужчина руками. – Что-то непременно произойдет из ряда вон выходящее! Например, доллар сравняется с рублем, – ехидно предположил он.
Карина закатила глаза под лоб, но спорить с Германом не стала, благоразумно решив, что еще успеет наверстать упущенное. На кончике языка корчились в муках колкие словечки, и, чтобы хоть немного удовлетворить этот зуд, она выпалила:
– Ты мне не скажешь, за каким дьяволом ты поставил у дверей палаты своих головорезов?
– Во-первых, это никакие не головорезы, а профессиональные бодигарды, – резко ответил Герман. – А во-вторых, я это сделал в первую очередь для тебя, а не для себя.
– Но мне это совершенно не нужно. От кого ты собрался меня охранять? Кому я нужна-то? – фыркнула Карина.
– Я это сделал на всякий случай. Тебе же прекрасно известно, что водитель, который чуть не отправил тебя на тот свет, скрылся с места аварии.
– И что из этого? Испугался человек ответственности, вот и сделал по-быстрому ноги, вернее, колеса, пока его не видели, – пожала девушка плечами. – При чем здесь твои бодигарды?
– А вдруг это была не просто авария, а покушение? – прищурился Герман.
– Ага, а за рулем сидел камикадзе, – хмыкнула девушка. – Что?! – вытаращила она через секунду глаза, когда сообразила, о чем речь. – Ну, Содомский, ты и загнул! – затряслась она в беззвучном смехе. – Кому нужно на меня покушаться? Ты что, совсем уже? Я что, губернаторша Таймыра или Магадана? Ой, уморил, только ты до такого мог додуматься, – продолжала смеяться она.
– При чем здесь ты? – рявкнул мужчина, и его лицо покраснело от негодования. – Моим конкурентам прекрасно известно, что ты – моя подруга и любимая женщина. Эта акция могла быть направлена именно против меня!
– Обалдел? – взвилась Карина. – Еще этого не хватало! Твои конкуренты пусть с тобой и разбираются. Я-то здесь при чем?
– Успокойся ты, ради бога, – сморщился Герман. – Это всего лишь мои предположения, ничем не подтвержденные. Поставил охрану на всякий пожарный случай.
– На всякий пожарный имеется 01, – прошипела Карина. – Конкуренты его… я-то вообще с какого такого… ну, вообще, – возмущенно пыхтела девушка, не находя подходящих слов, раздувая щеки и закатывая глаза под лоб.
– Ладно, не будем больше ссориться, – пошел на попятную Герман. – Не сердись, дорогая, что я накричал на тебя, – миролюбиво проговорил он и чмокнул Карину в макушку. – Я люблю тебя, малышка, и, естественно, волнуюсь за твое здоровье и безопасность. Этот водитель уехал и даже не попытался оказать тебе помощь, а это о многом говорит. Кто его знает, что у него на уме? Вдруг он испугается, что ты его видела или запомнила его машину, и попытается причинить тебе вред? В наше время уже ничему можно не удивляться. Ты же смотришь по телевизору криминальную хронику? Людей за копейки убивают, а здесь на карту поставлена свобода человека. Кому же за решетку хочется?
– Ты что, хочешь сказать, что он может прийти сюда меня убивать? – хохотнула Карина и посмотрела на Германа насмешливым взглядом. – Ну ты даешь, Содомский.
