речью, для детей, чем все. И все будет хорошо.
Кстати, речь писала блонди.
— Не будет хорошо. А если я запнусь и забуду все? — спросила Лекса, приоткрывая свое личико и замечая улыбку начальницы.
— Не забудешь, ты у меня умница! А еще я буду всегда рядом с тобой и обещаю, что всегда нашепчу тебе на ушко.
— Правда? Всегда будешь со мной рядом? — девушка и сама улыбнулась, присаживаясь на кровати. — И не будешь рядом с мистером Беллами?
— Правда, Цветочек. — рассмеялась Богиня, оставляя короткий поцелуй на пухлых губках. — И с мистером Беллами, мы больше не вместе. Все уже знают и нам не зачем играть возлюбленных.
Объясняла та, убирая локон выпавших темных волосы за ушко.
— Я люблю тебя.
Блондонка скорее всего еще не готова была произносить такие слова, поэтому просто улыбалась, когда это нежное чудо признавалось ей в своих чувствах. Лекса не настаивала. Она видела эту любовь в глазах, действиях, ухаживаниях и заботе. Она знала, что когда-нибудь придет время и она откроется ей и в этом.
— Кларк… Ты шикарна! — обалдела брюнетка, когда увидела женщину в черном платье — хамелеон.
— Спасибо, цветочек. — Гриффин оставила поцелуй на щеке девушки, продолжал поправлять макияж. — Ты тоже прекрасна, впрочем, как и всегда. А я кажется в этом платье — точно похожу на твоего Демона…
— Дьяволицу. — исправила студентка. — И больше нет, ты — не она и никогда ей не была. Ты — Ангел, только с черными крыльями. А я с белыми.
Лекса подошла сзади и обняла голубоглазую за талию, что та сразу почувствовала мандраж исходящий от рук, да и тела.
— Ну, что такое, Цветочек? — сменила тему Кларк, потому что именно сегодня не узнавала свою девушку. Она была не уверена, растерянна и боялась «сцены»…
— Не знаю, Кларк. Такое же чувство меня посещало тогда, в Тае… Как будто я тебя потеряю… теряю…
Гриффин резко развернулась в объятиях и мягко обхватила лицо студентки, своими ладонями.
— Нет. Я больше никогда, слышишь, никогда!
— Шшш…. Да, Кларк. Поэтому я не знаю, что со мной последнее время…
— Прости меня… — винила себя Гриффин, в этой фобии Вудс.
Брюнетка тихо вздохнула, не отвечая и они отправились на мероприятие.
Денег было собрано много и уже все отдыхали, выпивали, общались. Голубоглазая, как и обещала не отходила от своей девушки, во всем и везде ее поддерживая. Но все же один раз им пришлось расстаться, Лексу увела мама, а Кларк — Беллами.
— Кларк, ты не передумала на счет нас? — поинтересовался спокойно тот, все еще на что-то надеясь.
— Нет, Белл.
— Почему? Ты же знаешь, что Вас ждет в будущем? Или вы до гроба решили скрывать вашу совместную жизнь? А ничего, что ползут уже слухи… Что везде видят вас вместе, что она выходит из твоего дома каждое утро и заходит в него вечером. Иногда папараций… мы и наша охрана не видит. Они, как тараканы везде!
Женщина тяжело вздохнула.
— Нет, скрываться всю жизнь я не собираюсь — это во-первых. Во-вторых, это не твое дело, Белл.
— Если ты забыла, Кларк, со своей любовью к ней… То я тебе напомню, я твой друг. И я всю жизнь заботился о тебе и всегда буду заботиться, никогда не оставлю, даже не смотря на эту девушку. С этими словами, парень покинул ее, а Кларк стало как-то не по себе, от его слов. Она чувствовала вину перед ним, но не понимала почему.
Откинув все мысли, девушка ушла искать своего Ангелочка. Она обещала же не оставлять ее одну, а вот с другом решила разобраться позже, когда он остынет.
Нашла она ее на лоджии, которая располагалась на первом этаже. Захватив свою накидку, в виде легкого пальто, голубоглазая вышла на улицу.
На плечи брюнетки легла мягкая ткань, убирая мурашки от холода.
— Что ты тут делаешь, Лекс?
— Просто вышла подышать… — ответила Вудс, чувствуя, как ее сердце все также беспокойно. Что с ней не так? Может стоило рассказать Кларк? Зная ее, женщина нашла бы лучших врачей, и они бы отыскали причину ее ухудшающегося состояния. Она не врала блондинке, ей правда становилось физически не хорошо, что уж говорить о душевных переживаниях…
— Лекс… — позвала она, вытягивая ту из своих мыслей.
— Я тут, Кларк. — улыбнулась Вудс, прикасаясь своим лбом к чужому.
— Я люблю тебя, Лекса. — прошептала голубоглазая, искренне и широко улыбаясь.
Кажется, брюнетка даже заметила в голубых глазах слезинки… От счастья?
Но и у Лексы увлажнились глаза, она дождалась… Она была уверена, что та ее любит. Ну, а как же? Бог* не может не любить своих Ангелочков.
Гриффин приподнимает свою руку и раскрывает ладонь… Лекса видит небольшую бархатную коробочку, красного цвета и застывает в шоке.
— Это мамино… — шепчет Кларк, хотя сама заметно переживает. — Я хочу, чтобы оно было у тебя… Когда-нибудь, скоро, мы поженимся, и я одену его на твой длинный и изящный пальчик. Теперь, надеюсь, тебя не будут терзать сомнения…. И ты станешь моей невестой, Лекса Эбигейл Вудс? А после женой?
Забывая на эту секунду о своей тревоге, сердце Вудс бешено колотится от этого предложения руки и сердца. Да, может быть оно не так романтично подано, но это все о чем мечтала школьница, а сейчас и студентка. Быть с этой женщиной, быть ЕЕ навеки вечные!
Только Вудс хотела ответить свое счастливое «Да», как услышала несколько четких хлопков, звук напоминал взорванные петарды. Но петарды, на таком мероприятии? Она резко оглянулась и ничего не увидела в темноте деревьев, а затем вновь посмотрела на блондинку. Повороты головой, у нее заняли от силы секунды две. И когда она вновь обратила взгляд к своей девушке, подшутить, что-то о фейверках и салютах, то увидела искаженное лицо болью…
— Кла-арк! — выкрикнула она, вытягивая руки во время, ибо та начала заваливаться. Они вместе плюхнулись на холодную плитку пола и хрупкая брюнетка не смогла удержать любимую, а также смягчить удары… Белокурая голова ударилась об каменный пол и ее
