Людмила Милевская - Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает

— А знаете, я не помню. Не помню совсем ничего. Когда он мне позвонил, я точно не спал, но помню ту ночь еще хуже, чем тогда, когда я думал, что гуляю во сне.

— Ну ясно, он вам своими гипнозами память отшиб, старый развратник.

Евдокия заметалась по комнате, вскрикивая:

— Я его ненавижу!

— А я понять ничего не могу, — признался Кириллов. — С чего бы это Лагутин своих больных стал убивать? Я вам не говорил, но все женщины, все бедные жертвы — все они его пациентки.

Евдокия резко остановилась:

— Откуда вы знаете?

— Лагутин меня убеждал, что крыша у меня поехала от ревности к нему. Мол я убивал своих конкуренток. Пациенты частенько ревнуют своих врачей к другим пациентам.

— И вы в это поверили?

— После таблеток, уколов и гипноза я уже верил всему.

— А я уже ничему не верю! — отрезала Евдокия. — Так вот почему он на Бродягу так взъелся!

— Почему?

— А пес его знает!

Кириллов растерянно заметил:

— Мне показалось, что и вы знаете, почему Лагутин взъелся на Бродягу.

— Конечно знаю, поэтому и говорю, что пес точно знает, кто долбанул меня по голове. Кто долбанул, тот и маньяк. Понимаете, перед самой смертью Ирины, я разговаривала с ней, я была в ее доме. И со мной был Бродяга. Выйдя от Ирины, я наткнулась на труп Казьмина. Тут-то удар по голове и получила. Бродяга свидетель.

Евдокия оглянулась на пса и спросила:

— Правильно я говорю?

И Бродяга ответил:

— Да!

На самом деле он сказал: «Ав!», но Евдокия с Кирилловым четко услышали «да» и переглянулись.

— Вот это пес! — восхитился Кириллов. — Он действительно знает!

Евдокия кивнула:

— Пес что надо, но зачем он заставлял вас Еву пугать?

— Пес меня заставляет?

— Я не про пса, я про Лагутина. Это по его же приказу вы на клавиши капали кровью?

— Думаю, да. Вообще-то мне казалось, что я развинчивал Князевой нервы по своему желанию, но теперь сомневаюсь.

— Дело в том, что как раз из-за этой крови я и послала к Еве Бориса. Вот теперь сомневаюсь, не того ли Лагутин и добивался от нас с вами? Вы капали, я послала… Да-да! Точно! Лагутин слишком хорошо меня знает. Ему легко предсказать каждый мой шаг. Не удивлюсь, если он внушил Бобу влюбиться в Еву, а ей в него. Как-то странно все у них разгорелось.

— Но зачем ему это? — удивился Кирилов.

Евдокия растерянно отмахнулась:

— А пес его знает!

Он поразился:

— Что, и это пес знает?

— Да нет, на этот раз поговорка такая. А над вашим вопросом я гадаю сама. И еще, мне непонятно, зачем он подкладывал своим будущим жертвам ножи? Я нашла нож у Ирины, и вскоре она погибла. Потом и с Майкой то же самое произошло, а перед этим отъездом в Нузу я видела нож в квартире Евы… Мой Боб нашел нож у Евы! — взвизгнула Евдокия. — Господи! Лагутин и Еву приговорил!

— Похоже, и в самом деле жить ей осталось недолго, — печально согласился Кириллов.

Она изумилась:

— Но зачем ему эти заморочки с ножами?

— Вы не забывайте, он имитирует поведение маньяка, а маньяки частенько соблюдают какой-нибудь ритуал. Они любят властвовать над жертвой, они наслаждаются страхом.

— Похоже, и здесь вы правы, — согласилась с ним Евдокия и ее осенило.

— Мама моя дорогая! — закричала она. — Теперь я точно знаю где мой Лагутин! Боб сказал, что Ева уехала, значит в гостинницах не Лагутина, а Князеву надо искать! Он в ее номере!

— Так и есть! — воскликнул Кириллов. — Надо снова звонить!

— Не звонить, а ехать. Я уверена, Ева здесь, в Нузе. Меня насторожил наш последний телефонный разговор. Разве не странно, что она вас ругала за то, за что раньше мужчин хвалила. Теперь мне ясно почему она обзывала вас сексуальным маньяком!

— Почему?

— Потому что рядом с ней был мой муж-импотент! Все! Решено! Мы прямо сейчас, не дожидаясь утра, отправимся проверять все гостинницы в городе!

Кириллов глянул за окна и промямлил:

— Почему, не дожидаясь утра? Утро уже наступило, а я опять не ложился. Вторая бессонная ночь, — посетовал он. — Так и в самом деле не долго превратиться в маньяка.

— Вы что, не хотите со мною идти? — с угрозой воскликнула Евдокия.

Кириллов метнулся в спальню:

— Нет-нет, я пойду.

— Тогда почему вы копаетесь?

— Знаете ли, я всю ночь в новых туфлях бродил и прелестнейшую мазоль натер на ноге. Если позволите, я кроссовки надену.

— Надевайте, только скорей, — позволила Евдокия и объяснила, чем продиктована спешка: — Хочу голубкой застукать в постеле.

Как раз этого Кириллов и не хотел, но возражать остерегся.

«Кто его знает, как бы я себя повел, измени мне жена?» — подумал он, торопливо вытаскивая из-под кровати свой чемодан, а из чемодана кроссовки, наспех завернутые в газету.

Евдокия, с удивлением наблюдая за ним, раздраженно спросила:

— Вы что, с чемоданом не расстаетесь? Или вы знали, что поедете в Нузу?

— Не совсем. Я предполагал, что, возможно, придется Лагутина догонять. Я позвонил его секретарше…

— И с ней он спит?

— Отрицать такую возможность я не возьмусь, — сердито ответил Кириллов. — Так вот, секретарша сказала, — продолжил он, — что Лагутин собирается в командировку. Я начал на мобильный ему звонить, но он не отвечал. Я с трудом добился от секретарши домашнего номера и разговаривал с вами, лихорадочно собирая этот вот чемодан. Как предчувствовал так и получилось.

С этими словами Кириллов развернул сверток, отбросил на пол газету и присел на кровать, намереваясь надеть кроссовки. Евдокия охнула и схватилась за сердце.

Он удивленно поднял глаза:

— Что случилось?

Взгляд ее, полный ужаса, был уставлен в газету, распластанную на полу. Кириллов тоже туда посмотрел и увидел портрет улыбающегося мужчины. Мужчина улыбался под заголовком «Американский миллионер оставляет наследство своим русским детям».

Евдокия схватила газету и, жадно прочитав небольшую статью, горько заплакала:

— Папа мой умер полгода назад от раковой опухоли, а я только узнала.

Она отстраненно глянула на первую страницу и, вздрогнув, испуганно закричала:

— Но эту газету мой Леня выписывает! Выходит, он знал о смерти отца! Здесь четко написано: русские дети миллионера, Борис и Евдокия. Почему мерзавец Лагутин скрыл от меня смерть отца?

Кириллов обнял ее и грустно сказал:

— Боюсь, что это и есть ответ на первый вопрос: почему убивал Лагутин?

Евдокия подпрыгнула:

— Надо Бобу звонить!

— Если он еще жив, — промямлил Кириллов.

— Что?!

Евдокия схватила мобильный и с лихорадочной торопливостью набрала номер брата. К счастью, Борис быстро ответил.

— Боб, папа наш умер от раковой опухоли! — ошарашила его Евдокия.

— Не может быть! — воскликнул Борис. — Я с ним не так давно разговаривал. Он показался мне бодрым.

— Ты разговаривал с нашим отцом? — поразилась она. — И скрыл от меня?

— Не от тебя, от Лагутина. Я боялся, что ты не удержишься и проболтаешься мужу.

— А почему я должна скрывать от него твой разговор с отцом?

— Не знаю, — ответил Борис. — Сам отец об этом просил, но причины не объяснил. Похоже, он Лагутину пообещал нас не беспокоить. Возможно, твой муж волновался за наше здоровье; отец нас бросил, мы на него сердиты.

Потрясенная Евдокия, прикрыв трубку рукой, сообщила Кириллову:

— Вы правы, Боб говорит, что Лагутин поддерживал связь с нашим миллионером отцом.

— Спросите у него, как это случилось? — шепнул Кириллов.

Евдокия послушно задала брату вопрос, и Борис ошеломил ее своим откровенным ответом. Оказалось, что когда он попал в группу Лагутина, тот подробнейше выспросил его о всех членах семьи. Мать и Борис знали где проживает отец, но в семье было не принято упоминать его имя, поэтому Евдокия осталась в неведении. Лагутин же, добросовестно стараясь помочь пациенту, разыскал отца и послал ему длиннющее письмо. Тогда им двигали только благие намерения: его интересовали истории болезней предков его пациента. Когда же Лагутин узнал, что отец Бориса богат, ему сразу пришла в голову мысль, что неплохо бы было с ним породниться. Таким образом Евдокия попала в группу Лагутина.

Услышав это, Кириллов воскликнул:

— Теперь все встало на свои места. Лагутин женился не из любви, а по расчету.

Евдокия, даже узнав о подлости мужа, не могла смириться с тем, что он никогда ее не любил. Такова уж природа женщин: они рождены для любви и отсутствие оной никогда не простят — это вам не измена, не ложь. Не любовь — это уже предательство. Таким образом, протестуя против предательства мужа, она невольно встала на защиту Лагутина.

— Давайте теперь уже всех собак на него повесим, — завопила она. — Откуда Лагутин знал, что мой отец так скоро умрет? И уж тем более он знать не мог, что, умерев, отец завещает свои миллионы нам с Бобом. Логичней было бы предположить, что папа попросту забыл о нашем существовании.