И меня, конечно же, осенило.
— Стоп! — радостно закричала я. — Знаю! Знаю, как его найти! Можете считать, что он уже в нашем кармане, то есть я хотела сказать — отправился к праотцам! Я все знаю!
— Это точно? — не веря своим ушам, спросил Фрол Прокофьевич. — Соня, вы знаете?
— Знаю-знаю и теперь обязательно его найду, — заверила я.
Радость моя передалась Фролу Прокофьевичу, и он, с криком: «Соня, я вас обожаю!» — бросился на кровать и на меня, поскольку я ещё не вставала с кровати. Он буквально задавил меня в своих объятиях.
И вот в этом трогательном месте, как вы уже поняли, не мог не появиться Евгений.
И он появился.
Вернулся неожиданно и подкрался бесшумно.
— А-аа! — загремел он. — Вы все ещё целуетесь?! У вас все ещё не пропало настроение?!
«Ну все, теперь уже точно нам кранты, — испуганно подумала я. — До киллера не доживу.»
С этой оптимистичной мыслью я и отключилась. Когда же пришла в себя, Фрол Прокофьевич был синий уже на обе стороны.
— Женя, — прошептала я, — забери меня скорей отсюда, сил у меня больше нет смотреть на то, как избиваешь ты этого негодяя.
И Женя меня забрал.
Со словами: «Дома поговорим,» — он подхватил меня на руки и отнёс в свою машину.
Нёс так быстро, что я еле успела крикнуть придремавшему Тамаркиному водителю:
— Езжайте домой, вы мне больше не нужны.
Тот радостно крикнул «есть!» и тут же сорвался с места, а Евгений ещё минут двадцать пытался завести двигатель свой старушки «Тойоты». При этом он жесточайшим образом матерился и пилил меня. Когда мне надоело, я сказала:
— Пили-пили меня, дорогой, пока ещё есть у тебя такая возможность, потому что скоро я умру с пулей в затылке. Это уже точно, Фрол Прокофьевич уже обо всем договорился.
Видимо я сумела донести свою информацию, потому что Евгений, который после воскрешения Фрола Прокофьевича уже не должен был верить ни одному моему слову, спросил:
— Что, правда?
— Именно по этому вопросу я здесь и была, — с гордо поднятой головой ответила я. — Нас заказали. Всех. И Тамарку, и Зинку, и Белку, и Польку, и Таньку и даже меня. Фрол Прокопыч, вон, организовал себе убийство и прячется теперь в этой дыре.
Евгений воспринял информацию правильно — побледнел, откинулся на спинку кресла и простонал, все же продолжая мучать стартер:
— Приехали.
И в этот момент завелась его «Тойота».
Глава 32
Дорога до дому пролетела незаметно. Пользуясь хорошим поведением поросёнка, я воспряла и со всеми подробностями рассказала о задуманном злодеянии Фрола Прокофьевича.
Завершила я свой рассказ вопросом:
— Ну, теперь ты понял как был неправ? Стала бы я изменять тебе с таким человеком?
— Вряд ли, — правильно оценил меня Евгений. — Но теперь я понял и то, что досталось ему слишком мало.
— Да ты что! — возмутилась я. — Он и так уже синий. И жены его ещё живы. Так что хватит, но с другой стороны его можно и понять. Ты представь, что вдруг две твои предыдущие жены придут ко мне и начнут со мной дружить, рассказывая по пути какой ты фрукт.
Евгения передёрнуло.
— А ты представь, — сказал он, — что я начну возить двум своим предыдущим жёнам ковры в химчистку и приглашать их на свои дни рождения.
И меня передёрнуло.
— Да, он сволочь, — сказала я, — но сволочь несчастная, падшая и приподнявшаяся. Теперь он набрёл на истинный путь, прозрел и уже не свернёт.
— А я бы не стал так обольщаться, — возразил Евгений, — завтра ты помиришь его с жёнами, они опять начнут интриговать, он опять обидится и бросится их травить, душить и под машины бросать.
— Но я-то уже учёная и буду держаться от этого табора подальше, — заверила я, радуясь и гордясь, что не очень этим киллером своего Евгения испугала.
Нет, все же он у меня настоящий мужчина, все воспринял без лишних упрёков и паники.
Уже утром, когда мы добрались, наконец, до постели и рухнули в неё без сил, Евгений обнял меня и спросил:
— Соня, поклянись, что у тебя с этим Фролом ничего не было.
— Вот же крепко заклинило тебя, — возмутилась я. — Ты же знаешь, я индивидуалистка, а у него целый гарем.
Это было равносильно клятве.
* * *
На следующий день мы с Евгением долго ломали голову над тем, как этого киллера изловить. Перебрали всех жён, и решили брать его или на Изабеллу или на Зинаиду.
За Зинаиду я не волновалась, поскольку она не выходила из своей секретной лаборатории, а за остальных очень даже переживала.
Я обзвонила Полину, Изабеллу и Татьяну, чтобы убедиться, что они ещё живы. Слава богу это было так. Жены были живы, но лишь потому, что продолжали слушаться меня и сидеть дома.
Тамарка уже успела им разболтать, что я обещала найти труп Фрола Прокофьевича, и жены слёзно меня умоляли этот труп поскорей найти. Приспичило им ходить на могилку.
Евгений сказал, что не отпустит меня от себя ни на шаг и взял по этому случаю отпуск. В этот же день он отвёз меня к Изабелле.
Изабелла была вся в слезах.
— В чем дело? — сердито спросила я, подумав: «А что мне тогда делать?»
Она кивнула на свои вазы.
— А-а, — догадалась я, — тебе не терпится поставить на полку пятую. Выбрось эту глупость из головы. Помни: ты не одна. Фрол Прокофьевич всеобщее достояние. Будешь ходить к нему на могилку, как положено, а то разбаловалась уже.
— Я только и думаю о нем, — сморкаясь в платочек, пожаловалась Изабелла. — Соня, такая потеря. Все бы, все отдала за то, чтобы оживить его! Даже свои десять процентов! Думала, что ненавижу, а оказывается — люблю его и только его. Теперь пустота. Такая потеря.
— Это тебе не друга потерять, — сказала я. — Настоящий враг на вес золота. Друзей много, а закоренелых врагов пойди поищи. Все так, одни мелкие завистники, а таких, чтобы кровь в жилах стыла, нет.
— Вот Фролушка был такой, — вытирая глаза, призналась Изабелла. — Кровь в жилах стыла у меня, когда думала о нем. Своими руками готова была его удушить. Эх!
— Ну ладно, ладно, успокойся. Я по делу пришла. Как там твой Вадим?
Изабелла внимательно на меня посмотрела:
— А почему ты спрашиваешь?
— Он же травил тебя.
— Думаешь? Ты же говорила, что не он.
— Этого я не говорила, а сказала лишь, что не стала бы спешить с выводами. Так где он?
— Пропал, — призналась Изабелла. — Как конфеты подарил, так и пропал. Больше не появлялся и не звонил. Правда изредка кто-то дышит в трубку…
«Это Фрол Прокофьевич страдает,» — с сожалением подумала я.
— А как он выглядит, этот Вадим?
Изабелла задумалась.
— Красивый, — сказала она.
— А поподробней можно?
— Высокий, рыжеватый, голубоглазый…
— А более чёткие приметы есть?
Изабелла ещё больше задумалась.
— Нос у него тонкий с красиво изогнутыми ноздрями и губы пухлые.
«Ну чуть ли не портрет моего Женьки нарисовала,» — подумала я и предупредила:
— Смотри, если ещё позвонит, в дом его не пускай.
— Да что ты, — испугалась Изабелла, — у меня же муж.
— Ещё вот что мне скажи. Тут тебе придётся напрячь свою память. В тот день, когда я приносила тебе пирожные, ты общалась с Вадимом?
— Конечно, — совершенно не напрягая ничего, воскликнула Изабелла.
— Ты так уверена? — усомнилась я.
— Ещё бы, он позвонил мне и поинтересовался, понравились ли мне конфеты. Я сказала ему, что ещё не ела их, но собираюсь попробовать с приятельницей.
— Он поинтересовался с какой, — продолжила за Изабеллу я. — И ты назвала моё имя?
— Ну да, так и было. Он хотел, чтобы мы встретились, а я сказала, что не могу, потому что жду тебя.
«Вот он и бросился вслед за мной, — подумала я. — Этим и объясняется яд в пирожных.»
— Короче, если ещё раз позвонит, на свидание ни в коем случае не ходи, но назначь и сразу мне звони. Я за тебя пойду. И, главное, подарки принимай, если передаст через кого-то, но не вздумай их есть. Сразу мне сообщи.
Выдав напутствие Изабелле, я с ней простилась. Евгений поджидал меня под дверью её квартиры.
— Это не Вадим? — на всякий случай спросила я, показывая на него.
Изабелла его никогда не видела, хоть и слышала много о нем.
— Нет, не он, — ответила она, сходу состроив глазки, — но тоже красивый.
Боюсь, и мой Евгений смотрел на неё без отвращения.
— Все, спешим, спешим, — сказала я, подталкивая его к лифту.
В лифте я вдруг вспомнила того молодого человека, с которым ехала к Изабелле в первый раз.
«Он тоже подходит под её описание, — подумала я. — Особенно его ноздри.»
От Изабеллы мы поехали к Полине.
— Ах, я изнемогаю, — пожаловалась Полина.
— Знаю-знаю, — опередила её я. — Ты сама не своя, потому что некого тебе ненавидеть. На месте ненависти образовалась пустота, которую ты уже принимаешь за любовь. Сочувствую, но ничем помочь не могу.
— Как? — разволновалась Полина. — Ты же обещала найти Фросиков труп.
— Ну, труп не труп, но кое-что найду, — уклончиво ответила я.
