Через двадцать минут, подъехав к дому Эрин, Гарсиа застал ее и Анджелу все еще сидящими в «фэрлейне» Эрин, с застывшим лицом, не отрываясь смотрела на дверь своего дома. Подойдя ближе, Гарсиа разглядел лежавший на щитке управления маленький пистолет. Анджела на заднем сиденье не шевелилась – казалось, даже не дышала. Она была похожа на маленькую фарфоровую куклу.
Гарсиа негромко окликнул Эрин и попросил убрать пистолет. Она указала на окно второго этажа.
– В спальне горит свет.
– А не могли вы сами оставить его зажженным?
– Нет, это исключено, – ответила Эрин. Она уже давно привыкла перед уходом из дому выключать и проверять все электроприборы. Ведь на счетах за электричество можно разориться.
Эрин и Гарсиа внимательно всматривались в освещенное окно – не мелькнет ли на занавеске чья-нибудь тень. Но ничто не двигалось за наполовину задернутыми шторами.
– Дайте мне ключ, – скомандовал Гарсиа.
– Наверное, там открыто.
– И пистолет, пожалуйста.
Эрин передала ему ключи и свой пистолет тридцать второго калибра.
– Он на предохранителе, – предупредила она.
– Спасибо. Если что, гудите.
Входная дверь оказалась запертой. Детектив осторожно открыл ее и вошел в дом. В течение нескольких бесконечных мгновений ничего не происходило: Эла Гарсиа словно поглотила темнота. Эрин до боли в глазах вглядывалась в окна, приложила ладонь к уху, прислушиваясь – не раздастся ли приглушенный выстрел, но единственным звуком, который она слышала, было тихое дыхание Анджелы на заднем сиденье. Наконец осветилось еще одно окно, за ним другое, как будто Гарсиа переходил из комнаты в комнату, зажигая свет. Потом его плотная фигура обрисовалась в дверном проеме; он махнул рукой Эрин – можно заходить.
В доме не было видно никаких следов вторжения. Гарсиа прошел вместе с Эрин и Анджелой по всем помещениям – кухне, гостиной, спальням на втором этаже. Все, казалось, находилось на своих местах, ничего не пропало.
«Значит, это я сама, – подумала Эрин. – Забыла погасить свет».
– Это все ваши вещи? – спросил Гарсиа.
– Да. Мы с Анджи путешествуем налегке. – Присутствие в ее спальне постороннего человека – притом детектива – вызывало у нее странное ощущение. Она заметила, что Гарсиа улыбнулся, увидев на стене плакаты с изображениями рок-звезд. – Я как раз коплю на Ван Гога, – усмехнулась она.
– Да нет, мне нравится, – мягко ответил Гарсиа.
Анджи побежала вниз и вскоре вернулась, неся карандашный рисунок.
– Это я сама нарисовала, – гордо сообщила она, вручая его Гарсиа.
– Какая красивая собачка!
– Это не собачка, это волк... волчиха, – поправилась девочка. – Она живет у моей тети Риты. Видишь, – она провела по картинке пальчиком, – какой у нее пушистый хвост? А вот тут, под деревом, ее маленькие волченята.
– Правильно, – согласился детектив, – это волки. Сразу видно.
Эрин взяла из его рук рисунок.
– Это вполне в духе семейства Дэррелла. Пойду приму аспирин.
Меньше всего она ожидала обнаружить следы вторжения в ванной комнате. Достав из аптечки флакончик «Эдвилса», она взяла три таблетки и протянула руку к крану, чтобы налить стакан воды. Взглянув при этом в зеркало над раковиной, она вдруг ощутила, что что-то в ванной не так, как всегда. И, обернувшись, поняла, что именно.
– О Господи, – вырвалось у нее. Она почувствовала, как по спине вдоль позвоночника пробежали мурашки.
Вошел Гарсиа. Эрин попросила его взглянуть на занавеску, откинутую так, что вся ванна оставалась на виду.
– Это не вы оставили ее так?
– Я никогда этого не делаю.
Анджела проскользнула между ног взрослых.
– Это из-за плесени, – авторитетно заявила она, глядя снизу вверх на детектива.
– Да, – подтвердила Эрин. Занавеска покрывается плесенью, если не расправлять ее как следует, а сдвигать всю в один угол.
Гарсиа улыбнулся.
– Век живи – век учись. Я как-то не задумывался об этом.
Эрин приготовила для Анджи стакан молока с шоколадом и уложила ее спать. Потом она и Гарсиа вместе осмотрели аптечку, туалет, шкафы, тумбочки. Эрин не обнаружила ни одной пропажи – к вещам, казалось, даже и не прикасалась чужая рука. И все же Эрин была уверена, что кто-то побывал здесь.
Побывал в ее доме.
Конечно, это не Дэррелл Грант. Уж после него-то следов осталось бы сколько угодно. Его непомерное самолюбие не позволило бы ему прийти и уйти незамеченным. Нет, Дэррелл непременно вытворил бы что-нибудь, да еще на самом видном месте.
Эрин присела на край ванны и в раздумье водила пальцем по занавеске, словно в ее рисунке был зашифрован ответ.
– Странно, непонятно, – сказал Гарсиа. – Это не обычный грабитель-домушник.
– Я не могу снова переезжать, – беспомощно проговорила Эрин. – Просто не могу. У меня нет ни сил, ни денег.
Гарсиа оперся на раковину. Ему до смерти хотелось закурить сигару.
– Интересно, что ему было надо, – сказал он.
– Хватит поисков, – тихо произнесла Эрин. – Я слишком устала.
– Ну, еще одна попытка, – подбодрил ее Гарсиа. – У меня появилась идея, которая, пожалуй, может нам помочь. Расскажите-ка мне подробно, что вы обычно делаете, когда собираетесь на работу.
– Прошу вас, – почти взмолилась Эрин, глядя на него снизу вверх.
– Я говорю вполне серьезно. Ведь человек, вставая по утрам, всегда проделывает одно и то же. Расскажите мне, что обычно делаете вы.
– Ну чищу зубы...
– Нет, со всеми подробностями, от начала до конца.
У Эрин не было сил возражать.
– Сначала, – послушно начала она, – я принимаю душ, потом причесываюсь, потом брею ноги. Потом привожу в порядок ногти... Подождите, подождите...
Она впилась взглядом в подоконник, где держала свои купальные принадлежности.
– Господи, это же... это же... Теперь я знаю, чего тут не хватает. – Она поднялась на ноги, ее била крупная дрожь. – Анджела не может оставаться здесь. Даже на эту ночь!
Гарсиа обнял ее за плечи.
– Что они унесли?
– Вы не поверите... ни за что не поверите, – шепотом выговорила Эрин. – Мне и самой не верится...
Конгрессмен Дэвид Дилбек лежал на кровати. На голове у него была черная ковбойская шляпа, вокруг талии обернуто белое махровое полотенце, на ногах – зеленые сапоги из кожи ящерицы. Шрам от операции у него на груди в ультрафиолетовом свете пульсировал, подобно большому червю.
– Чем это ты тут занимаешься? – спросил Эрб Крэндэлл.
– Создаю себе настроение. – Дилбек открыл глаза. – Ты достал то, что я просил?
– Достал, достал. Где твоя половина?
– В Эфиопии, по приглашению ЮНИСЕФ. Потом поедет в Париж, а потом, возможно, в Милан. Как тебе нравятся эти лампы?
– Напоминают о неприятных вещах.
– Это Пьер их где-то нашел. Покажи мне, что ты принес, Эрб.
Крендэлл, осторожно ступая, вошел в полосу пурпурного света и приблизился к кровати.
– Эй, – воскликнул он, подойдя поближе, – что это ты с собой сотворил?
Конгрессмен носовыми платками привязал себе обе ноги и одну руку к колонкам кровати. Его бледные ноги выше сапог блестели, будто покрытые лаком.
– Вазелин, – объяснил Дилбек. – Сначала я разогрел его в микроволновке – температура та же, что и для соусов. – И, видя недовольное выражение лица Крэндэлла, добавил: – Вот что получается, когда ты не даешь мне поехать куда-нибудь поразвлечься.
– Дэвид, – вздохнул Крэндэлл, – ты пил? Только не ври.
– Ни капли, друг мой.
«Значит, у него и правда крыша поехала, – подумал Крэндэлл, – и дело все хуже и хуже. Интересно, что сказал бы председатель демократической партии Флориды, если бы вдруг оказался здесь и увидел достопочтенного конгрессмена Дилбека в таком виде».
Дилбек протянул свободную руку.
– Ну, давай же. Я ждал всю ночь.
Крэндэлл уронил то, что украл из квартиры танцовщицы, в раскрытую ладонь Дилбека. Конгрессмен дергался и извивался на постели, рассматривая это запретное сокровище – розовую безопасную бритву.
– Это правда ее?
– Само собой. Из ее собственной ванной, – равнодушно ответил Крэндэлл.
Дилбек поворачивал бритву то в одну, то в другую сторону, разглядывая во всех подробностях.
– Держу пари, что она пользовалась ею сегодня утром, – вздрагивающим от возбуждения голосом проговорил он.
– Не знаю.
– Но вот же тут волоски! Я их вижу!
– Осторожнее, Дэви, – предостерег его Крэндэлл. Не хватало еще, чтобы этот идиот в порыве восторга полоснул этой бритвой себе по венам.
Грудь Дилбека тяжело вздымалась и опускалась.
– Эрб, что ты думаешь о Гарте Бруксе?
– А-а, так это его ты сейчас из себя изображаешь?
Дилбек мечтательно улыбнулся.
– Мои сапоги полны вазелина.
«Ну, хватит, – подумал Крэндэлл. – С меня хватит». Он извлек из кармана одно из орудий, которыми воспользовался, чтобы проникнуть в дом Эрин, – маленькую отвертку – и приставил ее к шее Дилбека. Конгрессмен слегка удивился, но не особенно испугался.
