Я, конечно, послушала-послушала, да и говорю так, а может, Сергей этот, парень-то молодой, так вот, может, к какой подружкой гуляет? А они мне, в голос, ей-Богу, нет-нет! Ни с какой он подружкой не гуляет, она у него вчерась сама была, постучала, позвонила, да и ни с чем уехала. Я, понятное дело, расспрашивать стала, кто такая, да какая из себя и вот что, значит, я о ней узнала… Горяш! – вдруг грозно прикрикнула старушка. – Ты меня слушаешь? – Игорь встрепенулся и попытался изобразить на лице крайнюю степень интереса, хотя до этого витал где-то на страницах Диккенсовского романа.
– Конечно, конечно, Евдокия Тимофеевна, продолжайте. Я очень внимательно слушаю.
– Смотри же, я ведь повторять не буду, – соврала она, – сейчас самое важное начинается. Так вот, девчуху энту, Марией кличут, лет ей этак двадцать, говорят, красавица, брунетка. И еще говорят, будто она от Сереги твово бегает, то есть имеет еще полюбовника.
– А это кто говорит? – невыразительно спросил Игорь, поскольку Бабуся, по всей видимости, только этого вопроса и ждала.
– Так вот в том и фортуна моя, милок, что у одной из кумушек, Марь Иванны, подружка живет в аккурат в доме Иришки энтой. Подружку Любовью Геннадьевной величают и она такие компоты из вишни варит, что не стыдно даже президентов угощать…
– А при чем здесь вишневые компоты? – удивился Игорь.
– Э-эх, Горяш, молодой ты еще! – махнула рукой баба Дуся. – Ну да ладно, ты губы пельменями не делай, лучше слушай дальше, авось поймешь про компоты-то.
Бабуся на минуту задумалась, потом кивнула самой себе, как бы говоря «да, так и было» и продолжила. – Так вот, Марь Иванна говорит, что подруга ее, Любовь Геннадьевна не раз, мол, видала, как Машка, Сережку спровадив, еще кавалера принимала, а порой и наоборот делала. Когда того хахаля раньше Сережки ублажала, а потому уж и до товарища твово очередь доходила.
– Ну? – уже не так вяло проговорил Игорь. Он уже понял, что Бабуся нащупала для него ту ниточку, которую он сам полдня безрезультатно искал, но признавать вот так, сразу, что без ее помощи ему снова не обойтись, как-то не хотелось. Поэтому он сдвинул брови и сделал хмурое лицо.
– Ну вот, – продолжила старушка, – я, значит, посидела, поговорила с подружками-кумушками и говорю, мол, а не сможет ли мне ваша подруга, дорогая Марь Иванна, рецепт своего фирменного компотика дать? Очень уж, говорю, внучок мой любит компоты. Она, конечно, согласилась, поднялась к себе, на второй этаж, позвонить. А Сережка твой, кстати говоря, живет прям в аккурат над ее головой. Вишь, какую я тебе ценную свидетельницу разыскала, – Игорь только коротко кивнул, как бы соглашаясь. – Спустилась она, значит, и говорит, если можете, дорогая Евдокия Тимофеевна, то поезжайте к Любови Геннадивне прямо сейчас, вам ведь по дороге, так что домой еще успеете приехать до «Раузана». Я поблагодарила и, ясное дело, поехала на Астраханскую, к Любови Геннадивне за рецептом компота, то бишь за рассказом об Машке энтой.
Любовь Геннадивна мне, надо сказать, помогла немало. Порассказала столько! – выразительно произнесла Бабуся. – И впрямь, у нее, у Машки энтой, еще один хахаль имеется, Шуркой кличут, говорят бандит страшенный. Я его, конечно, еще не видала, но Любови Геннадивне верю. Она врать не будет, женщина для этого очень интеллигентная, учительница бывшая, по пению. А живет энта самая Машка над ней, через этаж, то бишь на седьмом, а сама Любовь Геннадивна, значит, на пятом. Ну до чего же милая женщина! – всплеснула руками баба Дуся. – Такая тихая, аккуратная, компоты варит отменнейшие… – она замолчала и выразительно посмотрела на внука.
* * *
У Игоря возникло нехорошее подозрение, что бабка специально его морочит, никак толком про Марию эту, да и про Шурика не рассказывает, чтобы он, Игорь, сам попросил, потому все эти реверансы Любови Геннадивне и ее компотам раздает. Он надулся и посмотрел на бабку исподлобья, не желая идти навстречу и выспрашивать, что же она, в конце-концов, узнала конкретного. Баба Дуся, сообразив, какие мысли посетили внука, весело сверкнула глазками и мило проворковала:
– Горяш, милок, может, чайку попьем? А то вот ты больно сморился.
«Чайку?! – взревел Игорь, конечно, про себя. – Щас я покажу вам чайку!»
– Чайку? – вежливо сказал он и постарался улыбнуться. – Конечно, Бабуся, давайте чайку.
Баба Дуся проворно подскочила, удалилась на кухню и засуетилась там в своей обычной манере. Звон посуды сопровождал все ее передвижения. Игорь закрыл глаза и подумал, что, конечно, он не справедлив к старушке, вот и сейчас она ему, можно сказать, на тарелке с голубой каемочкой принесла ту информацию, протянула ту самую ниточку, которая и поможет распутать дело.
В том, что так и будет, Игорь уже практически не сомневался. Конечно же, у такого парня, как Серега, обязательно должна была быть постоянная любовница. Кто она, Игорь узнает очень скоро, а то, что исчезновение связано с женщиной, он и не сомневался. «Правда не сомневался?» – спросил он себя и тут же ответил, что правда. Не сомневался. «Шерше ля фамм». Вот, сейчас появится представительница этих самых «ля фамм», хотя уже и не первой свежести, но все еще боевой темпераментной натуры и расскажет ему, Игорю, как, собственно другую «ля фамм» по имени Мария, «шерше».
Игорь удовлетворенно улыбнулся. Пришла с кухни баба Дуся и недовольно проговорила:
– Ну, чего ты, как пельмень на сковородке, я что ли твой чай пить буду?
– Иду, милая Евдокия Тимофеевна. Иду, – улыбнулся Игорь и без дальнейших пререканий поднялся из кресла и пошел следом за Бабусей на кухню.
– Так вот… – Баба Дуся, купившаяся на ясный взгляд Игоря и его улыбку, тут же охотно продолжила свой монолог, только теперь Игорь уже слушал куда как внимательней, правда, не поднимая глаз от чашки с ароматным чаем, чтобы наблюдательная старушка не заметила, как он заинтресован в ее повествовании и, чего доброго, не воспользовалась этим в своих целях. Она на такие дела мастерица…
– Так вот… Значит, Машку энту я из окошечка видала. Ну и краля, я тебе доложу. Хороша, мерзавка, очень хороша. Натуральная Вера Холодная, – Игорь слегка поморщился. – Да ты не морщись, не морщись, она и впрямь хороша. Вот сам увидишь, враз поймешь из-за чего мужики к ней, как пчелы к меду липнут. И Сережка твой, и битюг этот Шурик. А он, знаешь, кто? – Бабуся замолчала, Игорь понял, что от него ждут реплики и взгляда.
Он поднял глаза, расширил их и спросил, как воспитанный внучек:
– Кто, Бабусь?
– Кто, кто! Да он главный бандит! Вот он кто!
– Как это, главный? – не понял Игорь.
– Ну, главный в ихнем околодке. Понимаешь?
Похоже, что Игорь понял, потому что даже присвистнул. Так, получается, что соперником Сереги Клочкова на любовной ниве был никто иной, как авторитет Шурик, пахан Дачной и всея Ленинского района. В голове тут же началась судорожная работа.
«Так, так, – думал Игорь, – теперь-то все понятно: все эти волнения Димкины, весь этот шум вокруг Сережкиного исчезновения. Надо полагать, что этот самый Шурик Серегу и порешил из-за девчонки своей. Ясно. И машина, найденная в реке, тоже вполне бандитские методы разборок с конкурентами. Все, можно сказать, дело у него в кармане! Игорь облегченно вздохнул, решив, что вычислил главного злодея. Завтра ему предстоит свидание с Марией, а затем и показательные выступления Шурика. Словом, он, Игорь, постарается этого гада прижать к стенке, а затем сдаст его Малышеву, тем самым раскрутив все это дело в одиночку. Игорь блаженно закрыл глаза.
– Горяш, что с тобой? – подала голос баба Дуся.
– Все нормально, – ответил Игорь. – Все нормально, Бабуся. Так где вы говорите, живет эта Мария? – он открыл глаза.
– Машка-то? На Лунной. Ну, там, знаешь, на углу девятиэтажка стоит, с одной стороны еще цветочный магазин, – Игорь кивнул. – Так в этом самом доме. В первом подъезде. А квартира у нее, номера не знаю, но направо дверь, точно говорю, – Бабуся улыбнулась и замолчала, ожидая, видимо, слов признательности.
Игорь пребывал в таком приподнятом расположении духа, что ему не жалко было никаких слов. Даже признательности. Даже – адресованных бабе Дусе.
– Дорогая Евдокия Тимофеевна, спасибо вам большое. Вы здорово мне помогли. В очередной раз, – он немного скомкал эту фразу, но бабка, казалось, не обратила на это внимания. – Как только я получу деньги, обещаю, что вы получите причитающуюся вам часть гонорара.
Тут Игорь самому поплохело от собственной щедрости и от самодовольной Бабусиной физиономии, поэтому он порывисто встал и пошел к себе в комнату.
– Ты куда, милок? – донесся до него старушечий голос.
– Спать, Бабуся. Утро вечера мудренее.
Игорь закрыл дверь и действительно, глянув на часы и убедившись, что уже поздно – стрелки приближаются к двенадцати, решил, что необходимо отдохнуть, чтобы с утра быть бодрым и полным сил. Зазвонил телефон, Игорь поежился, ожидая, что это опять один из тех странных звонков, он поднял трубку, но это был всего лишь Димка.
