— Он гений! — воскликнул Артур. — Когда я привез Сафаила в больницу, я вообще не был уверен, что он будет жить. Но врач обещал, что уже через пару недель мой друг будет как новенький.
На этой радостной ноте подруги и расстались с Артуром. Он довез их до дома, а потом лично проводил до дверей Кириной квартиры.
— Вы тоже сегодня больше никуда не ходите, — велел он им, нежно целуя Лесю на прощание. — Вы и сами только что из больницы.
Подруги покивали, но стоило за Артуром закрыться двери, как они переглянулись.
— Надо сходить к маме, — произнесла Леся. — Извиниться и вообще, спросить, как у нее дела.
— Знаешь, как-то странно, что за то время, которое мы провалялись в больнице, она ни разу нас не навестила, — сказала Кира.
— Наверное, она не может простить, что мы поселили к ней двух убийц, — вздохнула Леся.
— Думаешь, она уже знает об этом?
— А то! — фыркнула Леся. — Во всяком случае я другой причины, почему она нас не навестила в больнице, не нахожу.
Но все оказалось гораздо проще. Когда подруги, превозмогая робость и так и не придумав ничего, что они могли бы сказать в свое оправдание, явились к Светлане Сергеевне, то обнаружили, что в квартире никого нет.
— Вот это странно! — удивилась Леся, которая уже приготовилась, что им придется выслушать целый шквал упреков в легкомыслии, глупости и в том, что они никогда не слушают старших, а сами не способны отличить нормального человека от убийцы.
— Куда же она делась? — все повторяла Кира, постаравшись, чтобы радость в ее голосе не слишком сильно рвалась наружу.
— Не знаю, — растерянно ответила Леся. — Хотя постой, вот ее записка! Так, что она пишет?
И по мере того как Леся читала записку, оставленную ей матерью, лицо ее вытягивалось все больше и больше.
— Что там? — с любопытством спросила у нее Кира.
— Она уехала, — мрачно произнесла Леся. — Она пишет, что за ней приехал Юсси, дальше целых три абзаца восторгов по поводу того, какое сокровище ей досталось в мужья. Про его чуткость и смекалку. А потом еще два абзаца про ресторан, который она собирается открыть.
— Так чего ты такая мрачная? — удивилась Кира. — Все получилось, как мы запланировали!
— Ты посмотри, что она пишет в конце! — воскликнула Леся.
Кира взяла из ее рук письмо и прочитала: «Дорогая Олеся, не знаю, где ты бродишь, я не смогла до тебя дозвониться, но у меня нет времени ждать, когда ты вернешься. Твои подруги уже съехали, сказав, что будут жить у родственников, которые уезжают и оставляют им свою пустую квартиру. Поэтому я с легкой душой могу вернуться с Юсси обратно в наш с ним милый домик. До свидания, твоя мама».
— Ну и что? — подняла на подругу глаза Кира.
— Ты что, не понимаешь? — вытаращила на нее глаза Леся. — В самом деле не понимаешь?
— Нет.
— Она пишет «с легкой душой»! — заревела Леся. — И это в то время, когда мы с тобой валялись в больнице, надышавшись этой гадостью! Что это за мать? Неужели она не почувствовала, что ее дочь в опасности? А штурм квартиры Ларисы, когда оттуда выкуривали Жоржика? Где в это время была моя мать? Уже укатила в свою Финляндию! Недолго же она меня искала!
— О господи! — вздохнула Кира. — Вот ты о чем! Хорошо, не плачь, я тебя прекрасно понимаю.
И она обняла Лесю, прижав ее к себе.
— Правда понимаешь? — всхлипнула Леся.
Правда, — серьезно подтвердила Кира. — А теперь представь себе только на минутку, что твоя мама проявила бы больше чуткости и узнала в конце концов, что ты лежишь в больнице. Соответственно, она бы узнала и о том, что мы поселили к ней двух убийц, а сами благосклонно принимали ухаживания еще одного преступника — Жоржика. Вместе с которым нас и застукали.
— Это ты принимала его ухаживания, — пробормотала Леся.
— Поверь, тебе бы это не слишком сильно помогло отвести от себя гнев своей мамули, — хмыкнула Кира.
Ее способ утешения рыдающей подруги оказался удивительно эффективным. Прошло всего полторы минуты, а Леся уже не плакала.
— Хорошо, что все обошлось! — произнесла она вместо этого. — И слава богу, что мама уехала до того, как на свет выплыла вся эта история. Можно сказать, нам с тобой просто повезло!
Но конец истории подругам еще только предстояло услышать. После того как их выписали из больницы, им на следующий день было предложено явиться к следователю Казакову, который вел дело об убийстве Ваго. Подруги шли к нему без особой опаски. С этим человеком они были немного знакомы. Именно к нему они приходили, когда установили алиби Ларисы и просили отпустить ее на свободу.
Тогда следователь показался им человеком милым и понимающим.
— Однако мне кажется, что мы с тобой в нем здорово ошиблись, — заметила Кира. — Сколько времени прошло, а Лариску до сих пор так и не выпустили. Хотя, со слов Артура, я знаю, что эти Катьки уже настрочили добровольное признание в том, что это они оставили на столе в ее квартире вино с растворенным в нем клофелином. Так что невиновность Ларисы доказана стопудово.
— Да, странно, — согласилась с ней Леся. — Надо будет нам с тобой напомнить ему о его же собственном обещании.
И едва войдя в кабинет следователя, они дружно набросились на беднягу.
— Что же это такое! — возмущалась Кира. — Вы нам еще когда обещали, что выпустите Ларису, если подтвердится алиби или если вы иными путями установите ее непричастность к убийству Ваго.
— Да, верно, — кивнул Казаков. — Обещал.
— Так почему же она до сих пор под стражей? — воскликнула Кира. — Это же просто некрасиво. Неужели вам ни в чем нельзя поверить? Мы почти два дня провалялись в больнице, а вы Лариску за это время так и не выпустили. Хотя теперь точно известно, что к смерти Ваго она отношения не имеет!
— К его смерти — нет, — согласился следователь.
— Что? — осеклась Кира. — Что вы хотите этим сказать? Кого еще убили?
— Боже мой! — ахнула стоящая рядом с ней Леся. — Я вспомнила, кого еще убили, Кира, ту девушку!
Кира удивленно посмотрела на подругу.
— Девушку? — тоже удивился следователь. — Какую девушку?
— Неизвестную девушку из дома, где живет Сенечка — приятель Ларисы! — сказала Леся.
— А-а-а! — разочарованно протянула Кира, вспомнив, о ком подруга ведет речь. — Нет, ту девушку Лариса убить тоже не могла. Она в это время уже плотно объяснялась в отделении по поводу того, что она не верблюд.
— Ну да, — подтвердил следователь. — Ту девушку ваша Лариса не убивала. Это дело рук совсем другого человека.
— Сенечки? — ахнули подруги.
— Нет, почему Сенечки? — удивился следователь. — Николаем того парня зовут. Между прочим, он сам пришел с повинной, когда вышел из запоя, немного протрезвел и узнал, что натворил, пока был пьян.
— Но почему? — удивилась Леся.
— Зачем ему было убивать незнакомую девушку? — добавила Кира.
— Вовсе даже и не незнакомую, — ответил следователь. — С чего вы это взяли? Убитая была его подругой. Впрочем, как убивал, он не помнит. Уверяет, что любил эту девушку, а в тот раз просто приревновал ее. И когда вся их веселая компания собралась от Веры уходить в другое место, то он просто стукнул ее ножом. Клянется, что убивать не хотел. Хотел попугать. В общем, полный придурок. И к нашей истории он не имеет никакого отношения.
«А кто имеет?» — хотела спросить у него Кира, но не успела.
— И чтобы вам все было понятно, считаю своим долгом ввести вас в курс всей этой истории — о вашей Ларисе, о которой вы так печетесь, — произнес следователь. — Надеюсь, вы не против? Время у вас есть?
Разумеется, подруги были вовсе не против. И впервые за последние дни свободного времени у них было предостаточно. Так что, устроившись поудобней в своем вращающемся кресле, Казаков мог начать рассказ.
— Около полугода назад работниками одного из банков было замечено, что среди сторублевых купюр, попадающих к ним, появились идеально выполненные подделки, — произнес он. — Разумеется, тут же было начато расследование, которое сумело выявить лишь следующие факты. Все денежные купюры были просто превосходного, поистине отменного качества. Печатались они на дорогих принтерах и, как на первый, так и на второй взгляд, ничем не отличались от настоящих денег. Даже специалисты при простом визуальном осмотре не смогли найти в этих купюрах ни единого недочета.
— Кудесник рисовал! — высказался один из экспертов с оттенком восхищения в голосе. — Очень тонкая работа. Даже не представляю, кто из фальшивомонетчиков прошлого, с которыми я имел знакомство, мог бы сравниться с этим художником.
К тому же вскоре выяснилось, что ко времени, когда в банке была выявлена первая фальшивая купюра, вся афера с фальшивыми сторублевками длилась уже довольно долго. Если судить по количеству фальшивок, обнаруженных банками при тщательной проверке, то эти купюры ходили по стране больше года. Их оборот составил такую огромную сумму, что впору было говорить об экономической диверсии.
