— Если я буду держаться подальше от Келпа, этого не произойдет. И скоро удача вернется ко мне. Моя полоса неудач только из-за Келпа.
— Как, например, сегодня? Он виноват в закрытии магазина? Ты не виделся с ним две недели, после того как вышвырнул его отсюда.
— Нужно время, чтобы снять проклятье. Послушай, Мэй, я плохо справляюсь со своими обязанностями, но я…
— Ты знаешь, что я не это имею в виду. Эти мелкие «шалости» не для тебя. Тебе необходимо одно крупное дело раз в год, чтобы ты мог все хорошо продумать и после чувствовать себя комфортно с небольшим счетом в банке.
— Такой работы больше нет. Вкратце вот как все выглядит. Никто больше не пользуется наличными. Везде чеки и кредитные карты. Открываешь кассу, а там куча монет и квитанций с Мастер чарджа. Заработную плату выдают по чекам. А ты знаешь, что в Манхэттене есть один паренек, которые продает хот-доги на улице и принимает оплату кредиткой?
— Может быть, это говорит о том, что у Келпа не такая уж плохая задумка. Ты можешь воспользоваться планом из книги, приспособить его к окружающему миру, превратить его в реальность. У Энди Келпа не получилось, а ты сможешь, Джон. И это совершенно не значит, что ты воспользуешься чьим-то планом, ты переделаешь его, заставишь «работать». Ты станешь «aw-tour».
— А Келп станет моим актером, хм?
— Скажу тебе правду, Джон, я думаю, ты несправедлив к нему. Я знаю, что он слишком оптимистичен иногда, но я действительно верю, он не мог сглазить тебя.
— Ты видела результаты моей работы с ним. Разве тебе не кажется, что это проклятье?
— Тебя не поймали, — напомнила она. — Ты несколько раз рисковал своей жизнью, Джон, но, ни разу, когда связывался с Энди Келпом.
Дортмундер не знал что ответить, поэтому лишь хмуро смотрел. Мэй ждала. Она привела все свои аргументы и все, что она могла теперь это ждать, когда они «просочатся» в голову Джона.
Дортмундер какое-то время сердито смотрел на противоположную стену, затем поморщился и произнес:
— Я плохо помню содержание книги и не уверен, насколько здорово там все продумано.
— У меня есть книга, — сказала женщина. — Ты можешь еще раз прочитать ее.
— Мне не нравится ее название.
— Дело не в названии, а в рассказе. Прочитаешь ее еще раз?
Он посмотрел на нее. Мэй отметила, что он сдался.
— Обещать ничего не буду, — ответил он.
— Но ты собираешься прочитать ее?
— Но ничего не обещаю.
Вскочив на ноги, она воскликнула:
— Джон, ты не пожалеешь, я уверена, — и она чмокнула его в лоб и побежала в спальню, где спрятала книгу.
Келп вошел в «Бар и Гриль» на Амстердам-авеню. На часах было пять минут одиннадцатого. Он не хотел произвести плохое впечатление своим ранним приходом, поэтому, немного выждал, а именно пять минут.
Двое клиентов за барной стойкой обсуждали происхождение словам «spic» (см латино). Это были телефонные мастера, которые после смены еще не избавились от своих поясов с инструментами.
— Оно произошло от слова «speak», — произнес один из них. — Ведь они все говорят 'I spic English.' Вот поэтому их так прозвали.
— Неа, — возразил второй. — Вообще не похоже. Разве ты не знаешь? Spic — это один из небольших ножей, которыми они пользуются. Разве ты не видел женщину с торчащим из чулка ножом?
— Нда? — нахмурился второй, по-видимому, пытаясь мысленно представить себе нож, выступающий из женского чулка.
Келп направился к задней части бара. Бармен Ролло — высокий крупный мужчина с залысинами на голове и легкой щетиной на лице, одетый в некогда белую рубашку и грязный белый фартук тяжелыми шагами направился к нему. Он толкнул в сторону Келпа пустой стакан и произнес:
— Бурбон на месте и уже захватил бутылку.
— Спасибо.
— Пиво с солью тоже здесь.
— Верно.
— Придет еще кто-нибудь?
— Неа, только трое из наших. Увидимся, Ролло.
— Эй, — окликнул его Роб и сделал доверительный жест, чтобы Келп приблизился к нему.
Келп подошел поближе и склонился к барной стойке. Возникли проблемы?
— Нда?
Роб вполголоса сказал:
— Они оба сошли с ума, — и сделал еще один жест рукой в сторону телефонных мастеров за другим концом стола.
Келп посмотрел на них. Сумасшедшие? Вооруженные всеми этими отвертками и прочими инструментами — они могут быть опасными.
— Они спорят о разнице между латиносом и испанцем, — пробормотал Ролло.
В голове у Келп мелькнула мысль о людях, которые употребили в пищу детергент и сошли сума. Как те, что нюхают клей.
— Нда? — произнес он.
— А все из-за уборщиц, — добавил Ролло.
— А-а.
Видимо уборщицы и начали употреблять наркотик первыми.
— Я ограничусь бурбоном, — сказал Энди и захватил с собой пустой стакан.
— Конечно, — согласился Ролло, но как только Келп отвернулся, на лице его отразилось удивление.
Энди направился в заднюю часть бара, прошел мимо двух дверей с изображениями собак и надписями ПОЙНТЕРЫ и СЕТТЕРЫ. После миновав телефонную будку, он через зеленую дверь вошел в квадратную комнату с бетонным полом. Практически вся площадь помещения вплоть до потолка была заставлена ящиками с пивом и ликером. Свободным оставался лишь пятачок в центре, где разместились старый, изношенный стол с зеленой скатеркой и полдюжины стульев. Низко над столом на длинном черном проводе висела голая грязная лампочка, внутри которой виднелась зеленая круглая нить накаливания.
Дортмундер и Марч сидели за столом. Напротив Джона стоял стакан и бутылка с наклейкой Амстердамский винный магазин — «Наш собственный сорт». Рядом с Марчем — полная кружка пива с вином и солонка из прозрачного стекла.
— …через Мидтаун Тоннель и… о, привет, Келп, — прервался Марч.
— Привет. Как дела Дортмундер?
— Отлично, — ответил тот, кивнув коротко вошедшему и поднял свой стакан.
Келп почувствовал, что Джон все еще в обиде на него, все еще не до конца уверен, хочет мириться или заняться делом о похищении или еще что-нибудь. Мэй посоветовала Келпу не давить на Дортмундера, вести себя осторожно и неторопливо. Судя по всему, Мэй оказалась права.
— Только что рассказывал Дортмундеру о ремонте на магистрали Бруклин-Квинс, поэтому я не поехал через Мидтаун Тоннель. Сегодня ночью я выехал с Флэтбаш на Манхэттенский мост, затем через ФДР к парку на 79-ой стрит и вот я здесь.
— Ясно, — ответил Келп, присел рядом с Дортмундером и поставил на стол свой стакан. — Могу я, хм… — и он показал на бутылку.
— Угощайся, — сказал Джон резко, но на самом деле его слова не прозвучали враждебно.
— Спасибо.
Пока Келп наливал себе напиток, Марч продолжил:
— Конечно, на обратной дороге я попробую через западную часть выехать к Баттери Тоннель, затем через Атлантик-авеню к Флэтбашу, Гранд-Арми-Плазе, а после останутся лишь Истерн Парквей, Рокавей Парквей и я дома.
— Верно, — согласился Келп.
Дортмундер вытащил из кармана и громко бросил на стол книгу со словами:
— Еще раз ее прочитал.
— О, да? — Келп потягивал виски.
Джон развел руками и пожал плечами. Казалось, он тщательно взвешивает свои слова, прежде чем их произнести и, наконец, решился:
— Она может быть полезна.
Келп усмехнулся, хотя и намеревался вести себя сдержанно:
— Ты действительно так думаешь?
— Ее можно адаптировать к реальной жизни, — добавил Дортмундер, посмотрел на Келпа, а затем на книгу и легонько щелкнул по ней кончиками пальцев. — Мы могли бы взять на вооружение несколько идей для создания нашего собственного плана.
— Ну, конечно, — ответил Келп. — Так я и думал, — и он вынул свой экземпляр книги из кармана пиджака. — Вот как я это представляю себе…
— Дело в том, — начал Дортмундер, посмотрел прямо в глаза Энди и даже пригрозил пальцем, — дело в том, что книга является для нас лишь плацдармом. И только плацдармом.
— Ах, конечно, — согласился Келп.
— Нужен план.
— Безусловно. Первое, что пришло мне в голову тогда, это принести книгу тебе.
— Что, мы снова возвращаемся к книге? Мне казалось, что мы отказались от того плана?
Дортмундер был человеком гордым и рассудительным, поэтому Келп промолчал и позволил ему достойно выйти из щекотливого положения. Повернувшись к Марчу, Джон сказал:
— Я перечитал книгу. Нужно быть справедливым. Прежде чем отказаться от какой-либо задумки, необходимо дать ей хотя бы один шанс.
— О-о, — воскликнул Марч и вытащил еще один экземпляр книги. — Я принес ее, чтобы отдать Келпу.
— Хорошо, но можешь ее оставить себе, — ответил Энди.
И тут же об этом пожалел, Дортмундеру его слова не пришлись по душе.
— Оставь у себя, если хочешь, но работать мы будем согласно нашему собственному плану. Мы сделаем то, что посчитаем необходимым, а не то, о чем говорится в книге.
