Надежда Николаевна представила, какой дурой она выглядела в глазах повара, когда пела детскую песенку про облака, и тяжело вздохнула. Стыд какой! Больше она в тот ресторан ни за что не пойдет! И вообще рестораны – это не для нее...
Но однако, нужно признать, что такое с ней произошло впервые. Ну, выпила два или три коктейля, но не наркотики же они в них подмешивают, чтобы такие глюки появились!
К тому же сейчас она точно вспомнила, что труп увидела еще до того, как попробовала первый коктейль. А до этого пила только шампанское и еще вино за ужином.
Сообразив, что вина тоже было многовато, Надежда виновато взглянула на кота:
– Выходит, я просто перебрала спиртного вчера... Стыд какой! В моем-то возрасте!
Кот дернул плечом и отвернулся.
«Алкоголиками не рождаются, ими становятся, – ехидно произнес внутренний голос, – все когда-то случается в первый раз... Сначала ты находишь несуществующие трупы, потом ловишь чертей или зелененьких человечков по углам собственной квартиры, а там уж глядишь – и пьешь настойку овса в грязном подвале в обществе таких же деклассированных элементов...»
Такого Надежда Николаевна стерпеть никак не могла, у нее с ее внутренним голосом и без того были очень сложные отношения. Обычно он во всем был солидарен с ее мужем Сан Санычем, то есть всегда советовал сидеть тихо, заниматься домашним хозяйством и не вмешиваться в разные сомнительные передряги. В данном же случае внутренний голос нарочно Надежду подзуживал и подстрекал к необдуманным поступкам.
– Ах так! – сказала она раздраженно. – Ну так я разберусь в этом загадочном деле!
В самом деле, она так ясно помнила несчастную мертвую блондинку. Длинные светлые волосы, красивое красное платье, немного полновата, но тело не рыхлое. Ну не могло Надежде такое привидеться, да еще три раза подряд!
Надежда как бы воочию увидела скорчившуюся фигуру в кабинке туалета, одну ногу в красной туфельке и крошечную красную сумочку, валявшуюся рядом.
Стоп! Надежда вскочила, оттолкнув кота, который пытался под шумок дотянуться до оставшейся ветчины, и побежала в прихожую, где с прошлого вечера валялась ее собственная сумка. Она вспомнила, что прихватила вчера из сумочки мертвой дамы визитную карточку. Там было написано... Что же там было? Имя, фамилия и должность, а самое главное – телефон. Чего проще – позвонить по телефону неизвестной даме. Если она ответит, стало быть, жива и здорова, и Надежде действительно лучше не употреблять крепких коктейлей. А вот если ее нет, тогда Надежда попробует разузнать, что с ней случилось...
За такими мыслями Надежда остервенело рылась в куче мелочей, вываленных из сумки. Попалась пара визиток, но не тех – все тот же стоматолог Лев Борисович и карточка фирмы по продаже кондиционеров – один Бог знает, как она оказалась в сумке, кондиционер Надежде был напрочь не нужен.
Надежда взяла себя в руки и стала перебирать вещи аккуратно, вдумчиво, откладывая в сторонку, в который раз давая себе слово, что не будет больше совать в сумку все, что попалось под руку, или хотя бы будет разбирать завалы раз в неделю.
Нужной визитки не было.
И вот когда Надежда Николаевна уже отчаялась и начала потихоньку думать о том, что, хотя чувствует она себя молодой, энергичной и полной сил, против природы не попрешь и годы все же берут свое, так что следует полностью исключить спиртное, острое, жирное, да и сладкое заодно, попить витаминов и больше бывать на свежем воздухе, в руки ее сама собой прыгнула визитка.
Видимо, она вывалилась из внутреннего кармашка или вообще из-за подкладки.
Надежда уставилась на визитную карточку, как будто это было что-то среднее между трехметровой королевской коброй в скверном настроении и противотанковой гранатой с выдернутой чекой.
Значит, вчерашние приключения с неугомонным трупом не были плодом ее больного воображения?
Блондинка в красном платье существовала.
Более того, у нее есть имя и даже фамилия. Ее зовут Нелли Дмитриевна Синицкая... или, точнее, звали...
В любом случае, чтобы выяснить все до конца, нужно позвонить по указанному на карточке телефону.
Надежда набрала номер и откашлялась.
Трубку сняли моментально, и молодой женский голос проговорил с заученной вежливостью:
– Офис доктора Синицкой!
В этом голосе не было слышно слез, или надрыва, или хотя бы сдержанной скорби, которую, казалось бы, можно ожидать от сотрудницы только что умершего человека.
Впрочем, подумала тут же Надежда Николаевна, если вчерашняя блондинка действительно была Синицкая и если ее труп продолжал вести себя так же непоседливо, то его, вероятно, все еще не нашли, и секретарша еще понятия не имеет, что случилось с Нелли Дмитриевной... ну не пришла начальница вовремя на работу, с кем не бывает... особенно если накануне она была на вечеринке...
– Скажите, – осторожно начала Надежда, – а могу я поговорить с Нелли Дмитриевной? Или ее еще нет?
– Почему же! – бодро отозвалась секретарша. – Нелли Дмитриевна на месте... А вы, извините, хотите записаться к ней на прием? Или вы уже записаны?..
«Вот так так! – подумала Надежда, слегка отстранившись от телефонной трубки. – Она на месте! Значит, она жива-здорова! Но тогда... тогда все вчерашнее мне действительно померещилось? Значит, у меня в самом деле проблемы с головой?»
Впрочем, тут же ей пришло в голову куда более разумное объяснение: ведь та блондинка могла вовсе и не быть психологом Синицкой! Нелли Дмитриевна могла просто дать ей свою визитку... но тогда... тогда Синицкая наверняка должна знать ту несчастную! Короче, как ни крути, Надежде нужно с ней увидеться!
Все эти мысли пронеслись в голове Надежды Николаевны в какую-то ничтожную долю секунды. Она снова прижала трубку к щеке и проговорила:
– Да, я хочу записаться к ней на прием. Только, если можно, прямо сегодня.
– Сегодня? – Секретарша задумалась, послышался негромкий шорох – видимо, она листала ежедневник. – Да, вы знаете, вам повезло. У нас как раз сегодня один клиент отказался от визита, так что освободилось время ровно через час. Вы успеете добраться?
Надежда Николаевна ответила, что успеет. Правда, в глубине души она была уверена, что секретарша выдумала про отказавшегося клиента, на самом деле у психолога не такое уж забитое расписание, вряд ли клиенты стоят к ней в очередь.
Через час она уже подошла к дому в тихом переулке в самом центре города, неподалеку от Малой Конюшенной. Дом был приличный, недавно отремонтированный, с красивыми колоннами по фасаду, на железной двери стоял пульт современного домофона, над ним виднелся глазок видеокамеры.
Надежда Николаевна нажала кнопку с номером квартиры и назвала свою фамилию.
Замок щелкнул, дверь открылась.
За ней оказался аккуратный холл, выложенный розовой плиткой, в углу холла имелся даже хорошо сохранившийся камин, отделанный лепниной. Правда, видно было, что он уже много лет не топится и выполняет чисто декоративные функции.
В лифте было чисто, пол застелен зеленым ковриком, на стене висело зеркало.
Надежда Николаевна взглянула на свое отражение, слегка расстроилась – после вчерашней вечеринки она выглядела не лучшим образом. С другой стороны, если она идет к психологу, стало быть, имеются проблемы со здоровьем, и бледное лицо и тревожный блеск в глазах будут весьма кстати.
Поднявшись на третий этаж, она позвонила в квартиру. Дверь тут же распахнулась, за ней стояла невысокая румяная девушка с короткой стрижкой и милыми ямочками на щеках.
– Заходите, – проговорила она с улыбкой. – Нелли Дмитриевна сейчас освободится.
По приятному голосу Надежда Николаевна узнала ту самую девушку, с которой разговаривала по телефону. Значит, она была не только секретаршей, а выполняла самые разные обязанности, от горничной до ассистента...
Надежда разделась и прошла в приемную.
На стене перед ней висела абстрактная картина – разноцветные пятна смешивались и плавно перетекали друг в друга. Эти пятна напоминали облака, подсвеченные лучами закатного солнца. Надежда Николаевна уставилась на эту картину и почувствовала, как нервное напряжение последних суток постепенно отпускает ее.
«Хорошая картина, – подумала она. – Надо будет узнать, не продаются ли где-то репродукции».
Тут дверь рядом с ней открылась, выглянула все та же румяная девушка, только теперь на ней был коротенький белый халатик. Видимо, на этот раз она выполняла функции ассистента.
– Заходите, – пригласила она Надежду.
Кабинет Нелли Дмитриевны был просторен и обставлен в простом минималистском стиле. Сама хозяйка кабинета сидела за строгим черным письменным столом, на котором стоял почему-то метроном да лежал блокнот с ручкой. Еще на этом столе был бронзовый бюст благообразного старичка в очках и с бородой.
Кроме стола, в кабинете имелись пара стульев, низкое кожаное кресло и узенькая кушетка возле стены. Надежда вспомнила, что у психоаналитиков в кабинете обязательно есть кушетка, но вот должна ли она быть у обычного психолога?
