Амелия уже закрывала дверь фургона, когда, повернувшись и взглянув на противоположную сторону улицы, у старого ремонтируемого дома на Сидар-стрит около Чейз-Плаза она заметила мужчину с «Пост» в руках. К этому времени мороз разогнал уже большую часть зевак.
Что-то не то, подумала Амелия. В такую погоду нормальный человек не станет читать газету на улице. Если вам вдруг захотелось узнать курс акций или подробности последней катастрофы, вы быстро ее пролистаете, установите, сколько денег потеряли или во что врезался церковный автобус, и пойдете себе дальше.
И уж по крайней мере вы не станете на продуваемой всеми ветрами улице смаковать сплетни с шестой страницы.
Амелия видела только силуэт мужчины, так как большая часть его фигуры была скрыта от нее широкими газетными листами и кучей строительного мусора. Впрочем, одно Амелия разглядела совершенно определенно — зимние сапоги. Они вполне могли оставить тот след, который она нашла на снегу при входе в переулок. Амелия задумалась. Почти все полицейские уже ушли с места преступления. Симпсон и Реттиг вооружены, но у них отсутствует необходимая тренировка. Подозреваемый же находился за металлической баррикадой в три фута высотой, сложенной специально для намеченного на ближайшее время парада. Если пойти к нему прямо через улицу, он без труда сможет ускользнуть. Необходимо более тщательно продумать захват.
Она подошла к Пуласки и прошептала:
— У тебя за спиной стоит один парень. Мне бы хотелось с ним побеседовать. Тот, с газетой.
— Преступник? — спросил он.
— Не знаю. Возможно. Вот как мы поступим. Я сяду в нашу машину. Меня высадят на углу, вон там, немного дальше к востоку. А ты… Ты можешь водить машину с ручным управлением?
— Конечно.
Она дала ему ключи от своего ярко-красного «камаро».
— Ты отъедешь на запад по Сидар-стрит по направлению к Бродвею футов на сорок. Остановишься, вылезешь из машины, перепрыгнешь через ту баррикаду и возвратишься назад тем же путем.
— Мне нужно вспугнуть его?
— Верно. Если он действительно просто так вышел на улицу, чтобы почитать газету — всякое случается, — мы спокойно побеседуем с ним, проверим документы и вернемся к работе. Если нет, то, полагаю, он повернется и бросится бежать прямо ко мне в лапы. Ты последуешь за ним и прикроешь меня.
— Понял.
Амелия сделала вид, что в последний раз осматривает место преступления, после чего взобралась в большой коричневый фургон и наклонилась вперед к водителю.
— У нас проблема.
Нэнси Симпсон и Фрэнк Реттиг оглянулись на нее. Симпсон расстегнула куртку и положила руку на рукоятку пистолета.
— Нет, этого не нужно. Я сейчас все объясню. — Осветив ситуацию, она обратилась к Симпсон, сидевшей за рулем: — Поезжай в восточном направлении. На светофоре поверни налево. Немного притормози. И я выскочу.
Пуласки залез в «камаро», включил зажигание и, рванув выхлопом, помчался вперед.
— Нам что, не останавливаться? — спросил Реттиг.
— Не надо, только притормозите. Хочу, чтобы подозреваемый был уверен, что я уезжаю.
— Хорошо, — ответила Симпсон. — Как считаешь нужным.
Фургон двинулся в восточном направлении. В зеркало бокового обзора Амелия наблюдала за действиями Пуласки.
— Потише, — тихо сказала она в микрофон рации. Ему удалось справиться с мотором, настоящим монстром, и машина спокойно покатила вперед в направлении, противоположном тому, в котором ехал их фургон.
На перекрестке Сидар-стрит и Нассау фургон повернул, и Амелия открыла дверцу.
— Продолжайте движение. Не тормозите.
— Удачи, — произнесла Симпсон вдогонку коллеге.
Амелия прыгнула.
Ну вот, немного быстрее, чем она планировала. Она едва не упала, но все-таки удержалась на ногах, возблагодарив отдел городского хозяйства за обильное посыпание улиц солью. Сориентировалась, куда ей следует идти, и пошла по тротуару по направлению к человеку с газетой. Он ее не заметил.
Амелия прошла квартал, затем еще один. Расстегнула куртку, нащупала на поясе «глок». На расстоянии примерно пятидесяти футов от подозреваемого Пуласки внезапно притормозил, вылез из машины и перепрыгнул через баррикаду. Парень с газетой не обратил на него внимания. Они окружили его. С двух других сторон путь ему отрезан баррикадой и зданием на ремонте.
Прекрасный план.
И только одна маленькая деталь, которую не удалось предусмотреть.
На противоположной стороне улицы у здания отдела по строительству жилья находились два вооруженных охранника. Они помогали полиции с охраной места преступления от посторонних. Один из них узнал Амелию. Он помахал ей рукой и крикнул:
— Что-то забыли, детектив?
Черт! Человек с газетой повернулся и увидел ее.
Он бросил газету, перепрыгнул через барьер и что было сил помчался по проезжей части улицы по направлению к Бродвею. На противоположной стороне металлического ограждения с ним поравнялся Пуласки. Парень попытался перепрыгнуть через ограду, зацепился ногой и растянулся на асфальте. Амелия остановилась на мгновение, но, увидев, что он серьезно не ушибся, продолжила преследование. Пуласки присоединился к ней, и они вместе побежали за подозреваемым, которому удалось оторваться от них на тридцать футов, и расстояние между ними продолжало увеличиваться.
Амелия схватила рацию и нажала кнопку связи.
— Детектив пять-восемь-восемь-пять, — выдохнула она в микрофон. — Преследуем подозреваемого в убийстве на Сидар-стрит. Подозреваемый направляется на запад по Сидар-стрит… минутку, теперь он свернул на юг, к Бродвею. Нуждаемся в помощи.
— Принято, пять-восемь-восемь-пять. Направляем к вам дополнительные подразделения.
Несколько других передвижных патрулей сообщили, что находятся неподалеку и уже выехали на перехват подозреваемого.
Когда Сакс и Пуласки приближались к Бэттери-Парк, преследуемый внезапно остановился и чуть было не оступился. Он оглянулся и увидел спуск в подземку.
Только не метро, подумала Амелия. Слишком большая толпа. Преследование в такой толпе практически невозможно.
О нет…
Взгляд через плечо, и он бросается вниз по ступенькам.
Амелия остановилась, крикнув Пуласки:
— Беги за ним! — Глубокий вдох. — Если он станет стрелять, ни в коем случае не начинай перестрелку, если будет хоть малейшая вероятность ранить кого-то из прохожих. Пусть уж лучше он уйдет.
Лицо Пуласки сделалось предельно серьезным, он кивнул. Амелия знала, что парню никогда не приходилось участвовать в перестрелке.
— А ты где будешь? — спросил он.
— Беги за ним! — крикнула она в ответ.
Парень сделал глубокий вдох и возобновил погоню. Амелия подбежала ко входу в метро и увидела, как Пуласки спускается вниз, перепрыгивая по три ступеньки зараз. Затем перешла улицу и, пройдя полквартала на юг, вытащила пистолет и спряталась за афишной тумбой.
Начала отсчет:…четыре… три… два…
Один.
Она вышла, повернулась к выходу из метро как раз в то мгновение, когда подозреваемый появился на ступеньках. Она направила на него пистолет:
— Стоять!
Среди прохожих послышались крики, кто-то упал на землю. Реакцией преследуемого была откровенная досада, вероятно, потому, что его трюк не сработал. Амелия сразу поняла, что он пойдет в эту сторону. Удивление у него на лице при виде входа в метро было притворным. Он бежал в направлении станции, пытаясь ввести их в заблуждение. Незнакомец механически, словно во сне, поднял руки.
— Лечь на землю лицом вниз!
— Да я же…
— Выполнять! — крикнула Амелия.
Он бросил взгляд на ее пистолет и повиновался. Задыхаясь после длительного бега, чувствуя сильную боль в суставах, Амелия опустила колено на спину мужчины и стала надевать на него наручники. Он поморщился. Амелия не обратила на это внимания.
* * *
— У них есть подозреваемый.
Линкольн Райм и человек, принесший интересную новость, сидели в лаборатории. Деннис Бейкер, плотный симпатичный мужчина лет под сорок, был лейтенантом в отделе тяжких преступлений — подразделение Селлитто — и занимался контрольными функциями. Он получил приказ от мэрии остановить Часовщика как можно скорее. Бейкер был одним из тех, кто настаивал, чтобы Селлитто поручил дело Райму и Сакс.
Райм приподнял бровь. Подозреваемый? Преступники часто по разным причинам возвращаются на место преступления, и Райм задался вопросом: а не попался ли Амелии на самом деле убийца?
Бейкер вернулся к своему сотовому. Он слушал кого-то, кивая. У лейтенанта, отличавшегося странным сходством с актером Джорджем Клуни, была та способность к суровой концентрации, которая помогает стать неплохим администратором в полиции, но делает из человека наискучнейшего собутыльника.
