Виктор Пронин - Ошибка в объекте

– Да, – протянул фотограф, – не хотел бы я закончить свои дни в таком месте. – Он уже успел снять площадку сверху, от автобусной остановки, потом сфотографировал откосы, спуск к реке, мост, несколько раз щелкнул Сухова, когда тот рассказывал о происшедшем. Демин, наблюдая за ним, уже мысленно выводил надписи к будущим снимкам... «Сухов показывает место, где лежал неизвестный мужчина», «Сухов показывает место, куда причалила лодка»...

– Послушайте, Сухов, а ваш дружок не говорил, как он здесь оказался?

– Нет, я не спрашивал, а он... Мне показалось, что ему будут неприятны мои вопросы.

– До чего утонченные отношения у вас, оказывается, были! – чуть ли не с восхищением произнес Демин.

– Вначале я попробовал расспросить его, но он сказал, чтобы я заткнулся. Так что отношения были не очень утонченные, – Сухов с укором посмотрел на Демина. – И еще... Мне бы не хотелось, чтобы вы называли его моим дружком. Мы виделись с ним первый раз и, я надеюсь, последний.

– Николай сказал, чем он ударил того человека?

– Камнем...

– А где же камень?

– Не знаю... Он не говорил, а я...

– Ребята! – позвал Демин оперативников. – Помимо окурков, бумажек, пуговиц – да, Сухов? – может попасться камень, которым нанесен удар. Так что имейте в виду.

Поглядывая искоса на Демина, Сухов чувствовал зависть. В беретке, плотном свитере и кожаной куртке, в туфлях на толстой подошве, Демин, казалось, ощущал себя легко и уютно. А вот Сухову было неважно, противно как-то. Глаза его стали красными, слезились, и он поминутно вытирал их ладонью, вытирал резко, будто слезы досаждали ему или выдавали в чем-то.

– Где вы его сбросили?

– Вон там, – Сухов показал в сторону моста. – Между вторым и третьим пролетом. Там самое глубокое место, метров шесть-семь...

– Я говорю обо всем этом, чтобы вы хорошенько припомнили обстоятельства, – Демин не спускал глаз с Сухова. – Завтра утром вам придется подробно все объяснить водолазам.

– Водолазам?!

– А как же! Будем искать. Если вы действительно утопили того человека – найдем. – Он повернулся к оперативникам. – Ну что, ребята?

– Ничего, Валя, не нашли. Чистота. Просто удивительно!

– В самом деле странно, – Демин посмотрел на Сухова. – Вам не кажется? Столько возни было в ту ночь, столько суматохи на берегу, и на тебе – ни одного следа!

– Я же говорил вам, что Николай наутро возвращался сюда... Может быть, он что-то и нашел...

– А без Николая вы не приходили сюда после той ночи?

– Нет, – твердо сказал Сухов. – Что мне здесь делать? – спросил он, не удержавшись.

– Не знаю... Но только я на вашем месте заглянул бы на всякий случай. Может быть, для того, чтобы наверняка убедиться в том, что версия, которую вы изложили в своих показаниях, не полетит к чертовой матери из-за какого-нибудь пустяка. Из-за оторванной пуговицы, брошенного окурка... Мало ли чего. Ведь вы осторожный человек, Сухов. Вы не пришли к нам, пока не убедились, что Николай уехал из Москвы.

– Я сказал правду! Я вам все сказал!

– А я что? – усмехнулся Демин. – Всего лишь позволил себе слегка усомниться... Вот смотрите, – Демин взял Сухова под локоть и медленно пошел с ним вдоль тропинки. – Вы несколько дней шатались с Николаем по Москве и чувствовали себя сообщниками, друзьями по несчастью. Так? И за все эти дни вы не дали нам знать о совершенном преступлении, не хотелось предавать убийцу, да? А потом, когда он уехал из города, вы что делаете? Выжидаете еще несколько дней...

– Я болел! Это может подтвердить врач! Ко мне вызывали «Скорую помощь»!

– Не возражаю, – спокойно сказал Демин. – Возможно, это действительно так и было. Так вот, выждав несколько дней после отбытия Николая из города, вы приходите к нам. Объясняете свое решение тем, что вам надоело бояться, опасаться стука в дверь и так далее. Будь что будет, подумали вы, много не дадут, а там, глядишь, за добровольную явку вообще условным сроком отделаюсь. Так?

– А что, – согласился Сухов, – почему бы мне не прикинуть шансы на спасение?

– Но, прикидывая шансы, вы не могли не побывать здесь. Это естественно. Ох, Сухов! Чует мое бедное следовательское сердце, что вы здесь были. Сунув руки в карманы куртки, спрятав подбородок в высокий воротник свитера, Демин подошел к самой воде и долго смотрел в сторону моста. По реке плыли размокшие листья, казавшиеся мертвенно-бледными в сумрачном свете дня, мелкая рябь гасла у берега, заросли камыша шелестели на ветру. У самого берега камыш явно поврежден, потоптан. Были ли это Сухов со своим таинственным Николаем или кто-то другой... До сих пор у Демина не было доказательств того, что убийство действительно произошло. Да и в Москве за последнее время никто не пропадал, во всяком случае, никаких запросов, заявлений...

– Валя! – вдруг услышал Демин. Обернувшись, он увидел, что один из оперативников внимательно рассматривает что-то в пожухлой траве. – Нашел! Кровь!

– Ты уверен?

– Сам не видишь? Смятая трава, даже не просто смятая, а вывороченная каблуками, и эти вот пятна, а?

– В самом деле, темно-бурые пятна, по виду напоминающие кровь, – Демин произнес фразу из будущего протокола осмотра. Кровь это или не кровь, человеческая ли она, какой группы – все это установят эксперты, а следователь напишет в протоколе спокойную фразу: на траве обнаружены бурые пятна, напоминающие кровь. – Да, – повторил Демин, – это уже кое-что... Если завтра еще и водолазам повезет, то вас вообще можно оправдать, – улыбнулся он Сухову.

– Разве я под подозрением?

– А как вы думаете? Прокурор, суд – это ладно, это их дело. А вот вы сами, для себя, уже очистились?

– От чего? – зло спросил Сухов. – От чего вы мне предлагаете очищаться? Я поступил, как подсказала мне совесть, как должен поступить каждый порядочный человек!

– Вы имеете в виду утапливание трупов с привязанными камнями?

– Оскорбление тоже входит в обязанность следователя? – оскалился Сухов.

– Нет, это в мои обязанности не входит. Но иногда приходится общаться со столь странными людьми, что не всегда заранее знаешь, какие твои слова будут восприняты за оскорбление. А знаете, Сухов, почему вы так со мной разговариваете?

– Как я с вами разговариваю?

– Ну... С этаким вызовом... В ваших словах все время чувствуется обида... Будто вы ожидали к себе несколько иного отношения. А? Ведь вы гордитесь своим поступком, тем, что пришли к нам? Ну, совсем немного, а? Вы отважились на явку с повинной и всерьез полагаете, что мы должны быть благодарны вам, должны оказывать всяческие знаки внимания и почтения... Так? Может быть, вы совершили мужественный поступок...

– А разве нет? – Сухов вскинул подбородок. – Я не желаю знать, кто прав, кто виноват, не мое это дело. Есть люди, которые деньги получают, разбираясь в подобных вопросах. У них есть на это право. А у меня нет. И я не хочу этим правом обладать. И вы тоже избавьте меня... Избавьте!

– Неужели для того, чтобы иметь свое мнение, нужно специальное разрешение? У вас есть понятия о чести, достоинстве... Вы со своей колокольни можете судить кого угодно. Это делают все люди. Некоторые даже очень охотно. А вот вы почему-то отказываетесь... Или все-таки судите? Конечно, судите, но не хотите вслух говорить об этом. И знаете почему? Понимаете, что ваша мораль несколько отличается от общепринятой, и предпочитаете молчать о ней. Вот такое у меня ощущение... – Демин отошел от Сухова, сделал несколько шагов к берегу, но неожиданно обернулся. – А скажите, Евгений Андреевич, что вы здесь нашли, когда приходили без Николая?

– Камень! – выпалил Сухов. – Камень нашел, которым Николай убил того человека. Он валялся вот здесь! Ну и что?!

– Куда вы его дели? – спросил Демин негромко.

– В воду бросил! Вон туда! Как можно дальше!

– Зачем?

– Не знаю. Уж если вы так ловко разобрались в моей натуре, то объясните мне, зачем я это сделал? Ну?!

– Мне кажется, – медленно проговорил Демин, – что вы напрасно это сделали. Потому что камень подтвердил бы ваши показания. А вы почему-то взяли да и забросили его в воду...

Оперативники, услышав разговор, подошли поближе.

– Будем искать камешек-то? – спросил один из них.

– Какой смысл?! – Демин пожал плечами. – Он в ил зарылся, на нем ничего не осталось – какое это доказательство? Хотя... Это может подтвердить, что Сухов ведет с нами честную игру. А, Сухов? Если вы действительно бросили камень в воду с каким-то умыслом, то вам незачем признаваться в этом, правильно?

– Ну что вы все ищете какой-то смысл, подсмысл, умысел! – протянул Сухов плачуще. – Неужели вы не можете понять, что чаще всего человек совершает поступки бессознательно, не преследуя никаких тайных целей, подлых замыслов! Просто блажь вот такая на меня накатила!

– Странная, однако, на вас иногда накатывает блажь. Да, в большинстве случаев человек совершает необходимые, очевидные поступки, не задумываясь. Но я не встречал людей, которые совершали бы преступление...