Виктор Пронин - Ошибка в объекте

– Еще! – рассмеялась Клара. Она пришла в джинсах и все в том же желтом свитере. – А вы? Расписаны или еще?..

– Я! – Кучин раздумчиво склонил голову к плечу. – И уже и еще... Я был расписан и надеюсь еще разок расписаться. При благоприятных обстоятельствах, разумеется. А расстались мы очень мило. Осчастливили друг друга расставанием. Принято считать, что люди делают друг друга счастливыми, сходясь, а у нас все наоборот. Мы шлем друг другу поздравительные открытки, что... Минутку!

Он убежал на кухню и вскоре выбежал оттуда, неся на вытянутых руках дымящуюся сковородку с ломтями мяса. Все это он водрузил на журнальный столик, вокруг которого стояли кресла.

– Будем кутить за маленьким столиком, – сказал он. – Когда сидишь в кресле, больше можно съесть. Вы ужинали?

– Зачем? – удивился Демин. – Ужинать, собираясь в гости? Ну, ты даешь, Кучин!

– Правильно! – ответил тот и бухнулся в кресло. – Прошу следовать за мной. – Он разлил в высокие стаканы красное сухое вино, положил себе в тарелку кусок мяса, посыпал его зеленью, которая возвышалась горкой в большой тарелке.

– Давайте выпьем, ребята! Мы так долго шли к этому вечеру, к этой вот встрече, что любой тост покажется скучным, потому что это будет еще одна проволочка. Выпьем.

Он подержал стакан в опущенной руке, поставил на стол, с трудом найдя для него место, посмотрел, как осторожно отпила Клара, одобрительно глянул на пустой стакан Демина и вздохнул освобожденно.

– Я слышал, твой Сухов из изолятора письма пишет?

– Да, хочет дать чистосердечные признания.

– Как, опять?

– Он при каждой встрече дает все новые и новые показания. И все – чистосердечные.

– Так он, выходит, знал, что сбрасывает в воду живого человека?

– В том-то и дело! Он и себе боялся в этом признаться. Аврутину он в истерике проболтался там, на берегу, что видел, как Фетисов шевельнул рукой, но потом запретил себе об этом и думать. Живой Фетисов становился опасным Сухову. Постоянно действующий живой укор. Понимаешь? Если человек, видевший твою подлость, низость, всегда рядом, тяжело жить. Но если такой человек мертв, то вроде и спокойнее.

– Значит, убийца – Сухов?

– Да. Можно и так сказать. Если бы Аврутин знал, что Фетисов жив, он бы не стал сбрасывать его в воду. Зачем? Сухов же топил живого человека.

– Все это в полном соответствии с законом, который я вывел! – сказал Кучин.

– Вы еще и законы выводите? – вежливо удивилась Клара.

– Ха-ха! – вскочил Кучин. – Я вывожу прекрасные законы! Например, закон кинжала для левой руки. Но вначале я должен рассказать о самом кинжале. Вы знаете, что это такое? Смотрите... – Кучин подбежал к каталожной тумбе со множеством маленьких длинных ящиков и начал выдвигать их один за другим. В каждом ящичке лежали диковинные ножи. – Вот! – Кучин разогнулся, и они увидели в его руке невзрачный клинок с изъеденным ржавчиной лезвием и костяной обгоревшей ручкой. – Это кинжал для левой руки. Смотрите внимательно, – Кучин нажал на рукоятке небольшую кнопку, и клинок с невидимой для глаза скоростью вдруг раскололся, – из одной рукоятки торчали три лезвия. – Каково?! – воскликнул он восхищенно. – Но это что! В Эрмитаже кинжалам для левой руки посвящен целый стенд в зале холодного оружия. Вот где экземпляры! О! – Кучин закрыл глаза и восторженно покачал головой.

– Разрешите? – Клара осторожно взяла вздрагивающие лезвия кинжала, осмотрела их со всех сторон. – А при чем тут левая рука? – спросила она.

– О! Слушайте, друзья мои! Что такое кинжал для левой руки!.. В Средние века, как раз когда в Англии царствовала Елизавета, это вторая половина шестнадцатого века, в моду стали входить шпаги с узким граненым клинком, причем длина неимоверная – полтора метра! Вроде бы хорошо – противника можно достать на расстоянии, но, когда бойцы сходились вплотную, шпаги оказывались бесполезными. Представляете? И тогда мысль человеческая изобрела кинжал для левой руки. В правой полутораметровая рапира, в левой – короткий кинжал. Во время схватки, когда противники сближаются, в ход шли кинжалы.

– В чем же закон? – спросил Демин.

– Закон кинжала для левой руки? Пожалуйста! Есть некая категория людей, которых нельзя подпускать к себе слишком близко. Вообще-то они безвредны, но на очень близком расстоянии становятся опасными. Они не бойцы, они никогда не решатся дать настоящий бой, не осмелятся обнажить рапиру, чтобы сразиться на равных. Но не прочь пустить в ход кинжал для левой руки, когда пожимают тебе правую руку – поздравляя, здороваясь, приветствуя. Не верь их открытой правой руке – у них кинжал в левой! – Кучин щелчком свел вместе три лезвия кинжала, нажал потаенную кнопку, и клинок снова раскололся. – Ты заметил, что окончание центрального лезвия сделано с утолщением? Знаешь для чего? Эта часть изготовлена пористой, чтобы ее можно было пропитывать ядом. Поэтому достаточно царапины – и человек умирает. Это тоже в манерах людей, пользующихся кинжалом для левой руки. Фетисов – полная бездарность. Но ему нужно было хоть в чем-то утвердиться. Понимаешь? Стоило Аврутину неосторожно приблизиться к Фетисову, как тот, не задумываясь, пырнул его кинжалом. Когда он называл Аврутина нищим, дураком, брошенным мужем, человеком, который рано или поздно подохнет под забором, – он наносил удары. Но Аврутин тоже сжимал в левой руке трезубец с утолщением на конце.

– Хорошо, – сказал Демин, – а Сухов?

– Пустой человек. Будь у него за душой хоть что-нибудь, будь у него вера в себя, в свои способности, в свой мир... и он вел бы себя иначе. А так – только стремление выпутаться из положения, в котором оказался. И страх. Страх, толкнувший его на преступление, хотя он и не помышлял о нем. Страх, образно говоря, подсунул Сухову кинжал в левую руку... Или вот Фетисов. Почему он шатался по редакциям, выклянчивая хорошее к себе отношение? Почему он поперся в университет? Да потому, что не мог уважать себя за свою работу. И никто его не уважал. Ни жена, ни начальство... Его терпели. Он это видел, чувствовал, а честолюбия, самовлюбленности у него было на троих. И в результате он стал опасным человеком – ходил по земле с кинжалом, зажатым в левой руке.

– Что же получается, бездарный человек опасен? – улыбнулась Клара.

– Нет! – вскочил Кучин. – Речь о другом. Опасен духовно пустой человек, который стремится ублажить свое тщеславие за счет другого. Тот же Аврутин, он ведь не бездарен. Он остро чувствует ситуацию, ему не откажешь в силе характера... Но он дал поблажку маленьким своим слабостям – и пошло...

– Знаете, давайте заканчивать, – сказал Демин. – У нас еще есть по глотку сухого вина и полчаса времени, чтобы успеть на последний автобус.

– Насчет вина ты погорячился, – усмехнулся Кучин. – Вино есть. И насчет автобуса тоже. Пройдетесь пешком. В крайнем случае приедете не последним автобусом, а первым. Терпеть не могу ездить последним автобусом.

– В этом что-то есть, – проговорила Клара.

– Послушайте! – спохватился Кучин, когда они уже стояли в плащах. – Вы действительно решили объединить свои усилия в жизни?

– Мы их уже объединили, – ответила Клара.

– На свадьбу я подарю вам кинжал для левой руки! – решительно сказал Кучин.

– Думаешь, он нам понадобится? – спросил Демин.

– Пусть висит на стене как предупреждение.

На улице их встретила весенняя ночь, запахи оттаявшей земли, прошедшего дождя и прохладный воздух уснувшего города.