— Что?! — смутился Поль. — Откуда он знает, что она мне пердавала? Он что, подглядывал?
— Нет. Он сказал, что видел издали… — теперь смутилась Марго.
— Я ничего не знаю! — помотал головой Поль. — Но, если тебе это важно. Я позвоню вечером Аурелии и спрошу! А когда ты успела пообщаться с Андрэ Бретоном? Вы встречались вечером, да? Я звонил домой от Аурелии, и никто не брал трубку!
Марго засмеялась.
— То есть я должна была поднять трубку? Да? А если бы это была Ау? Тогда как? — Марго наехала от всей души и тут же простила Брата. — Ладно. Ты не знаешь, что там раскопал комиссар Легран? Все только и говорят… А я вчера порылась на фирме в Сети — все новостные сайты пестрят заголовками, но ничего толкового.
— Не знаю. Лео был пьян и ничего не сказал… А я газет не читаю. Ладно. — Поль поставил кофе рядом с коробкой и сказал. — Это я потом допью. Сейчас мне некогда. Я должен успеть в банк, потом на лейбл и вообще. Револьвер не трогай. Впрочем, он закрыт.
— Не могу придумать, зачем бы он мне понадобился! — сострила Марго.
Поль кряхтя одел куртку, ботинки и высунулся квадратным крестьянским лицом в комнату.
— Только прошу тебя, будь аккуратнее, — попросил он. — Я не люблю бардака.
— Хорошо-хорошо! — пообещала Марго и выпроводила Поля.
Но не тут-то было. Он тут же вернулся.
— Я забыл тебе сказать! — начал брат Ау, но, видно, передумал и покачал головой. — Нет. Ничего. Поставь посуду в моечный шкаф и убери свою подстилку.
— Обязательно! — поклялась Марго.
— Ты, кстати, обещала мне LSD! Когда? Когда принесешь?
— Мазафака! — начала свирепеть Мар. — Пойдем вечером на Сакрэ! Я что — против?
— Пойдем! — согласился Поль. — Вечером и пойдем! Прямо сегодня!
— Да! Да!!! Да-а-а-а!!!
Поль наконец-то свалил, и наконец-то Марго осталась одна. Что-то она хотела у него спросить? Что-то же важное!
Так и не вспомнила.
Ладно. Если важное, потом вспомнится. Ага! Сознание начало постепенно возвращаться. Во-первых, надо позвонить. Андрэ и Жаку. Андрэ насчет матери, Жаку насчет Валерия и денег.
Марго потянулась за телефоном и взгляд ее упал на коробку с револьвером. И опять у нее появилось ощущение цирка и какой-то нехорошей интриги. Ладно, сейчас некогда с этим разбираться.
Сначала Жаку. Номер галереи — если подойдет Ау, бросить трубку.
— Привет, Жак! — скзала она, услышав вялое «алло» галерейщика. — Извини! Я не могла придти вчера. Я упала и разбила нос. И кровь так хлестала, что я не могла выйти из ванной. И даже позвонить не могла. — Марго лгала задорно и вдохновенно. — Извини, пожалуйста. Как все прошло?
— Хорошо. Тебы искали несколько журналистов, но я дал им пресс-релиз, так что все в порядке. Я спешу, говори скорее, что ты хотела?
— Как там вообще? — замялась Марго, не зная, как спросить про деньги.
— Я же сказал — хорошо, — в голосе жака появились нервные нотки.
— Валерий приехал, — спросила Марго более конкретную вещь.
— Нет, — недовольно ответил Жак после небольшого молчания. — Он задержится. А что?
— М-м…
— Насчет денег, чтобы ты не страдала, как только что-то уйдет. Так я с тобой рассчитаюсь! Мне чужого не надо.
— Я не об этом, — съехала с темы Марго. — Мне нужно с тобой встретиться. Ты бы нашел пару минут после работы, только отправь Аурелию подальше, а то она меня убьет!
— Зачем? Зачем мне с тобой встречаться? — тяжело вздохнув, по слогам спросил Жак.
— Мне надо посоветоваться с тобой об одной вещи, и я не могу по телефону. Это касается тебя больше, чем меня…
— Ну ладно. А что тебе Аурелия? Она застала тебя с Лео?
— Черт! Если сказать нет, будет ложь, но и да — тоже неправда.
— А… Старая скотина нажралась и хотела тебя отыметь в категорической форме? Та кэто ты Аурелии заехала по скуле?
— Нет. Это она в меня стреляла. Я теперь не у нее живу.
— Весело у вас, — усмехнулся Жэак и разрешил. — Ладно. Приезжай сегодня. Я отправлю ее пораньше. Часа в четыре. Приезжай в полпятого. Все!
Так. Одно дело сделано. Раз Валерий задерживается, значит Жак успел предупредить его.
Отлегло.
Андрэ.
С Андрэ не получилось. Опять короткие гудки.
Решив, что все утренние дела завершени, Марго собралась пойти в клинику и сделать чертовы анализы для Фирмы. С Жака денег точно не получить, в «Големе» тоже дадут через месяц, а как она будет этот месяц жить?
Марго проверила карманы — двадцать франков (монетами) и остатки проездной карточки (желтая картонка с коричневой магнитной полоской. Ключ от Парижа. Ключ от квартиры Поля. И под воротником шпажка ювелира.
В рюкзаке… Ну там все — не важно. Русские стихи, кисти, краски, пара трусов. Нищенка.
Или монахиня.
* * *
В «Голем» Марго заявилась почти как к себе домой. Она с удовольствием пришлепывала ладонью темные прямоугольники возле всех мыслимых и немыслимых дверей, и наслаждалась тем, что они ей послушны.
В кабинете 146 Марго напялила на голову шлем и принялась обустраивать «зигзулины». Настроение было — супер, и принц не появлялся. Не предлагал свалить попить кофейку. А вот у Дизи не катило.
Она то и дело выметалась из кабины. То в кафе, то в дабл. Видно они вчера все-таки отметили, если не появление новенькой, то что-то свое. Около трех Дизи вышла и пропала. Марго даже забыла, что в кабине еще кто-то был.
Последнее задание поглотило Марго целиком (то, что оно было последним, стало ясно уже по его завершении). К заданию прилагалось условие: пять пересечений. Марго совсем потерялась во времени и пространстве, чувствуя себя маленьким чипом, нарисованной схемкой огромного силиконового механизма. В какой-то момент ее даже проглючило, что она и есть вся эта машина, завязанная в Сеть и летящая вместе с Землей по Солнечной орбите. И что нечто огромное, вмещающее в себя всю мировую сферу, звезды, космос, свет, тьму и все, что называется веществом, это огромное ведет с Марго диалог. Только слова его не человеческие и не звериные. Вспышки Солнца, звезд и дыхание Пустоты — вот его слова. И Марго — буква в его слове.
И Марго явилось, что она должна составить из заданных фигур композицию, уводящую в Пустоту. Вызывающую пустоту. Пустоту, дополняющую именно это мгновение мира до совершенства.
Комп засигналил неизвестным маркером, но съел задание.
Тут же появился принц и сообщил, что Марго следует немедленно отключиться и взять один выходной. Он напомнил, что Марго еще не прошла медицинские тесты, и посоветовал не затягивать с этим, так как от этого зависит качество договора, который Фирма предложит Марго.
Марго сдернула шлем и впала в даунский ступор.
Не шевелиться, не думать, не смотреть, не слышать…
Кто-то смотрит. Как тогда в комнате, когда упала люстра. Пальцы. Холодеют пальцы и в точке хе-гу изморозь. Льдяный холод по каналам.
Оглянулась — никого. Но ощущение того, что там кто-то есть не пропало. Марго затаила дыхание и постаралась состредоточиться мысленно там, где чувствовала чужое присутствие. Вскоре проявился тусклый мерцающий силуэт. Силуэт поднялся и направился прямо к ней. Он что-то говорил, как профессор в Питерских снах, но Марго слышала только бу-бу-бу. Марго внезапно отрубилась совсем и уже на грани обморока увидела, как силуэт исчез в стене.
— Эй, проснись! — разбудил ее голос Дизи.
Мар тряхнула головой.
— Фу! Какой странный сон мне приснился!
— Какой?
— Будто в том пустом кресле был кто-то и ушел сквозь стену.
— Да?! — Дизи задумчиво посмотрела в угол и добавила откуда-то издалека. — Мы уже заказали выпивку в кафэ для нашей вечеринки. Ты не можешь отказаться.
— Почему?!
— Потому что — не можешь. Потому что у нас важное сообщение для тебя.
— Черт! — выругалась Марго. — Но у меня стрелка в шестнадцать тридцать у Помпиду.
— Ты успеешь. Кстати! Советую тебе пойти прямо сейчас к Рэй и сообщить ей об этом. Можно уйти и так, но это не приветствуется.
— Спасибо, что предупредила, — поблагодарила Марго и вылезла, покачиваясь, из кресла.
Тошнота. Надо зайти в дабл и поговорить с «белым другом.» — Пока, — сказала Марго, выходя, но Дизи уже одела шлем и ничего не слышала.
Марго поплелась по мерцающему белым светом белому коридору.
Оборотень выпиливал узоры на гитаре, а Плесень молотил дерьмовых раздолбанных барабанах. Сама Катька блажила в восьмидесятидоларовый AKG. Дешевенькие корейские комбы все это усиливали и выплескивали на головы неформальной европейкой молодежи, скучковавшейся вокруг русских лабухов. Они спели всех «битлов», кое-что из Мьеркури, «Скорпов», Курта Кобейна. Покатил, кстати, и Цой, и даже «Марсельеза» была воспринята публикой с пониманием и благодарностью. Дошло до «Подмосковных вечеров».
