Ты умеешь хранить тайны? - Роберт Лоуренс Стайн

– Дэнни? Дэнни? – выкрикивала Келли, протянув к нему руки.

Он сел.

– Я в порядке. – Он провел рукой по груди, по ногам. – Просто выстрела испугался, вот и рухнул. Инстинктивно, наверное.

Келли обняла его за плечи и не отпускала.

– Ты не ранен?

Дэнни покачал головой.

– Я прям почувствовал, как пуля рядом просвистела. Будто ветерком повеяло. И звук такой… – Он закрыл руками уши.

Эдди подошел к нему, протянул руку. Остальные, включая меня, не двигались с места. Никто не проронил ни слова.

Эдди убрал пистолет в карман куртки. Потом помог Дэнни встать и отряхнул его куртку. Наверное, так он хотел извиниться.

– Ты прости, что так вышло, – проговорил он, упершись взглядом в землю. – Я нечаянно. Ты понимаешь, да?

Дэнни кивнул.

– Да оба мы хороши, – пробормотал он.

– Может, хоть это вам мозги вправит, – сказала Рокси.

– Плюсую, – добавила я. – Ну хорошо, мы нашли какие-то деньги. Не драться же из-за них! Нам надо сохранять спокойствие и хорошенько подумать, как лучше поступить.

– Да всем ясно, как лучше поступить, – заявила Келли, по-прежнему сидевшая на земле. – Только не хочет никто.

– Ты имеешь в виду, сдать их в полицию? – спросила я.

Она кивнула.

– Это бред… – начал Эдди. Но я подняла руку, веля ему помолчать.

– Давайте больше без драк. Предлагаю голосование. Решим вопрос здесь и сейчас.

– Я голосую за то, чтобы взять деньги и купить каждому по новенькому «корвету», – сказал Райли. – Устроим «Корвет-клуб», будем встречаться каждую неделю и гонять по округе, пугая прохожих.

– Заткнись, Райли, – бросила Рокси.

Он скорчил обиженную мину.

– Да ладно. Чем не план?

С тех пор, как дядя покатал его на красном «корвете», Райли на них помешан. Он рисует «корветы» и собирает их модели. Как-то летом он даже уломал родителей свозить его на фабрику «корветов» в Кентукки, чтобы своими глазами увидеть, как их делают.

– Так мы голосуем или как? – спросила Келли, пропустив предложение Райли мимо ушей.

– Итак, – сказала я. – Кто хочет сдать деньги в полицию?

Мы с Келли подняли руки. Больше никто.

Эдди засмеялся.

– Вы в меньшинстве. Ладно… Что дальше? Предлагаю перепрятать денежки в какое-нибудь надежное место, пока не узнаем о них побольше.

Дэнни взглянул на него с подозрением.

– А выбирать надежное место будешь, конечно, ты?

– Дэнни, перестань, – сказала я. – Не забывай, мы начинаем сначала. Мы вшестером должны хранить все в тайне. А значит, нужно доверять друг другу. Мы друзья, правильно?

– Конечно, друзья, – согласился Дэнни. – Только вот сотни тысяч баксов ни у кого из нас еще не было.

– По-твоему, это может разрушить нашу дружбу? – спросил Эдди.

Дэнни попятился.

– Я лишь хотел сказать, что кто-нибудь может поддаться искушению… ну, знаешь… запустить лапу. Понимаешь, среди нас богачей нет. У нас у всех финансы поют романсы, верно? Вот я и хотел узнать: кто задает правила? Ты, Эдди?

– Наверное, – проговорил тот. – Это ведь я нашел деньги. Мне кажется…

– Но мы их разделим по-братски, да, Эдди? – вмешалась я, понимая, что Дэнни готов снова затеять драку. – Мы делим эту тайну на шестерых, значит, каждому причитается поровну. И у каждого есть право голоса.

– Само собой, – сказал Эдди.

Дэнни расслабился. Он помог Келли встать и обнял ее рукой за талию.

– Так мы действительно их перепрячем? – спросила Рокси.

– Чисто для безопасности, – сказал Эдди. Он поднял портфель и расстегнул его. – Слушайте, как вам такое? Жест доброй воли. – Он вытащил пачку купюр.

Я схватила его за руку.

– Эдди, ты что делаешь?

– Сказал же: жест доброй воли. – Отсчитав шесть сотенных купюр, он раздал пять нам, а последнюю запихнул в карман джинсов и снова застегнул портфель.

Рокси поднесла купюру к лицу, держа ее обеими руками.

– Ух ты! В жизни не держала стодолларовой купюры. Просто не верится.

Келли покачала головой.

– Ответственно заявляю, – произнесла она, сложив купюру. – Если случится что-то плохое – я вас предупреждала.

– Расслабься, Келли, – сказала я. – Правда, успокойся. Ничего страшного не случится.

Ах, как я ошибалась.

Эдди сказал, что знает идеальное место, чтобы спрятать деньги.

Поэтому мы вшестером набились во внедорожник Дэнни и покатили на мартинсвилльское кладбище домашних животных. Время близилось к полуночи, и на дороге нам встретилось всего несколько машин.

Примерно в миле от Мартинсвилля перед нами выскочил олень. Фары озарили его – в ярком свете я даже различила испуганный взгляд животного. Дэнни дал по тормозам и вывернул руль, отчего мы дружно завопили.

Моя рука до боли стиснула дверную ручку. Я с трудом восстановила дыхание и снова вскрикнула от неожиданности, потому что олень наконец соизволил перебежать через дорогу.

– До чего скучная ночка! – пошутил Райли. Все расхохотались, хоть и слегка натужно.

Сидя рядом с Келли, я буквально ощущала исходившие от нее страх и напряжение. Она сцепила руки на коленях и смотрела прямо перед собой на дорогу, освещенную мечущимся светом фар.

Мне хотелось сказать ей что-нибудь ободряющее. Я всегда чувствую себя неловко, когда рядом кто-то мается. Я не какая-нибудь жизнерадостная дурочка, но мне нравится, когда людям рядом со мной хорошо и спокойно. Но, как я уже говорила, мы с Келли не были хорошо знакомы. Из-за этого я не знала, что ей сказать.

Дэнни сбавил скорость: впереди показались высокие ворота с надписью «Зверюшкин рай». Эдди указал в сторону просторной кладбищенской стоянки. Он первым выскочил из машины, сжимая в руке портфель.

Мимо бледного месяца проплывали ленточки облаков. Старые деревья стояли неподвижно, как мертвые, чернея на фоне лилового ночного неба.

Мы пошли за Эдди на кладбище, утопая ногами в сырой земле. Я опять ощутила холодок на затылке, все чувства обострились.

Здесь затаилось что-то недоброе…

Откуда это непроходящее пугающее ощущение? Только из-за того, что это кладбище? Из-за десятков собачьих и кошачьих тел, разлагающихся у нас под ногами?

Рокси притерлась сбоку.

– Мамочки, страшно-то как, – проговорила она почти шепотом.

Кивнув, я указала на высокое надгробие. В полумраке мы разобрали надпись:

Рокси поежилась.

– Такое надгробие небось стоит бешеных денег, да?

– Наверное, – ответила я. – Чего не сделаешь ради любимого питомца.

Но не надгробие занимало мои мысли. Я думала о том, почему мне так страшно всякий раз, как я сюда прихожу.

Рокси скривилась от отвращения.

– Фу-у, почему тухлятиной так пахнет?

– Без понятия. – Я пожала плечами и задержала дыхание. И правда, воняло разложением.

Эдди повел нас по узкой покрытой рытвинами дорожке между двумя