Майкл подъехал к заправке самообслуживания и залил себе полный бак бензина. Кроме того, он заполнил под самую крышку полудюжины канистр, стоявших в кузове пикапа.
«Копать могилы, сжигать за собой мосты, покупать билеты…» — размышлял Майкл. Он прекрасно понимал, что работать ему придется очень и очень много. Самое главное — правильно спланировать все эти действия. Ему предстояло еще не раз вымерить все расстояния, свериться с расписаниями, привязать их к автомобильным маршрутам и авиаперелетам.
Разборка и утилизация четвертой серии были ничуть не легче подготовки и реализации проекта. В первую очередь следовало учитывать, что теперь время работало не на них. Нужно было уничтожить все связанное с ведением трансляций и содержанием пленницы. «Придется хорошенько поработать, — подбадривал себя Майкл. — Причем поработать с умом, координируя все действия и усилия. Жаль, времени мало. В таких ситуациях двадцати четырех часов в сутках обычно не хватает».
Майкл ехал по шоссе, свято, как религиозную догму, соблюдая установленный скоростной режим.
Снятый ими с Линдой дом находился в нескольких милях от небольшого городка и практически не был виден с шоссе, от которого к нему вела извилистая грунтовая дорога. Подъезжая к своему временному жилищу и месту работы, Майкл вдруг понял, что не может представить себе этот комплекс сооружений в качестве обыкновенной действующей фермы. Дом явно дожидался иной судьбы. Более того, он ее заслужил. Это место вполне могло понравиться какому-нибудь состоятельному и слегка эксцентричному человеку, который согласился бы вложить деньги не только в покупку, но и в ремонт здания, оборудовав его при этом самой современной высококлассной европейской кухонной техникой, переложив полы и покрыв их импортным паркетом, вмонтировав в стены кованые канделябры, выполненные по индивидуальному заказу — например, в фирме «Вермонт кастингс». Кстати, подвальное помещение, то самое, где когда-то содержалась Номер Четыре, творчески мыслящий человек вполне мог бы приспособить под домашний театр. Одним словом, этот дом идеально подходил для какой-нибудь богатой пары из большого города, которой захотелось бы получить в свое распоряжение уединенное убежище, где можно в тишине и покое проводить выходные. Что ж, эти стильные, следящие за модой покупатели просто заменят один театр другим. Они слегка ограничат свои привычные запросы и согласятся проводить свободное время в глуши на лоне природы — не дикой, конечно, природы, а этого прирученного и лишь слегка одичавшего сельскохозяйственного ландшафта. Они будут приглашать гостей и смотреть фильмы в формате Blu-ray на экране огромного плазменного телевизора. И при этом никому из них в голову не придет, что на этом самом месте некогда разворачивались весьма драматические события, финалом которых стала самая настоящая трагедия. «В том-то между нами и разница, — подумал Майкл. — У нас с Линдой все по-настоящему, а у тех, кто поселится здесь после нас, все будет понарошку. Никогда эти стильные эстеты не подберут ключ к той правде, которую будут скрывать от них стены этого очаровательного дома».
Неожиданно Майкл задумался о том, не станет ли этот дом после их отъезда местом паломничества всякого рода привидений и духов. От неожиданности такой постановки вопроса он даже рассмеялся. По крайней мере, после того, что происходило в этих стенах в последние дни, окрестные привидения будут весьма и весьма разочарованы «вегетарианским» поведением новых хозяев дома, кем бы те ни были.
Подъехав к воротам, Майкл развернулся и завел машину во двор задним ходом. При этом он тщательно прицелился, так чтобы оставить пикап на дорожке, ведущей к выезду с фермы. Вынимать ключи из замка зажигания он не стал. Он любил эту машину и понимал, что ему будет грустно расстаться с ней. По-своему жаль будет прощаться и с Номером Четыре, подумал он. Как и старый пикап, девушка превратилась для него в вещь, которая верой и правдой отслужила положенный срок и теперь по вполне объективным причинам нуждалась в замене на новую. На мгновение Майкл призадумался: он вдруг понял, что толком не помнит, как на самом деле зовут девушку под номером четыре.
«Дженис, Дженнет, Жанна… нет, Дженнифер!»
Майкл довольно улыбнулся. Точно, Дженнифер. «Ну что ж, прощай, Дженнифер», — подумал он.
Линда неспешно покачивалась взад-вперед в своем роскошном офисном кресле.
На экранах мониторов, стоявших перед ней, практически ничего не менялось: Номер Четыре все так же сидела, прижавшись к спинке кровати, и, обхватив колени руками, продолжала дрожать от страха. В общем-то, примерно такой реакции Линда от нее и ждала. Громкий стук в дверь они с Майклом несколько лет назад смеха ради записали, когда к ним ломился один из соседей, недовольный их шумным поведением. Этот звук не на шутку перепугал задремавшую девушку, а последовавший концерт в стиле хеви-метал и вовсе погрузил в смятение истерзанную душу Номера Четыре. От былой очаровательной пленницы осталась лишь бледная тень. Страдания, боль и унижения сделали свое дело: куда-то подевались жажда деятельности, дерзость и иные проявления явно неординарной личности этой девушки. Потеряв свою индивидуальность, она стала терять и привлекательность в глазах зрителей. Линда чувствовала, что еще немного — и подписчики начнут отказываться от следующих просмотров.
Она даже усомнилась, правильно ли поступила, устроив Номеру Четыре такой «концерт». «Ну вот, — подумала Линда, — совсем запугала девчонку, а клиентам от этого ни тепло ни холодно. Им, скорее, подавай ее прерывистое хриплое дыхание, которое звучит для них слаще любой музыки». Впрочем, опыт подсказывал, что немалая часть зрителей с удовольствием воспринимала любые звуковые эффекты, так или иначе сбивавшие пленницу с толку. Эти звуки словно спускали с короткого поводка кипевшие в зрителях страсти и зревшие в их умах фантазии. Впрочем, то же самое происходило и с самой Номер Четыре. Линда отметила про себя, что в будущих проектах нужно разнообразить звуковой фон трансляций и заранее обзавестись подходящей фонотекой со всякого рода эффектами. Веселые крики и смех детей, играющих на площадке, плач младенца — все это было замечательно. Полицейская сирена — и вовсе шедевр. Но к сожалению, этими несколькими записями репертуар ограничивался. «Номер Пять нужно будет погрузить в мир самых разных звуков, — подумала Линда, — перемещать ее при помощи звукового сопровождения из одного придуманного мира в другой».
Линда была твердо убеждена в том, что с каждой новой серией они с Майклом совершенствуются в своем мастерстве и достигли в работе с Номером Четыре невиданных ранее высот.
Единственное, что ее до сих пор не устраивало, — это предварительный набросок грядущей развязки драмы. Не было в нем ни подлинного мастерства, ни какой-то изюминки, искры. Не хватало их с Майклом плану настоящей, безудержной страсти.
«А все из-за тяжелого наследия, — подумала Линда. — Дурные воспоминания. Нет, Номер Четыре явно заслужила более эффектный исход».
Номер Один умерла совершенно случайно — раньше, чем это было запланировано. Веревка, которой они с Майклом привязывали пленницу, захлестнулась петлей у нее на горле, и, когда та в ночном кошмаре стала биться в конвульсиях и упала с кровати, петля затянулась. Линда с Майклом не ожидали ничего подобного и потому пропустили этот роковой момент. Таким образом, первая серия придуманного ими шоу, помимо их воли, закончилась преждевременно. Гибель главной героини заставила режиссеров изменить свои правила: начиная со следующей серии они, забыв о сне и отдыхе, практически постоянно отслеживали все движения пленниц и их состояние. Увы, несмотря на старания, смерть Номера Два произошла хотя и в прямом эфире, но вне поля зрения основных камер. Согласно плану, эта сцена должна была представлять собой изнасилование, совмещенное с убийством, — все в стиле традиционных снафф-видео. Реакция почуявшей неладное пленницы оказалась более бурной, чем ожидалось. Завязалась настоящая драка, так что Линде пришлось вмешаться и разрядить вышедшую из-под контроля ситуацию единственно возможным способом: вооружившись кухонным ножом, она явилась Майклу на помощь.
Все это получилось как-то глупо и даже несколько пародийно и явно не соответствовало уровню их профессионализма. Кроме того, в помещении, где произошло убийство, пришлось устроить потом самую настоящую генеральную уборку, переросшую в косметический ремонт. В общем, этот случай надолго испортил им с Майклом настроение и на «семейном совете» был признан едва ли не самой серьезной неудачей как в творческом, так и в деловом отношении. С Номером Три они вели себя еще более осторожно. Над планом умерщвления жертвы они просидели не час и не два. Кто бы мог подумать, что судьба так посмеется над ними с их планами: пленница ни с того ни с сего сильно заболела. У Линды было подозрение, что болезнь каким-то образом связана с теми побоями, которые девушке пришлось вытерпеть от своих мучителей. Они с Майклом действительно сделали, пожалуй, излишний упор на сугубо физических аспектах унижения и подавления личности пленницы. Все эти, равно как и множество других ошибок, они учли, когда готовились к съемкам четвертой серии. Пленница должна была испытывать боль — куда же без этого, но следовало ограничить эту боль и до серьезных травм дело не доводить. Постепенно они выработали для себя некоторые правила: бить, но не избивать, пытать, но не до потери сознания, унижать, но не до попытки суицида.
