— Что ж, Ира, решайте. Или вы сейчас снова подниметесь наверх и начнете работать, или мы с вами распрощаемся прямо здесь и сейчас. Только не отвлекайте меня больше от работы.
В то время как Штойер поспешил к командному пункту, Ира в растерянности осталась стоять в дверях лифта. В одном надо было отдать шефу спецназа должное: он сумел за короткое время проделать большую работу. В правом дальнем углу снова были снесены все перегородки. Они, должно быть, отличались от планировки студийного комплекса на двадцатом этаже. До сих пор здесь стояла только одна гипсокартонная стенка. Стекла еще отсутствовали. Одно из них как раз заносили в помещение двое мужчин.
Ира вышла из оцепенения и прошла в офис. Белая разметка на полу отмечала те места, где на следующей неделе укладчики ковровых покрытий должны выложить покрытие с фирменной эмблемой института. Ира последовала за ними и увидела, что путь привел ее к офису руководителя в левом углу помещения. Тяжелая деревянная дверь была распахнута, так что Ира могла видеть Гетца и Штойера, уставившихся в монитор, возвышавшийся на неприлично большом, овально изогнутом письменном столе. Штойер сидел в черном кожаном кресле. Гетц стоял сзади, склонившись над его плечом.
— Вы можете отсюда переключиться на камеру наблюдения номер двенадцать? — спрашивал Штойер в тот момент, когда Ира входила в комнату. Оба быстро подняли головы. В то время как Гетц ободряюще кивнул ей, во взгляде Штойера светилось неприкрытое презрение.
На письменном столе у компьютера стоял портативный радиоприемник с цифровым табло времени. 8 часов 34 минуты. Оставалось еще тридцать три секунды до первого раунда игры.
Гетц перегнулся через плечо Штойера и что-то набрал на компьютере. На плазменном экране возникло изображение главного входа на радиостанцию. Ира могла все четко видеть на втором мониторе, который тоже стоял на письменном столе, — вероятно, место для ассистента Штойера. Экран показывал стойку приема двадцатого этажа и металлическую лестницу перед ней. Рядом стоял щуплый полицейский, который как раз собирался снять свою форму.
— Все так, как вы приказали, — объявил Гетц, и Штойер кивнул. — Онассис, к счастью, такой худой, что пролезет в вентиляционную шахту.
Разумеется, настоящее имя этого человека было не Онассис, но сотрудники спецназа работали в основном анонимно и под псевдонимами.
— Он пройдет без проблем. Как вы видите, в эту секунду он как раз собирается в путь.
— Но до студии как минимум пятьдесят метров, — простонал Штойер и взглянул на часовое табло радиоприемника. — У нас есть лишь несколько секунд.
— Даже если он не успеет к первому звонку, то все же сможет выстрелить прежде, чем объект посягнет на заложника.
— И это было бы еще большей ошибкой, — заметила Ира.
Никто — ни Гетц, ни Штойер — ее не слушал. Они продолжали смотреть в монитор, на котором тем временем почти голый полицейский, вооруженный девятимиллиметровым пистолетом, взбирался по лестнице.
«Переключение звонков… Снайпер в вентиляционной шахте! — думала Ира. — Неужели они не сознают, к какой катастрофе они сейчас движутся?»
Манфред Штук догадывался, что он послан в «Зону происшествий» совсем не для приготовления кофе. И поэтому не стал терять времени на то, чтобы наполнять водой пятилитровый агрегат и искать кофейный фильтр. Он открыл маленькую дверцу пожарного выхода в дальнем конце комнаты и на мгновение обрадовался, что она ведет на свободу. Но облегчение длилось недолго, когда он увидел, что оказался в западне. Двадцать этажей, девяносто метров вверх от Потсдамер Платц. Зеленая терраса вела в никуда. Если он и выберется сюда, то окажется лишь на расстоянии в пол-этажа от выстрела.
В голове Манфреда снова застучало так же, как сразу после удара, который ему нанес сумасшедший в студии.
«Ну почему я не смог с собой совладать? Теперь он, конечно же, отделается от меня первого».
Он снова начал двигаться. Обратно, в комнату отдыха… Еще одна дверь рядом с кухонным закутком… Закрыта… Манфред подергал пластмассовую ручку. Безрезультатно. Неважно, что за ней находится, но этот путь для него тоже закрыт.
Манфред распахнул навесной шкаф над мойкой в надежде найти здесь ключ. Но он знал, что это безнадежно. Кто будет тратить время, запирая дверь, для того, чтобы потом оставить ключ на виду? Тогда ее можно было бы просто оставить открытой.
Но, несмотря на это, он нагнулся и распахнул белые дверцы из ламината под раковиной. И в ужасе стукнулся головой о край рабочей поверхности стола.
— Боже…
— Тс-с! — Под мойкой, у мусорного ведра, скрючившись, сидела миниатюрная белокурая дама, прижав к губам указательный палец.
— Кто вы, черт возьми? — прошептал Манфред.
На него накатила новая волна головной боли, от одной части черепа к другой, когда он лихорадочно бросил взгляд на дверь в студию. Террорист все еще стоял, не меняя позы, согнувшись над микшерным пультом и выслушивая объяснения Флумми по поводу телефона. Очевидно, никто не замечал ни его, ни молодой женщины.
— Я Китти. Работаю здесь.
— Хорошо. Вы должны мне помочь. Как мне отсюда выйти?
— Никак. Единственный выход ведет обратно, в студию.
— А что за вот этой дверью?
— За ней техническое помещение. И ключ от него есть только у Тимбера. В любом случае это тоже тупик.
Манфред еще раз взглянул направо, в маленькое стеклянное окошечко на двери в студию. Террорист взял телефонную трубку и стал набирать номер. Началось!
— Пожалуйста, — прошептал Манфред, и теперь на его лице была неприкрытая паника. — Неужели нет ничего, что вы могли бы для меня сделать?
— Что это там?
— Что?
— У вас сзади, в джинсах.
Когда человек из UPS опустился на колени, коричневая форменная рубашка приподнялась над его широким задом.
— Это мобильник?
Манфред схватился за кожаный футляр у пояса.
— Эта штука? О господи, нет. Это всего лишь проклятый радиоприбор нашей фирмы. Что ты хочешь с ним делать? — Он выдернул его из чехла и сунул Китти в руки. — Хочешь попросить помощи? Черт возьми, как ты думаешь, почему он не проверил, есть ли у нас мобильники? Потому что и так целый мир слушает эту проклятую программу!
«Он у меня прямо на прицеле».
Ира растерянно уставилась в экран. Изображение слегка подрагивало, когда снайпер шевелился. Но не было никаких сомнений: он находился рядом со своим объектом. Быстрее, чем ожидалось, он прошел через пыльную шахту вентиляции до А-студии. Его колени кровоточили, кулаки были разбиты. Но усилия оправдались. Сейчас он лежал у вентиляционной вытяжки, прямо над микшерным пультом студии. Радиоуправляемая микроволоконная камера на лбу снайпера давала крупный план затылка террориста. К сожалению, с этой точки нельзя было видеть всех остальных людей, находившихся в помещении. Для этого полицейскому пришлось бы приподнять пластинку вентиляционного отверстия. Узкой щели между лопастями потолочного вентилятора хватало как раз для того, чтобы привести в нужное положение дуло «Хеклера & Коха».
Раздался короткий сигнал, затем на глазах у Гетца, Штойера и Иры верхний правый угол экрана заполнился новым текстовым сообщением. Полицейский работал с текстовым мини-компьютером. Радиосвязь была бы слишком громкой.
«Ожидаю дальнейших приказов».
— Далеко он продвинулся, — заметил Гетц.
— Хорошо, — ответил Штойер.
— Ничего хорошего! — яростно возразила Ира. — Вы ни в коем случае не должны стрелять.
— Молчать! — Штойер встал со своего стула и положил руку на плечо Гетцу. — Это ваш человек.
Гетц сел и придвинул к себе беспроводную клавиатуру. Его пальцы забегали по клавишам.
«Снять оружие с предохранителя».
Ответ пришел незамедлительно:
«Снял».
— Вам нельзя стрелять в него, — повторила Ира.
«Что делает объект?»
«Набирает номер».
«Какой номер?»
Разрешение мобильной камеры было слишком плохим, чтобы определить порядок набора цифр на телефонном компьютере студии.
«Начинается с 788».
«Это Кройцберг. Мой квартал», — подумала Ира, но ничего не сказала. После того как разрешили при переезде брать с собой свой телефонный номер, в любом случае стало невозможным определить по первым цифрам местоположение того, кому звонят.
«Ждать», — набрал Гетц на клавиатуре и обернулся к Ире: — Почему нам нельзя стрелять?
— Не тратьте свое время впустую на эти фокусы, — буркнул Штойер, который как раз брал бумажный стаканчик с кофе, поставленный перед ним на стол небритым ассистентом со сросшимися бровями.
Человек молча сел к монитору напротив Гетца и комиссара.
— Потому что вы не знаете, что произойдет, если вы в него выстрелите, — продолжала Ира. — Он носит на теле достаточно взрывчатки, чтобы смести все опоры этого здания.
