— Значит, она поймет, что я тебе все рассказала, и нашей дружбе с Эмили придет конец.
— Я постараюсь, чтобы она ни о чем не догадалась.
Келли яростно замотала головой.
— Она может рассердиться.
— Солнышко, мама Эмили не причинит тебе вреда.
— Но она может причинить вред тебе.
— Что? Что она может мне сделать?
— Пустить пулю тебе в голову, — сказала Келли. — Именно так она собиралась поступить с человеком, с которым говорила по телефону.
Как только Глен Гарбер с дочерью уехали, Даррен Слокум спросил у Энн:
— Что, черт возьми, все это значит?
— Не знаю. Ей стало плохо, она уехала домой. Келли еще ребенок. Возможно, она переела. Или просто скучает по матери. Не знаю я!
Энн повернулась и хотела было уйти, но Даррен схватил ее за локоть.
— Пусти! — возмутилась она.
— Что Келли делала в нашей спальне? Ты же знаешь, я нашел ее там. Когда я спросил, почему она здесь очутилась, Келли ответила, что ты велела ей оставаться там. Я не хочу, чтобы чужой ребенок шастал по нашей комнате.
— Девочки играли в прятки, — объяснила Энн. — Я разрешила ей спрятаться там.
— Дети не должны играть в нашей комнате! Им нельзя туда входить…
— Ладно, хорошо! Боже, ты собираешься провести по этому поводу следствие? Думаешь, мне больше не о чем беспокоиться?
— Тебе? Или ты считаешь, только у тебя есть причины для волнений? По-твоему, они верят, будто ты работаешь самостоятельно. Позволь кое-что растолковать тебе. Если они прижмут тебя, заодно достанется и мне.
— Ладно, ты прав. Я просто хочу сказать, в нашей жизни и так хватает дерьма, и я не собираюсь спорить с тобой из-за того, что девочки играли в нашей спальне.
— Твоя идея позволить Эмили пригласить подругу с ночевкой вообще была глупостью, — с укором заметил Даррен.
Энн бросила на него гневный взгляд:
— А что прикажешь делать? Вообще не жить нормальной жизнью, пока мы не разберемся со всем? Что ты от меня хочешь? Чтобы я отвезла Эмили к сестре или еще к кому-нибудь и оставила ее там, пока все не наладится?
— Скажи, черт возьми, сколько стоила пицца? — спросил Даррен и добавил, взмахнув руками: — Ты считаешь, у нас есть возможность сорить деньгами?
— Ну конечно. Те двадцать долларов, что я отдала за пиццу, сыграют решающую роль. Давай скажем им: «Слушайте, мы потратили двадцать долларов и просим вас о небольшой поблажке».
Даррен с недовольным видом отвернулся, но через мгновение снова обратился к жене:
— Ты давно говорила по телефону?
— Что?
— В кухне на базе зажглась лампочка. Кто-то говорил по телефону. Это была ты?
Энн удивленно выпучила глаза:
— Что на тебя нашло?
— Я спрашиваю: ты говорила по телефону?
— Келли звонила своему папе, или ты уже забыл? Вскоре после того как он уехал.
На мгновение Даррен замолчал. Пока он говорил, Энн думала лишь об одном: «Я должна уйти». Но ей нужна была причина. И довольно веская.
Зазвонил телефон.
Трубка лежала в гостиной. Энн оказалась ближе и взяла ее.
— Алло?
На другом конце линии послышался женский визг:
— Он приходил ко мне!
— Господи, Белинда?
— Сказал, что времени осталось очень мало! Я была в подвале, подбирала кое-какие лекарства и…
— Успокойся хоть на минуту и перестань орать мне в ухо. Кто к тебе пришел?
— Что происходит? — спросил Даррен.
Энн жестом велела ему помолчать.
— Тот человек, — объяснила Белинда, — с которым ты вела дела. Клянусь Богом, Энн, на секунду я решила… понимаешь, я не знаю, что он может сделать. Мне нужно поговорить с тобой. Мы должны собрать эти деньги. Если мы достанем для него тридцать семь тысяч долларов… знаешь, сколько бы ты ни дала, клянусь, я тебе все верну.
Энн закрыла глаза и подумала о деньгах, которые были им нужны. Возможно, человек, с которым она разговаривала раньше и с которым собиралась встретиться, выручит их из беды. Надо сказать ему нечто вроде: «Это в последний раз, больше такого не повторится, и я никогда уже не обращусь к тебе».
Ей было о чем подумать.
— Хорошо, — согласилась Энн. — Мы найдем какой-нибудь выход.
— Мне нужно тебя увидеть. Мы должны все обсудить.
Великолепно.
— Ладно, — уступила Энн. — Я выезжаю. Позвоню тебе через минуту с мобильного, и мы решим, где можно встретиться.
— Хорошо, — всхлипывая, согласилась Белинда. — Я не должна была в это ввязываться. Никогда. Если бы я только знала…
— Белинда, — оборвала ее Энн, — мы скоро увидимся. — Она закончила разговор и обратилась к Даррену: — Он ее запугивает.
— Просто замечательно! — воскликнул Даррен.
— Я уезжаю.
— Зачем?
— Белинде нужно обсудить это со мной.
Даррен пригладил всклокоченные волосы. Вид у него был такой, словно он хотел кому-нибудь хорошенько вмазать.
— Ты знаешь, что мы в полном дерьме? Ты не должна была впутывать в это Белинду. Она идиотка. И это была твоя идея. Не моя.
— Я должна ехать. — Энн проскользнула мимо него, взяла куртку, ключи от машины, сумочку, которая лежала на скамейке у входной двери, и вышла.
Повернувшись, Даррен заметил Эмили, робко стоявшую в гостиной в углу.
— Почему сегодня все ссорятся? — спросила она.
— Иди спать, — тихим, грозным голосом сказал ей отец. — Немедленно ступай в постель!
Эмили повернулась и убежала.
Даррен подошел к окну, выходившему во двор, отдернул штору. Его жена ехала по подъездной дорожке. Он проследил, в какую сторону свернула Энн.
Энн была благодарна Белинде за этот звонок. Он позволил ей вырваться из дома. Но она не собиралась сразу же встречаться с Белиндой. Сначала ей нужно увидеться с другим человеком. А Белинда пускай подождет. В конце концов, она сама во всем виновата.
В порту было темно, холодно и неуютно, на небе даже не видно звезд. Резкими порывами налетал ветер, сухие листья трепетали на ветвях деревьев.
Энн Слокум остановилась у причала, но решила не выходить на холод, а подождать в машине с включенным двигателем. На якоре стояло несколько судов, на пристани — ни души. Неплохое местечко для встречи, если хочешь остаться незамеченной.
Пять минут спустя в зеркало заднего вида она увидела приближающиеся фары автомобиля. Машина появилась неожиданно, и свет показался ей таким ярким, что Энн пришлось повернуть зеркало — фары слепили глаза.
Она открыла дверь и обошла машину, гравий скрипел у нее под ногами. Водитель подъехавшего автомобиля выскочил к ней навстречу.
— Привет, — сказала Энн. — Что ты…
— Кто это был? — спросил мужчина, подходя к ней.
— В каком смысле кто?
— Когда ты говорила по телефону, кто там еще был?
— Да никто… тебе не о чем беспокоиться… убери от меня руки!
Он схватил ее за плечи и встряхнул.
— Я должен знать, кто это был.
Энн уперлась руками ему в грудь и оттолкнула, заставив его отступить на шаг и выпустить ее. Она развернулась и зашагала к своей машине.
— Не уходи, — зарычал мужчина, хватая ее за локоть и разворачивая к себе. Энн оступилась и завалилась на багажник собственного автомобиля. Он бросился на нее, пригвоздил ее руки к багажнику и лег сверху так, что его губы оказались около ее уха.
— Мне надоело это дерьмо, — тихо произнес он. — Теперь все кончено.
Энн подняла ногу и ударила его коленом.
— Черт! — заорал он.
Энн начала извиваться, пытаясь выбраться из-под лежавшего на ней тела. Она сползла с багажника и стала обходить машину со стороны пассажирского места. От края причала ее отделяла всего пара футов.
— Проклятие, Энн! — Мужчина снова схватил ее, на этот раз за куртку, но не особенно крепко. Энн дернулась — но слишком сильно — и пошатнулась.
Она попыталась сохранить равновесие, однако пространство, отделявшее ее от края, оказалось слишком узким. Энн сорвалась и, ударившись головой о причал, полетела вниз.
Секунду спустя послышался всплеск воды, и наступила тишина.
Мужчина посмотрел вниз. Вода была черной как ночь, и он не сразу разглядел ее. Энн лежала лицом вниз в воде, раскинув руки. Потом плавным движением подтянула руки к себе и перевернулась на спину. Несколько секунд смотрела вверх безжизненным взглядом. Затем какая-то невидимая сила потащила ее ноги вниз, и через мгновение все ее тело и лицо, похожее в темноте на белую медузу, скрылись под водой.
Укладывая Келли в кровать, я постарался убедить ее, что не сержусь, по крайней мере на нее, и, конечно же, ей не стоило переживать из-за происшествия с Энн Слокум. Затем я спустился на кухню, налил себе виски и, взяв стакан, скрылся в своем кабинете в подвале.
Сев за стол, я начал размышлять, какие шаги предпринять дальше.
