— Я не уполномочен давать вам такую информацию, — ответил андроид, не поворачивая головы.
Такой ответ напомнил Кевину о том, что он хоть и гость, но всё же гражданин враждебного государства. Вдали показалось строение — торообразный ангар, из которого торчало множество каких — то антенн, прожекторов и других приспособлений, функционал которых даже для Эйккена оставался загадкой.
Когда терратуб подъехал к ангару, одна из его многочисленных дверей бесшумно поднялась вверх, открывая проход внутрь. Внутреннее, хорошо освещённое пространство заполняли наземные аппараты и роботы различных форм и конструкций, спешащие по своим рабочим делам. В отличие от немногочисленных людей азиатской внешности, которые с любопытством наблюдали за прибывшими, роботы не обращали на иноземцев никакого внимания, продолжая исполнять заложенные в них программные процедуры.
Припарковавшись, андроид Ки вылез из терратуба, после чего обратился к пассажирам:
— Уважаемые гости, прошу следовать за мной…
Минуя технические стенды и большие бочкообразные ёмкости, компания оказалась в прозрачном целиндрообразном лифте. Ки, используя моторику длинных чёрных пальцев, набрал на голографической имитации пульта какую — то комбинацию, в результате чего створки закрылись, и лифт начал двигаться вниз. Полковник, оглядевшись вокруг, к своему удивлению не обнаружил тросов и лебедок, которые бы как — то влияли на движение кабины. Складывалось ощущение, что кабина парила в воздухе, двигаясь по раструбу, чьи бетонные стенки стягивали стальные сверкающие кольца.
Немного погодя, лифт оказался в ярко освещённой шахте, чья цилиндрическая структура имела колоссальный размер. Благодаря идеальной прозрачности кабины, создавалась иллюзия того, что ты медленно паришь в огромном пространстве, которое заполняли такие же, снующие в разные стороны лифты. Внимание Орокина привлекло огромное количество статуй, стоявших в ровных прямоугольных нишах, сделанных в стенках шахты. Когда лифт, маневрируя в пространстве, приблизился к ним, полковник хорошо разглядел глиняные фигуры — это были скульптуры древних воинов азиатской внешности, размером в человеческий рост. Их детализация настолько впечатлила полковника, что он, повернувшись к женщине, задал вопрос:
— Рамина, кто создал всё это великолепие?
— Люди… — ответила она, чьё лицо светилось от счастья при лицезрении родных ей мест. — Это статуи китайских воинов и их лошадей. Так называемая терракотовая армия императора Цинь Шихуанди, мавзолей которого был найден в 1974 году. Второй половиной титула «Шихуанди» назван мой родной город, Уэйн. На древнем языке, который был предком кайпианского наречия, «Хуанди» можно перевести примерно, как «Император императоров». А ведь за этим титулом стоит реальный человек из плоти и крови, имя которого Ин Чжэн… Интересно, какой была его настоящая личность, скрывавшаяся за столь высоким титулом?
— Авторитарный, жестокий, замкнутый, властолюбивый, амбициозный, высокомерный, безжалостный, умный, беспринципный, волевой и, конечно же, недоверчивый, — подытожил свою описательную тираду полковник, разглядывая древние артефакты.
— Думаешь, он никогда и никого не любил? У него ведь были жены, наложницы, дети…
— Почему же не любил, — ответил полковник, чуть улыбаясь той наивности, которую иногда проявляла Рамина. — Любил, и имя его первой и единственной любви — власть…
Рамина задумчиво посмотрела в глаза Орокина, а после, отведя взгляд, заговорила:
— Терракотовая армия, полностью откопанная в начале двадцать первого века, вернулась обратно под землю в 2218 году, накануне падения астероида. Мой отец — археолог Арун Джоши руководил повторными раскопками этого наследия человеческой цивилизации…
Скрестив руки на груди, Рамина немного омрачилась, вспоминая покойного отца. Полковник тем временем обратил внимание на дно цилиндрической шахты, сверкавшее чистым металлическим блеском. В центре располагалось нечто, похожее, по мнению Орокина, на огромный револьверный барабан, в многочисленные зарядники которого заходили лифты — патроны.
Когда кабина оказалась в этом «барабане», полковник почувствовал, что лифт начал ускоряться. Это было также заметно по световым кольцам, которые, рассеивая тьму узкой шахты, мелькали с нарастающей частотой. Спустя минут пять, кабина, сбавляя ход, наконец, остановилась.
Оказавшись в коридоре с высокими арочными сводами, компания остановилась по причине того, что путь ей преградили два андроида воинствующего вида, чьи горящие красные окуляры явно служили предупреждением. Ки вышел вперед, после чего Орокин заметил, что из выпуклого отверстия, расположенного на спине гида, вылетел тот же загадочный шар. Подлетев к андроидам — охранникам, он просигналил им какой-то цветовой комбинацией. Сделав шаг назад, роботы расступились и прижались к стенкам коридора. Их огненные зрачки погасли, а головы упали на грудь, словно давая согласие на то, чтобы путники следовали вперед.
Потом было целое путешествие на эскалаторах и, в итоге, они очутились в подземном зале. Зал был настолько огромен, что вмещал в себя, помимо нескольких мостов и акведуков, целый ряд строений, венцом которых являлся огромный мраморный кокон, отражающий падающий на него свет ярких шаров, неподвижно застывших под сводами идеально ровного потолка.
Повсюду ходили люди, одетые в одежды тёмных тонов с различными серебристыми вставками и какими-то чудными, по мнению полковника, причёсками. Следуя за Ки, компания оказалась на мосту, как вдруг идущий им навстречу человек лет сорока внезапно остановился и, сделав удивлённое лицо, произнёс:
— Рамина?!
— Здравствуй, Мэй, — женщина улыбнулась, узнав своего бывшего сокурсника по университету.
— Не может быть!!! Ты жива!!! — радостно закричал Мэй, отчего даже немного подпрыгнул. — Я лично читал в некрологе, что ты погибла в Антарктике…
Рамина хотела ответить, но в разговор вмешался андроид — гид:
— Извините, но нам нужно идти. Давайте проявим уважение к Верховному Совету, так как нас там уже ждут…
Поглядев на Ки и стоящих возле Рамины людей, Мэй наконец осознал, что женщина не одна.
— Извините… — промолвил Мэй, перестав улыбаться, после чего побрёл своей дорогой, оглядываясь назад.
Оказавшись возле огромного мраморного кокона, компания поднялась по ступеням, которые покрывали чёрные ковры с золотистой восточной вязью. Ступени вели к проёму, который тут же закрылся, как только путники вошли внутрь величественного здания.
Полковник огляделся по сторонам. Помещение, в котором они оказались, представляло из себя зеркальную залу, отчего полковник подумал, что, возможно, кто — то там за зеркалами неусыпно за ними наблюдает. В зале был мягкий рассеянный свет, который продуцировали причудливые светильники, закрученные замыслом создателя в какую — то абстрактную форму, но, тем не менее, гармонично сочетающиеся с яйцевидными креслами, стоящими вдоль стен.
— Присаживайтесь, господа, — произнёс Ки, обращаясь к мужчинам и, повернувшись к Рамине, добавил, показывая манипулятором на призрачную мерцающую дверь, расположенную в дальнем конце помещения. — Доктор Рамина Джоши, Верховный Совет ждёт вашего доклада…
Посмотрев на Кевина, а после на Уэйна, Рамина направилась туда, куда показывал ей андроид. Она знала, что дверь лишь иллюзия, поэтому смело ступила за мерцающую преграду, которая отделяла комнату ожидания от «Наднебесной» — так в Хуанди называли место, где заседал Верховный Совет.
Наднебесная представляла собой голографический купол, создающий иллюзию того, что Верховный Совет, чьи члены сидели в пирамидальном порядке, действительно находится на порядочном расстоянии от голографической Земли, медленно вращающейся под ногами. Рамина, которая бывала здесь ранее, знала, что проецируемая иллюзия есть не что иное, как видеосигнал от геостационарного спутника, который обрабатывался специальным оборудованием купола.
Пирамида власти состояла из семи рядов массивных кресел. В самом нижнем ряду сидело семь человек, а во всех последующих рядах количество делегатов было на единицу меньше нижестоящего ряда. Самый верхний ярус состоял из одного кресла, на котором восседал председатель Совета Лао Дэмин. На вид это был очень пожилой, худощавый человек, с густыми седыми бровями, сросшимися на переносице, азиатским разрезом глаз, тонким носом и жиденькой, но весьма длинной бородёнкой, которая росла на его заострённом подбородке. Седые волосы старика были скреплены тремя заколками — спицами в массивную шишку, расположенную на макушке головы. Глаза Дэмина были прикрыты, отчего казалось, что он спит.
— Я рада приветствовать избранных из лучших, — произнесла Рамина, склонив голову.
