Когда мы жили в Лос-Анджелесе, мы регулярно ездили в Санта-Монику и гуляли по пешеходной зоне — сначала ходили по бутикам Пятой авеню, потом подолгу засиживались в каком-нибудь винном погребке, увлеченные разговором, потом занимались любовью на подземной парковке, не в силах дотерпеть до дома… Куда ушли те времена?
Микроволновка издала мелодичное звяканье: обед разогрелся. Я уже собирался его достать, как вдруг заметил сумку Клэр, с которой она обычно ходила на занятия.
Сумка стояла в углу кухни, и рядом были свалены в кучу разноцветные балетные пачки, мятые и потрепанные.
Я не смог сдержать нервный смешок.
Конечно, любой другой на месте Клэр давно выкинул бы эти тряпки, но она бережно их хранила — это была память о тех временах, когда она танцевала в Парижской опере. Поэтому Клэр ни за что не согласилась бы от них избавиться.
Некоторое время я в замешательстве смотрел на юбки, потом решил позвонить в клуб, где Клэр преподавала танцы. Я попросил пригласить к телефону директрису клуба и спросил ее, на месте ли моя жена. Ответ меня неприятно удивил: нет. Она не пришла на свой урок и даже никого не предупредила заранее. И это уже не в первый раз, сухо прибавила директриса. Поэтому, несмотря на то что Клэр очень хороший преподаватель, руководство клуба вряд ли продлит с ней контракт, если она не начнет относиться к работе более серьезно.
Я положил трубку, чувствуя холодок под ложечкой.
Клэр не пришла на занятия без предупреждения? И уже не в первый раз?
Черт, вот это новость!
С трудом переварив неожиданную информацию, я набрал номер школы Билли:
— Здравствуйте, это Пол Беккер.
— О, ну наконец-то! — послышался скрипучий голос мисс Скорбин.
Я тут же представил ее себе: длинная сухая палка, почерневшая от времени.
— Прошу прощения, если мой сын все еще в школе, — поспешно сказал я. — У нас с Клэр сложный период… сегодня мы так и не договорились, кто за ним заедет, и…
— Билли здесь нет, — оборвала меня мисс Скорбин. — И между прочим, вы могли бы меня предупредить!
Мои ладони мгновенно стали влажными.
— Как это нет?
— Вашего сына не было на уроках. Он вообще не пришел сегодня в школу.
— А моя жена вам не звонила?
— Вы меня хорошо слышите, доктор Беккер? Никто не удосужился позвонить в школу и нас предупредить. Мы сами пытались связаться с вашей женой, но у нее включен автоответчик. Я понимаю, что в любой семье бывают проблемы, но когда это отражается на школьной успеваемости детей…
Я положил трубку и позвонил Клэр на мобильный.
Какой же я идиот! С этого и надо было начать!
— Алло, дорогая?.. — начал я.
Но тоже услышал автоответчик.
Я оставил довольно резкое сообщение, но через полминуты все же перезвонил, извинился и попросил Клэр связаться со мной как можно быстрее.
Прошло какое-то время. Никаких звонков, вообще ничего.
Разве что морщины у меня на лбу углублялись с каждой минутой.
Но я решил не поддаваться панике. Всему этому должно быть какое-то логичное объяснение. Нужно подождать, пока они вернутся.
Я еще раз обошел весь дом, сделал несколько звонков — безрезультатно.
Никто не видел Билли и Клэр, никто ничего не знал. Их вещи по-прежнему оставались на своих местах. Не хватало лишь сумочки Клэр и ее машины.
Наконец я сел в кресло, обессиленный и подавленный.
Моя семья исчезла.
С Билли и Клэр что-то случилось.
Эта простая мысль нанесла мне сокрушительный удар.
Это было немыслимо, и тем не менее приходилось признать, что это так. Господи, но что могло произойти? Авария на дороге? Похищение? Множество самых страшных предположений приходили мне на ум, буквально обгоняя друг друга, как будто прорвало какую-то плотину, и теперь я оказался один на один с убийственной стихией.
Я машинально расхаживал по комнате, то и дело натыкаясь на мебель.
Почему они исчезли? Это как-то связано с телефонными угрозами? Неужели все из-за того, что я нашел тот проклятый мобильник?
У меня было ощущение, что я схожу с ума. Тревога все нарастала, в горле стоял ком, сердце трепетало, как пойманная птица в клетке. По коже пробегали мурашки. Что же это такое?
Это называется паника, старик.
Пульс участился. Я рухнул в кресло. Встал. Снова сел. Согнулся пополам, схватившись за грудь.
Это я тебе напоминаю, что и собой нужно иногда заниматься.
Прошло несколько секунд. Если с моей семьей действительно что-то случится, я этого точно не выдержу. Я был весь в поту, сердце лихорадочно и неровно стучало в груди. Казалось, оно может остановиться с минуты на минуту.
Да нет же, Пол. Это не инфаркт, с чего бы?
Хм… никто не может знать наверняка.
Повторяю еще раз: это просто паника. Самое заурядное психическое явление, которое бывает, чаще или реже, у большинства людей. Если человек постоянно стремится держать все под контролем, мозг в конце концов не выдерживает и бунтует, что вызывает нервный приступ. Слишком много стресса, старина. Попытайся с ним справиться.
Легко сказать! Гораздо проще с ним справиться, когда он бывает у кого-то из пациентов.
Возьми себя в руки. И прими пару таблеток ксанакса, они есть у тебя в аптечке…
Я с трудом, словно зомби, доковылял до гостиной и открыл свой докторский чемоданчик. Да, таблетки нашлись. Я проглотил их, запив первым подвернувшимся под руку спиртным, которое нашел в баре, чтобы усилить эффект и чтобы быстрее наступил пик концентрации препарата в плазме крови.
Но передо мной продолжали возникать страшные картины: автокатастрофа; тела, заблокированные в искореженной груде железа; полицейские, звонящие в дверь и сообщающие страшную новость, отводя глаза; толпа, собравшаяся на кладбище вокруг двух гробов…
И другие сцены, еще более ужасные.
Я воображал себе типа, которому недавно оказывал медицинскую помощь, — Коша, этого жуткого человека, похожего на паука; настоящего колдуна, ухитрившегося освободиться от наручника. Человека, словно вышедшего из какой-то страшной сказки, закутанного в черный, как ночная тьма, плащ.
Я изо всех сил пытался отогнать этот образ.
Потому что ведь на самом деле и такой персонаж, и ваша жена и сын, которые вдруг исчезли непонятно куда и которых, может статься, вы в следующий раз увидите только в морге, в присутствии судмедэксперта, бесстрастным голосом сообщающего вам ужасные вещи, — все это просто не может существовать в реальности, не так ли?
Время шло. Мое напряжение спало, и я наконец обрел какое-то подобие покоя — во всяком случае, больше не было ощущения, что мне не хватает воздуха.
Боже, благослови транквилизаторы.
Раздался звонок в дверь.
Я вскочил, охваченный надеждой:
— Билли! Клэр!
Но это оказались не они.
Передо мной стояла особа в короткой белой юбке с логотипом «Найк», плотно облегающем топе, красных кроссовках и бейсболке, по ободку которой шла надпись: «Хотите, я буду вашей… тренершей?»
Взглянув на меня, она изумленно захлопала белыми ресницами, и только тогда я понял, что со всеми этими треволнениями забыл одеться. Так и остался в одних трусах.
— Ох, простите, — пробормотал я.
— Ничего страшного, — сказала она, продолжая без малейшего стеснения пялиться на меня.
Я вспомнил, что пару раз видел ее с Клэр. Как бишь ее зовут?.. Ширли? Миранда?
— Я Шейла, — объявила она.
— Шейла? — машинально повторил я.
— Ваша соседка, — прибавила она таким тоном, как будто это все объясняло.
— А-а…
— Я веду занятия в том же клубе, где преподает ваша жена. Мы с ней дружим. Моя дочь учится в одном классе с вашим сыном. Я инструктор по фитнесу.
Она слегка улыбнулась, но в голосе чувствовался упрек — видимо, по ее мнению, муж, который хоть немного интересуется делами жены, должен был знать все эти детали.
— С вашим сыном все в порядке? — спросила она.
— Почему вы спрашиваете?
— Я не видела его в школе. И Клэр сегодня в клубе не было…
О, черт. Ну конечно же.
Однако говорить, что я не знаю, где они, мне совершенно не хотелось. Тем более что это могло вызвать новый панический приступ.
— Билли заболел, — соврал я.
— Ах вот что! Надеюсь, ничего серьезного? Моя дочь хотела позвать его на день рождения. Родителей мы тоже приглашаем. — Шейла придвинулась ближе ко мне и прибавила: — Клэр мне столько о вас рассказывала, что я аб-со-лют-но уверена: нам нужно познакомиться поближе. — Она протянула мне пригласительную открытку, одновременно заглядывая внутрь дома: — Вашей жены сейчас нет?
— Нет, она уехала.
— Вместе с Билли?
— Да.
О, Пол Беккер, король импровизаций!..
