Сколько же женщин лежит в этих лесах?
— Здесь у него свалка.
Риццоли обернулась и посмотрела на Габриэля Дина, который первым нарушил молчание. Он сидел на корточках в нескольких шагах от нее и шарил в листве. Она даже не заметила, когда он успел надеть перчатки. Он встал, и они встретились взглядами.
— Ваш убийца использовал это место и раньше, — сказал Дин. — И, возможно, придет сюда еще раз.
— Если мы не спугнем его.
— В том-то и задача. Нужно все сделать по-тихому. Если вы не спугнете его, есть вероятность, что он вернется. Не только для того, чтобы свалить очередной труп, но просто так — чтобы вновь пережить возбуждение.
— Вы что, психолог?
Он оставил ее вопрос без ответа и окинул взглядом стоявших вокруг полицейских.
— Если нам удастся сохранить это в тайне от прессы, у нас появится шанс. Но мы должны немедленно свернуть здесь всю активность.
Мы. Этим единственным словом он обозначил свое участие в команде, на которое она не давала согласия. И вот уже они стали партнерами, и он отдает распоряжения. Но больше всего в этой ситуации ее бесило то, что окружающие слушали их разговор и понимали, что ее авторитет под угрозой.
Только Корсак со свойственной ему прямолинейностью осмелился вмешаться в диалог.
— Прошу прощения, детектив Риццоли, — произнес он. — Кто этот джентльмен?
— Агент ФБР, — ответила она, не сводя глаз с Дина.
— Может, кто-нибудь объяснит мне, с какого момента это дело приобрело статус федерального расследования?
— Оно и не приобретало этого статуса, — отчеканила Риццоли. — И агент Дин как раз собирается покинуть место происшествия. Кто-нибудь может проводить его?
Какое-то мгновение они с Дином в упор смотрели друг на друга. Потом он едва заметно кивнул, молчаливо признавая ее победу в этом раунде.
— Я сам найду обратную дорогу, — сказал он и, развернувшись, зашагал в направлении поля для гольфа.
— Что за типы эти федералы, — в сердцах произнес Корсак. — Вечно мнят себя корифеями. И с чего это ФБР вздумало совать нос в это дело?
Риццоли задумчиво смотрела вслед Габриэлю Дину, неясный силуэт которого уже исчез за деревьями.
— Если бы я знала, — тихо сказала она.
* * *
Лейтенант Маркетт прибыл на место происшествия спустя полчаса.
Присутствие старшего офицера никогда не радовало рядовых сотрудников, а Риццоли так вообще терпеть не могла, когда босс маячил за спиной, в то время как она работала. Но сейчас Маркетт скромно стоял в сторонке, молчаливо оценивая ситуацию.
— Лейтенант, — поприветствовала она его.
Он кивнул в ответ:
— Риццоли.
— Что там с Бюро? Здесь был их агент, рассчитывал получить полный доступ к расследованию.
Он понимающе кивнул.
— Просьба была спущена из комиссариата полиции.
Выходит, участие федералов было санкционировано сверху.
На ее глазах криминалисты упаковали оборудование и направились к своему фургону. Хотя все происходило в пределах городской черты Бостона, этот отдаленный уголок парка Стоуни-Брук казался глушью. Легкий ветерок разносил по лесу трупный запах. Сквозь деревья пробивался луч фонарика Барри Фроста, который в сумерках сматывал ленту оцепления, заметая следы пребывания полиции. Сегодня вечером можно устанавливать скрытое наблюдение — возможно, убийца и вернется на место преступления, тоскуя по запаху смерти и некогда пережитым ощущениям.
— Выходит, у меня нет выбора? — спросила Риццоли. — Я вынуждена сотрудничать с агентом Дином?
— Я заверил комиссариат, что мы готовы к сотрудничеству.
— А в чем здесь интерес федералов?
— Вы разве не спросили у Дина?
— С ним говорить все равно что вон с тем деревом. Вопросов задаешь много, а ответов — ноль. Короче, я не испытываю восторга от перспективы такого сотрудничества. Получается, мы раскрываем ему все карты, а в ответ получаем фигу в кармане.
— Может, вы просто не нашли к нему правильного подхода.
От злости в ней закипела кровь. Она поняла скрытый смысл его заявления: «Вы, как всегда, в своем репертуаре, Риццоли. Так и норовите опустить мужиков».
— Вы когда-нибудь встречались с агентом Дином? — поинтересовалась Риццоли.
— Нет.
— Счастливчик, — саркастически хохотнула она.
— Послушайте, я выясню все что возможно. А вы попытайтесь поработать с ним, договорились?
— Разве я не пыталась?
— Судя по тому, что вы прогнали его с места происшествия... вряд ли это можно назвать продуктивным сотрудничеством.
— Он пытался поставить под сомнение мой авторитет. Я должна была пресечь это на корню. Я возглавляю расследование? Или уже нет?
Пауза.
— Возглавляете.
— Надеюсь, агент Дин будет поставлен в известность об этом.
— Я позабочусь. — Маркетт окинул взглядом лес. — Итак, мы имеем уже два комплекта останков. Обе женщины?
— Судя по пропорциям скелета и остаткам волос, второй труп тоже женский. Мягких тканей не осталось — все съедено животными. Причину смерти визуально установить невозможно.
— Мы можем быть уверены, что поблизости больше нет трупов?
— Собаки ничего не нашли.
Маркетт вздохнул.
— Слава Богу.
На ремне завибрировал пейджер. Она взглянула на экран и узнала телефонный номер абонента. Звонили из лаборатории патологоанатома.
— Совсем как прошлым летом, — пробормотал Маркетт, продолжая созерцать деревья. — Хирург тоже начал убивать примерно в это время.
— Это все жара, — сказала Риццоли и потянулась к сотовому телефону. — Она выкуривает монстров из нор.
Свобода лежит у меня на ладони.
Она имеет форму крошечного белого пятиугольника с выбитым на одной стороне шифром MSD 97. Декадрон, четыре миллиграмма. Какая милая форма таблетки — не надоевшие шарик или капсула. Это какой-то особый дизайн, чей-то каприз. Я даже вижу перед собой маркетологов из корпорации «Мерк Фармасетикл», которые, собравшись за столом, задают друг другу вопрос: «Как бы сделать нашу таблетку мгновенно узнаваемой?» И в результате на свет появляется этот пятиугольничек, который я сейчас держу в руке, словно бесценное сокровище. Я долго хранил его, прятал в прорези матраса, ожидая подходящего момента, когда он наконец сможет проявить свою чудодейственную силу.
Ожидая сигнала.
Я сижу на койке в своей камере, у меня на коленях раскрытая книга. Камера наблюдения фиксирует лишь примерного заключенного, читающего «Полное собрание сочинений» Уильяма Шекспира. Но видеть сквозь обложку она не может. Как не может видеть того, что у меня в руке.
Внизу, в комнате отдыха, надрывается телевизор, стучит по столу шарик пинг-понга. Еще один незабываемый вечер в тюремном блоке С. Через час по селектору объявят отбой, и заключенные разбредутся по камерам, клацая подошвами по металлическим ступеням. Они послушно разойдутся по своим клеткам, словно дрессированные крысы по приказу невидимого хозяина. Команду введут в компьютер, и двери камер одновременно закроются на замки, запирая крыс на ночь.
Я подаюсь вперед, почти утыкаясь носом в страницу, как будто шрифт слишком мелкий. Изо всех сил сосредоточиваюсь на строчке: «Двенадцатая ночь», акт III, сцена 3: «Улица. Входят Антонио и Себастьян...»
Здесь вам ничего не обломится, друзья мои. Перед вами всего лишь узник, читающий книгу. Он вдруг кашляет и инстинктивно прикрывает рот рукой. Видеокамера не видит крохотной таблетки в моей ладони. Не видит легкого касания языка, который отправляет таблетку в рот. Я глотаю ее всухую, мне не нужна вода. Она такая маленькая, что легко проскакивает в горло.
Она еще не успевает раствориться в желудке, а я уже воображаю себе, будто наливаюсь ее мощью. Декадрон — фирменное название дексаметазона, адренокортистероида, который оказывает мощнейшее влияние на каждый орган человеческого тела. Глюкокортикоиды, к которым относится и декадрон, влияют и на уровень сахара в крови, и на работу почек, и на синтез ДНК. Без этих гормонов человек загнется. Именно они поддерживают кровяное давление, помогают организму переживать шок травмы или тяжелые инфекции. Они отвечают за рост костей и плодовитость, развитие мышц и иммунитет.
Они изменяют состав крови.
Когда наконец двери запирают и гаснет свет, я ложусь на койку, чувствуя, как пульсирует кровь в моих жилах. Я представляю себе, как бешено циркулируют по моим венам и артериям кровяные тельца.
Я знаю, как они выглядят, я видел их не раз под микроскопом. Я знаю форму и функцию каждой клетки, и мне достаточно одного взгляда в окуляр, чтобы сказать, нормальная это кровь или нет. Я могу мгновенно оценить уровень лейкоцитов — белых кровяных телец, которые защищают нас от инфекции. Анализ называется дифференциальный подсчет лейкоцитов, и я как лаборант выполнял его огромное количество раз.
