понять друг друга. Кэрри знала, что ее реакция – или ее отсутствие – совсем не то, чего он ожидал. Но не знала, хорошо это или нет. Вроде бы он не злился и не хотел наказать ни ее, ни детей. Нет, он как будто… заинтересовался. По-другому она это назвать не могла. Он словно разгадывал ее, как пазл, постепенно узнавал, какая деталька куда подходит.
– Когда я сказал твоему мужу, что это не личное, я говорил серьезно.
Ее губы сжали кляп, но она не попыталась заговорить.
Сэм бродил по кухне, словно изучая ее с какой-то клинической отстраненностью. Выдвинул ящик с серебром, задвинул, выдвинул ящик с кухонной утварью. Помедлил у холодильника, склонив голову набок и разглядывая фотографии и детские рисунки. Просмотрел табель оценок Скотта и бросил одобрительный взгляд через плечо, наклонился к семейному календарю. Показал на сегодняшнее число.
– «Мастер по интернету. 11:30». Вот я и пришел. – Он рассмеялся. – Кстати, все нормально с вашим интернетом. Пару дней назад я поставил ночью глушитель. Уже, понятно, выключил. А, и это я назначаю мастеров по ремонту. Это со мной ты разговаривала по телефону. Официально мой приход нигде не записан. Сегодня у меня вообще выходной. А еще в «КэлКом» думают, что меня зовут Радж. – Он улыбнулся, явно довольный собой. – Я, в общем, что хочу сказать: нет никаких причин для подозрений. Вас никто не спасет.
Кэрри не отреагировала. Просто слушала и едва заметно кивала, чтобы показать, что понимает. Его улыбка медленно пропала. Ей было интересно, какой реакции он ожидал.
Сэм продолжил личный тур по кухне и, дойдя до раковины, какое-то время глазел в окно, после чего обернулся и прислонился спиной к стойке, сложив руки на груди.
– Кэрри, – сказал он. – Ты знаешь, где находится Италия?
Сперва она не хотела подыгрывать. Потом нерешительно кивнула.
– А как насчет Австралии?
Снова медленно опустила голову. Он тоже кивнул, глядя в пол. Долго молчал. Наконец поднял глаза.
– Богом клянусь, я отпущу тебя вместе с детьми, – сказал он. – Кэрри, я сейчас выйду и никогда не вернусь – если ты покажешь на карте Курдистан.
Несмотря на его каменное лицо, Кэрри уловила в голосе намек на надежду. Но чем дольше она сидела неподвижно, тем слабее надежда становилась. Он покачал головой и цокнул языком, постукивая по руке детонатором.
Она хотела заговорить, но из-за кляпа сумела выдавить только невнятные звуки. Сэм подумал, потом подошел и наклонился – его лицо оказалось перед ней.
– Второй раз я об этом жалеть не стану. Поняла?
Он развязал кляп, и пропитанная слюной ткань упала ей на колени. Она размяла челюсть.
– Сколько… – спросила она наконец. Слишком хрипло. Прочистила горло. – Сколько у тебя детей?
Сэм уставился на нее.
– Что?
Кэрри дерзко выставила подбородок.
– Никто так не вытирает ребенку нос, если не делал этого раньше.
На лице Сэма мелькнула улыбка. Он долго смотрел на нее, потом вернулся к раковине, к своему чаю, к окну.
Какое-то время все молчали. Наконец Сэм сдался, заговорил, аккуратно подбирая слова.
– У меня нет детей. Были младшие братья и сестры. Я старший из шестерых. Когда родился младший, мне исполнилось восемнадцать и я уже собирался съезжать из дома. Я собирался… – Он осекся. – Планы. У меня были планы.
Он отпил чай. Элиза заворковала. Он с печалью взглянул на малышку.
– За четыре дня до моего отъезда умер отец. Мать была инвалидкой и, хотя со многим справлялась сама, прожить без чужой помощи не смогла бы. Пятеро маленьких детей, Ахмаду всего четыре месяца… – Он замолчал и покачал головой.
Ахмад. Кэрри запомнила это имя. Самый младший брат. Самая глубокая рана.
– Я не мог уехать. И знал, что не мог. – Сэм пожал плечами. – Ну и не уехал. Я остался. Семнадцать лет заботился о матери и помогал растить детей как своих. Младшие с трудом помнили отца, если вообще помнили. Это я стал им за отца.
Сэм уставился в чай, как в другой мир. Кэрри не мешала – ждала, когда он продолжит сам. Когда он снова заговорил, голос его был тихим и грустным.
– А потом я уехал, – сказал он и замолчал.
– Что… если можно спросить… – осторожно начала Кэрри. – Что с ними случилось?
Сэм склонил голову.
– Ты говоришь о них в прошедшем времени, – сказала Кэрри. – Что случилось с твоей семьей, когда ты уехал?
Что бы это ни было, что за воспоминание ни нахлынуло на него, ударило оно с такой силой, что Сэм даже подступил на шаг к Кэрри. Посмотрел на нее глазами, полными слез.
Кэрри раскрыла рот, не зная, что сказать.
– П-прости, я… я не хотела…
Она перешла черту. Глянув на Скотта и Элизу, она испугалась того, что с ними может случиться, если он сорвется.
Сэм сложил руки на груди в защитном и почти уязвленном жесте. В любой другой ситуации ей бы захотелось его пожалеть, подчиняясь материнскому инстинкту. Он казался таким ужасно ранимым.
– Я… – начал он слабо.
На улице перед домом раздался визг тормозов. Сэм схватил со столешницы пистолет и направил дуло в сторону прихожей. Его глаза округлились, дышал он через рот. Мягкость и ранимость, которые Кэрри видела всего секунду назад, как ветром сдуло.
Сэм перешел в дальний конец кухни и встал напротив Кэрри, сидевшей за компьютером в общей комнате.
– Тебе видно из окна? – спросил он.
– Если встану вон там. – Она показала связанными руками в другой конец общей комнаты. Он жестом велел пойти туда.
По пути она услышала, как зарокотал большой двигатель. Встав у противоположной стены, вытянула шею, чтобы выглянуть из панорамного окна гостиной налево. Их двор окружала высокая растительность, но она увидела крышу коричневого грузовика UPS [11], отъезжающего от соседского дома через улицу.
– Это доставка, – сказала она, повернувшись к Сэму.
Он так сдвинул брови, будто не верил. Ненадолго задумался, потом перевел пистолет на ее детей. У Кэрри перехватило дыхание.
– Задвинь шторы, – сказал он, показывая на гостиную. – Живо.
Кэрри с колотящимся сердцем подбежала к окну. Плотно задернула шторы и поспешила в полумраке обратно. Ее не было всего пару секунд, однако облегчение от того, что дети на том же месте и невредимы, нахлынуло невероятное.
Но и его она скрыла. Напомнила себе, что Сэм от нее ничего не дождется. Он наблюдал, как она невозмутимо вернулась на свое место за компьютером, и нахмурился еще сильнее. Он был явно сбит с толку. Какое-то время еще следил за ней, потом заговорил с прохладцей. Пистолет по-прежнему был нацелен на детей.
– Не уверен, что мне нравится, как спокойно ты к этому относишься.
Глава седьмая
Вызвав остальных бортпроводников, Джо велела себе успокоиться. По телефону она старалась говорить беспечно. Бедняжки и не представляли, что она на них обрушит.
– Что такое? На молитву собрались? Что тут происходит? – Джо вздрогнула от того, как бесшумно подошел Большой Папочка. Может, на
