разговор, Саня убрал телефон в карман.
— Ну, чё он сказал? — с нетерпением в голосе спросил Яков.
— Что сейчас подъедет.
— С деньгами? — в карих глазах Якова вспыхнул огонёк.
— Я так понял, что да.
— Отлично! — Яков потёр руки.
— А если он поймёт, что это другой конверт?
— Да чё ты зациклился на этом конверте, главное — это информация.
— Думаешь?
— Уверен! Мы без пяти минут миллионеры! — Яков по-дружески хлопнул Саню по плечу. — За это надо выпить!
***
Пыхтя на стуле, Лом с помощью огромных гантелей качал бицепсы, а Батон пялился в плазму, которая стояла на специальной подставке, прикрепленной к стене. Батон любил смотреть музыкальные клипы, под чаёк с аппетитными бутербродами: ветчина, сыр и помидор.
Жилище Лома больше напоминало спортзал, чем квартиру. В комнате почти отсутствовала мебель, если не считать мягкий диван, два стула и журнальный столик, на котором стоял шейкер с протеином, банка аминокислот, а также лежали мобильный телефон, боксёрские лапы и бинты. Все стены были расклеены плакатами с изображением известных спортсменов в мире бодибилдинга и бокса. Посреди комнаты стоял спортивный тренажёр фирмы «Кеттлер». Вдоль стены тянулся длинный стеллаж с гантелями на любой вкус, а вместо люстры висел боксёрский мешок. Спортивно-спартанский интерьер.
По обнаженному, мускулистому торсу Лома сочился пот. Он положил на пол большие гантели и тут же взял другие поменьше и продолжил упражнение. С каждым поднятием огромные бицепсы раздувались всё больше и больше.
— Хорош уже, а то твои «банки» скоро лопнут, — сказал Батон, переключив свой взгляд с телевизора на вспотевшего приятеля.
— Я должен быть в форме, — Лом положил гантели и встал со стула. Он подошёл к столику, взял шейкер, и выпил заранее намешанный протеин. — Жизнь хороша, когда полтинник — рука, — он напряг бицепс и поцеловал его, а после взял сантиметровую ленту и замерил объём руки.
Батон услышал, как из кармана его куртки заиграла мелодия, и он достал трубку:
— Да?
— Мне сейчас звонил какой-то Александр, и сказал, что конверт у него, — ответил в трубке голос Монаха. — Я хочу, чтобы вы нашли его…
— Где он?..
— В бильярдной «Три семёрки».
— Как нам узнать его?
— Я дам вам его номер телефона.
— И что нам с этим Александром делать?
— Слушай меня внимательно.
Несколько секунд Батон сосредоточенно слушал своего босса, боясь не упустить чего-то важного, а когда тот закончил, он отключил линию и, обращаясь к Лому, произнёс:
— Монах сказал: взять стволы и выдвигаться на дело.
— А он тоже с нами поедет? — спросил Лом.
— Нет, босс будет ждать нашего звонка.
Лом подошёл к дивану и поднял его половинку. В незамысловатом тайнике хранился целый арсенал оружия. Здесь лежал автомат «Калашникова», американская винтовка «М16», дробовик, советский «ППШ», два израильских «УЗИ», гранаты и около десятка различных марок пистолетов. Лом выбрал себе огромный серебристый «Револьвер», а Батон взял дробовик и американский «Кольт» с глушителем.
Ночной город переливался огнями, когда чёрный внедорожник марки «Мерседес G» катил по улице Карла Маркса. Батон крутил баранку, а Лом сидел рядом и, уплетая мороженое, слушал свой любимый рэп. Эти громилы безропотно выполняли любые распоряжения своего босса, и никогда не задавали лишних вопросов. Приказ Монаха — это закон. Они не перед чем не остановятся и ничего не испугаются, потому что знают, что всесильный Монах вытащит их из любой передряги, в какую бы они не попали, а вот ослушаться босса — это равносильно смертному приговору.
Из автомобильных колонок доносилось:
«Запечатлел свой взгляд и своё внимание,
Впереди меня — Божие создание.
Просто рай, словно лучик света,
Девочка по моде вся разодета.
Такие глазки, как у котёнка,
Я вам отвечаю, чуть не родил ребёнка.
И залип, как на статую Свободы,
Уже нет у меня другой заботы.
Я готов ею целый день любоваться,
И хоть сейчас прямо в рабство отдаться,
Прыгнуть на ручки и сказать,
Я готов с тобой, мадмуазель, «по-отжигать».
— Я бы сейчас тоже с кем-нибудь по-отжигал, — мечтательно проговорил Лом, слушая рэп.
Батон пропустил мимо ушей слова приятеля. Он задумчиво смотрел на дорогу и явно о чём-то размышлял. Ему на ум пришла какая-то мысль он, убавил громкость магнитолы и обратился к приятелю:
— Тебе не кажется, что этот конверт, за которым гоняется Монах — очень странный?
— Да обычный, белый конверт, — совершенно равнодушно ответил Лом.
— Ну, сам конверт-то обычный, а вот что там написано, мне кажется подозрительным.
— Всё, Батон, стоп! — прикрикнул Лом, словно чего-то испугавшись. — Давай не будем об этом, ты ведь знаешь, что с нами может случиться, если мы прочитаем его, — на его лбу выступила испарина, и он рукой вытер пот.
— Знаю… вот поэтому он мне, и кажется странным.
В салоне продолжал звучать рэп:
«Зажег пламя пылкого огня,
Вырвать сердечко изнутри себя
Подойти и заново всё отдать,
Я под гипнозом, твою мать!
Всё, детка, хватит,
Остановись: Уймись!»
И тут такая нарисовалась подстава:
Из-за угла выходит рекламная застава
Из-за угла выходит её папа
Смотрит на меня: грозно и упрямо».
Батон надавил на педаль газа и внедорожник, набирая скорость, помчался по ночной улице.
Возле бильярдной «777» остановился чёрный «Гелендваген, из которого вылезли Лом и Батон и вальяжной походкой зашли в заведение.
Внутри царила привычная атмосфера. Бандиты осмотрелись, размышляя, как им найти парня по имени Александр. Первым сообразил Батон — он быстро набрал данный Монахом номер и, увидев, как Саня берёт трубку, легко вычислил объект их поиска.
— Вон он, — сказал Батон, и бандиты направились к приятелям Макса.
Саня и Яков играли в американку, когда к ним подошли незваные гости.
— Это ты звонил по поводу конверта? — спокойным голосом Батон обратился к Сане.
— Да, я, — ответил он и протянул руку для приветствия. — Добрый вечер!
Батон, молча, пожал его руку, а затем и его приятеля. Парни протянули руки для рукопожатия Лому, но тот и глазом не повёл. Лом с наглой физиономией стоял, засунув руки в карманы. Это выглядело заносчиво. Парни, конечно, смутились, но внушительные габариты громилы заставили их проглотить занозу.
— Я так понимаю, это вы Монах? — спросил Саня.
— Нет, это не я.
Саня перевёл взгляд на Лома, предположив, что в таком случае Монах — это он.
— И не он, — поспешил сказать Батон, уловив его мысли.
— А где Монах? — вопрос Сани был предсказуем.
— Давайте поговорим об этом в другом месте, — предложил Батон.
— В каком? — насторожился Яков.
— Ну не здесь же нам вести разговоры, когда речь идёт о миллионе долларов.
Саня и Яков переглянулись. Слова Батона прозвучали весьма логично, действительно, не здесь
