— Я помню себя маленьким, — начал Доу. — Мне было лет семь, наверное. Помню родительский дом с участком, и как играл в парке с большим мохнатым псом. Еще помню небо… Пронзительно-голубое, очень чистое и красивое.
Я вздохнул. Только что Джон Доу описал стандартный детский сценарий из конструктора Иллюзиона. При всем желании поверить в обратное невозможно, ведь над Лост Сити давно нет голубого неба — его застлало смогом, его заслонили исполины небоскребов и жуткие черные корабли Иных. В Лост Сити не играют с собаками на зеленой лужайке, потому что собак почти не осталось — выкосила черная чумка после тестирования корпорациями новых препаратов. В Лост Сити дети каждый день ложатся в капсулу и мечтают об играх и голубом небе.
— Помните что-нибудь еще? — спросил я.
— Да. Голос матери. Помню, как она пела:
В небе звездочка горит,
Сердце теплится мечтой,
Что однажды мы с тобой… пам-пам-пам…
Как-то так звучало, я точно не знаю, — закончил Доу.
Я призадумлся. В отличие от картинки лже-воспоминаний, песня вполне может быть реальной, а это значит, что у бедолаги с мозгами совсем плохо. Доу не знает, что реально, а что нет, и НОКС тут ни при чем.
— Джон, вы помните себя взрослым? Где работали, были ли женаты. Может, у вас были дети?
— Нет, — резко ответил Доу и отвернулся.
— Простите, я не хочу на вас давить, — не отступал я. — Но это очень важно, Джон. В первую очередь для вас и вашего здоровья.
Доу снова повернулся, пристально на меня посмотрел.
— Доктор, вы ведете себя как коп.
— Хм…
— Умоляю, перестаньте задавать вопросы. Я устал. Очень устал.
— Хорошо, как скажите. Поправляйтесь, Джон, — пожелал я и вышел.
Оставив позади палату двадцать два и стерегущих вход «индеек», я поспешил прочь из госпиталя. К счастью, дежурной медсестры на месте не оказалось, по пути мне вообще никто из персонала не встретился, что дико радовало — чем меньше народу меня здесь видело, тем лучше. Я быстро спустился лифтом, зашел в бытовку и вернул форму на место. На сегодня хватит, большего мне уже не добиться. Нужно найти способ подключиться к нейроимпланту Джона Доу и забрать Кристалл Памяти. Мне надо вернуться сюда завтра, а еще лучше — сегодня ночью. Затягивать нельзя, ведь в любой момент ему может стать хуже.
Достав из кармана пачку сигарет, я направился к выходу. Едва я переступил порог, как на меня налетели из-за двери и грубо схватили за локоть. Я резко вывернулся, занес кулак для удара и… И замер.
— Детектив Андерсон, — хмыкнул я, рассматривая свой кулак, застывший в сантиметре от ее вздернутого носа. — Никогда больше так не делай. У меня плохо с реакцией, в следующий раз могу не успеть остановиться.
— А я в следующий раз могу превратить твои яйца в омлет. Ясно?
Я опустил взгляд и увидел, что ее колено замерло у моего паха.
— Договорились, — ухмыльнулся я.
Андерсон взяла меня под руку и потащила к автомату с фаст-фудом.
— Не советую брать тут кофе. Очень уж дерьмовый, — заметил я.
— Фу-у-у… Рид…– закатила глаза Андерсон. — Мы в Тринадцатом секторе, тут все дерьмовое. Но знаешь что? Я все равно люблю это место. Я тут выросла и сделаю все, чтобы Тринадцатый стал хотя бы чуточку лучше.
— Ладно. Допустим, я купился на историю о копе в белом плаще. А от меня-то чего хочешь? Арестуешь за выкрутасы в больнице?
Андерсон покачала головой и сделала глоток кофе из пластикового стаканчика. Ее глаза округлились.
— Ну и дерьмо! — выпалила детектив и с чувством швырнула стаканчик в урну.
— Я предупреждал.
— Да иди ты, — отмахнулась она. Нервно почесала шрам под глазом и сказала: — Слушай, Рид, после нашего разговора в участке я о многом задумалась…Знаешь, ты оказался прав. Мне не стоило идти на поводу у Конгломерата и позволять хозяйничать в мом секторе. Ведь кто-то убил тех людей в капсулах, и убийца должен понести наказание. А что сделает Конгломерат? У них один интерес — побыстрее припрятать свое грязное, обосранное бельишко, пока кто-то посторонний не увидел и не начал задавать вопросы. Этим сукам на остальное вообще певать. Понимаешь, а?
— Именно поэтому ты сейчас здесь, — кивнул я.
— Да, как и ты. После нашего разговора я тогда еще подумала: «Господи боженька, ну куда лезет этот идиот? У него нет лицензии и мозгов, но он все равно пытается делать свое дело. А я? Что я? У меня вроде бы есть лицензия и мозги, но я сбежала, поджав хвост, как жалкая сучка». Так вот, Рид, я больше не хочу сбегать. Я действительно люблю свой сектор и все ради него сделаю.
— Даже не станешь меня арестовывать? — усмехнулся я.
— Не стану, — улыбнулась в ответ Андерсон, но улыбка вышла натянутой и ехидной. — Мы вообще можем быть друг другу полезны.
При иных обстоятельствах я бы не купился на эту дичь. Но то, как горели глаза Андерсон, когда она говорила о Тринадцатом секторе, навело на мысль, что она не врет, и что мы действительно можем быть друг другу полезны.
— Хорошо, я согласен.
— Тогда, может, расскажешь, что удалось вытрясти из подозреваемого?
— Почти ничего. У него амнезия, бедолага не помнит даже своего имени, согласился на Джона Доу. Историю болезни я не успел раздобыть, так что трудно сказать, что у него с мозгом, какие участки повреждены и как реагирует его нейроимплант. Доу помнит свои детские грезы и принимает их за чистою монету.
Андерсон задумчиво почесала шрам под глазом.
— Мда… не густо. Мне вот что интересно: почему его не смогли идентифицировать? Ладно, допустим чип у него слетел к хренам, а рожа после лежки в капсуле истаскалась, и прогонка через базу распознавания лиц ничего не дала. Но ведь можно загнать ДНК в базу и проверить! Почему медики этого не сделали?
— Думаю, что сделали, просто его нет в базе. Я сталкивался с подобным. Иногда люди не хотят, чтобы их идентифицировали, нанимают хакеров и те подтирают базу, а иногда случаются баги и поломки, слетают целые пласты архивов, так что пока Доу не вспомнит хоть какие-нибудь детали — все бесполезно. Ты, кстати, дом проверяла?
— Я что на дебилку похожа?
Я многозначительно промолчал.
— Иди на хрен, — буркнула Андерсон и достала свой терминал. — Лови файл, почитаешь на досуге. Может, престанешь быть таким самоуверенным козлом.
— Спасибо.
— В задницу засунь свое спасибо. Я тебе дала информацию, а ты мне что? У Доу амнезия, бла-бла-бла…
Я посмотрел на серое здание госпиталя, пытаясь отыскать взглядом палату Доу, но не нашел. Можно ли в полной мере доверять Андерсон? Стоит ли говорить о своих планах?
Поразмыслив, я решил, что стоит. Пускай Андерсон не сможет помочь найти убийцу Лины, но банальное прикрытие мне не помешает. Если облажаюсь с попыткой подключения к нейроимпланту Доу и кто-нибудь вызовет копов, то приедет Андерсон. Назовет меня законченным дебилом и подбросит домой, в Восьмой сектор.
— Я хочу подключиться к нейроимпланту Доу, украсть Кристалл Памяти и считать его грезы. Думаю, так мы сможем найти ответы.
— Ты на такое способен? — с недоверием глянула Андерсон.
— Да.
— Ох, Рид… Чую мутные делишки и рейдерство в Иллюзионе тебя не на ту стезю направили, а я как дура за тобой иду. Ладно, хрен с ним. Когда планируешь начать?
— Сегодня ночью, — ответил я. — Но мне не помешает прикрытие и помощь.
Андерсон задумалась, уставившись на голограмму Скай, горящую над входом в торговый центр. Чтобы чем-то себя занять, и не играть в молчанку с хамоватой Леди-Я-Всех-Нагну, я закурил.
— Рид, — наконец заговорила Андерсон, бросив любоваться Скай. — Если подождешь до утра, то смогу организовать для тебя подключение на полулегальной основе. Есть тут одна мыслишка… Но мне нужно время.
— Пожалуй, так даже лучше…
Мои слова перебил гул лопастей вертолета. Мы с Андерсон задрали головы и увидели, как белоснежная вертушка с красным крестом начинает снижение. Можно было бы решить, что это вертолет госпиталя, но даже без использования усиленного зрения я отчетливо рассмотрел на хвосте логотип корпорации «Астор». Оранжевая буква альфа, заключенная в круг.
