— Какие еще проблемы? — к ним подбежала Женька, она слегка запыхалась и почти бросила свой теодолит на землю. — Я уже готова, можно ехать.
— Ты бы с оборудованием поаккуратнее, — Боря оценивающе посмотрел на нее, — иначе в «поле» будешь бамбук курить с винтиками-шпунтиками.
— Я вообще не курю и тебе не советую, — она улыбнулась, — знаешь ли, сигареты, как пишут, влияют на потенцию. — Женька с Юлей поцеловались в знак приветствия. — Привет, подруга, готова?
— А то, — Юлька обняла подругу и тоже улыбнулась, с ней она чувствовала себя более уверенно в этой суровой мужской компании, которая отнюдь не была рада присутствию девушек.
— Раз все готовы, поехали! — Боря взял свои пожитки и направился к машине.
Они быстро доехали до аэропорта, в котором царила особая атмосфера путешествия. Большое здание возвышалось над огромной парковкой, люди с чемоданами перебирались из терминала в терминал, суровые служители закона встречали людей на входе, и что самое важное — здесь стоял гул, гул двигателей самолетов, которые сулили полет на огромной высоте. Юля не в первый раз была в аэропорту, но впервые она его посещала для того, чтобы самой сесть в самолет и улететь в совершенно другой город, с другой культурой и иным укладом жизни…
…В дикой тишине тайги раздался оглушающий храп — это Миллениум перевернулся на спину и захрапел. Юлька посмотрела на него и улыбнулась: забавный им достался начальник. Поначалу отношения складывались нелегко, но с течением «совместной жизни», как выразился Миша, они все попритерлись друг к другу, и она чувствовала себя винтиком их маленькой команды, нужным винтиком, без которого механизм работать не будет.
…Инта был маленьким угрюмым городком со столь же угрюмыми людьми. У Юльки было ощущение иной реальности, будто она попала в город призраков. Узкие неприметные улицы тянулись вдоль серых пятиэтажек, люди преимущественно старше тридцати лет были одеты во что-то унылое. Детей было очень мало, и те яркими пятнышками, то зелеными, то красненькими, передвигались по улицам со своими серыми родителями.
Вертолет должен был их принять на борт через два дня, потому Боря с Мишей напивались каждый вечер, вспоминая былые подвиги, а Юля с Женей днем изучали город, хотя, откровенно говоря, изучать было нечего, вечером смотрели телек — последнее проявление цивилизации в этих местах. Погодка выдалась, на редкость, поганая, свинцовое небо низко нависало над землей, отчего город казался еще более скучным.
На третий день, часа в три, к ним зашел потрепанный алкоголем Миллениум и велел собираться, отлет был назначен на пять часов вечера. Собственно говоря, собирать было нечего, так как вещи остались упакованными в рюкзаки, и они были готовы покинуть это пристанище призраков уже через пятнадцать минут, чему были несказанно рады. Гнетущая атмосфера северного городка начинала давить на сознание, и еще один день, проведенный здесь, совершенно не улыбался им…
— Чего не спим? — Это был Миша, он только что продрал глаза и смотрел на Юльку, приютившуюся у костра. — Времени-то сколько? — говорил он шепотом, чтобы не разбудить Борю.
— Полседьмого, — Юля поставила кружку на решетку, чтобы разогреть остывший чай.
— Поставь мне тоже, пожалуйста, — Сандаль выбрался из своего мешка и подал ей свою кружку. — А то как-то сухо нынче, — он улыбнулся и направился в лес, гонимый утренней нуждой.
— Ранний нынче подъем. — Миллениум выглядывал из своего мешка, он был похож на весьма упитанного сурка, смотрящего из своей норы на окружающий мир. — Ты чего, Юль, не спится что ль?
— Да проснулась в шесть, сон не шел совсем. — Юля поставила кружку Сандаля на решетку, взяла свою и сделала большой глоток.
— О, поставь мне тоже, пожалуйста, — Боря мигом выбрался из мешка, раздобыл в рюкзаке свою кружку и вручил ее Юле. — Я сейчас. — Он быстро направился в сторону леса, повторяя походку Сандаля.
— Вот мужики, блин, — Юля наполнила кружку водой и водрузила ее на решетку, — шагу не могут без женщины сделать.
— Кто тут без женщины не может? — Из палатки выбралась Женька и посмотрела на подругу. — Ты чего не спишь и другим спать не даешь? — Она вытянулась во весь свой вершковый рост и потянулась.
— Да мужики наши, без женщин никуда…
— О, чаек! — Женька нырнула в палатку и в следующее мгновение вынырнула из нее, держа наизготовку кружку. — Вскипяти, а, Юль? — Она вручила кружку подруге и рванула в лес, из которого мерной походкой выплывал Сандаль, Женька резко изменила направление движения, пытаясь отыскать укромный таежный уголок.
— Привет, мартышка, — Миша махнул ей рукой, — куда бежим?
— Туда, откуда ты возвращаешься! — крикнула ему Женька и заложила крутой вираж по направлению к густой растительности и тут же уткнулась в широкую грудь Бори. — Блин, не тайга, а проходной двор какой-то.
— Ты чего, Жень? — Боря недоуменно посмотрел на нее.
— Да ничего, уступи мадмуазель место в тайге! — Ее маленькая точеная фигурка скрылась за ближайшим деревом.
— Устроили общественный туалет, — Юлька улыбнулась, — прекращайте засорять девственную природу, — добавила она уже громче, так, чтобы Женька услышала ее. — Берегите природу — мать вашу!
— Чистые минералы, растворенные в жидкости, Юль, — Сандаль подошел к костру и присел рядом с ней на спальник, — это даже в какой-то степени, наверно, полезно, природная уринотерапия, понимаешь.
— Да ты, я смотрю, большой знаток в этих делах, — Юля протянула ему горячую кружку, — в обед кухарите вы, я уже отстрелялась. Готовь тут каждому встречному-поперечному чай.
— Ну, в уринотерапии я не спец, был один знакомый, который упорно хотел меня затянуть в свои ряды любителей полакомиться собственными минеральчиками. — Миша взял кружку с горячим чаем и сделал аккуратный глоток. — Я как-то воздержался от этих экспериментов, но люди говорят — помогает, врачи говорят — убивает, кому верить, черт его разберет.
— Я б врачам поверила, если б жила в Европе, но так как мы в России, то сказать сложно. — Юля достала очередную сигарету и закурила. — У нас медицина, как известно, на уровне дал антибиотик, потом дал что-нибудь от антибиотика, и пациент здоров.
— И откуда у тебя столь широкие познания в медицине? — Сандаль усмехнулся и потянулся к сигарете. — Дотянуть бы до Ежа с куревом, что-то в этот раз я не подрассчитал.
— М-м-м, у каждого есть своя история, — Юля улыбнулась, легкие ямочки заиграли на уголках губ, — есть у меня подружка, у которой жених — будущий врач, интернатуру проходит, так вот он и рассказал за стопкой спирта о принципах лечения в российской медицине. — Она выпустила облако дыма вверх и поняла, что на сегодняшний день, пожалуй, уже накурилась, — сначала лечим, потом лечим от того, чем лечили.
— О-о, да, Юлька про лечение может много рассказать! — Женька как-то незаметно выплыла из леса и уже тянулась к своей кружке с горячим чаем. — У нее чувак был, ботан страшный, интернатуру проходил в больнице. — Сандаль откинулся назад и засмеялся во весь голос, потом шумно закашлялся, подавившись чаем.
— У подруги значит? — еле выдавил он из себя.
— Да не у подруги, а у Юльки, странный такой, — Женька сделала глоток чая, — садюга он, по-моему, был еще тот. Однажды рассказал нам, что есть супер средство для того, чтобы подтягивать кожу и предостеречь ее от целлюлита.
— Вот с этого момента можно поподробнее? — Миша похлопал рукой по спальнику рядом с собой, предлагая Женьке присесть.
— Я с тобой рядом, извращенец, сидеть не буду! — Она отправилась в палатку и вытащила из нее свой спальник.
— Ну так, что за суперсредство для лечения целлюлита? — Боря горой возвышался над своей группой и уже потягивал горячий чай.
— Могу поделиться, тебя уж к твоим тридцати, поди, замучил уже? — Женька хитро посмотрела на начальника.
— Женька, ни слова больше! — Юля нахмурилась и пристально посмотрела на подругу. — Не надо об этом!
— Да ладно, я ведь тоже пострадала, правда не так, как ты, но все-таки. — Она выудила откуда-то из кармана сушку и начала ее грызть, сушка поддавалась с трудом.
— Что за история с целлюлитом, ботаном и наркотиками? — Сандаль приободрился, он приподнялся на локте и внимал каждому слову Женьки.
— Совсем недавно дело было, — Женька, радовалась тому, что попала в центр внимания, была готова выложить всю подноготную, и ничто не способно было ее остановить. — Юльке на свадьбу надо было, в смысле, не она замуж выходила, а ее подруга, ну и была она подружкой невесты, — она поморщилась, подыскивая нужные слова. Давненько не приходилось повествовать истории в мужских компаниях, но внимание было завоевано. — Короче, черт меня дернул прийти к Юльке в гости накануне, ее ботан свалил, и мы были предоставлены сами себе.
