Маллори что-то записывал в блокнот. Оторвав ручку от листа, он поднял взгляд.
— Прошу прощения, инспектор, но я жду важного телефонного сообщения, — кашлянул Миллер.
Он невозмутимо повернулся и вышел. Из своего кабинета он позвонил Маллори.
— Это Миллер, инспектор. Он врет.
— Рад вас слышать, — спокойным голосом ответил шеф. — Сейчас я к вам загляну. — Он положил трубку, поднялся со стула и безмятежно улыбнулся Харолду. — Я выйду на минутку.
Уже на ходу он попросил Брейди:
— Проследите, чтобы мистеру Филлипсу принесли чашку чая.
Маллори застал Миллера, прихлебывающего черный кофе, опустился в кресло напротив и принялся раскуривать трубку.
— Премерзкий типчик, не так ли?
— Может, и удалось бы обнаружить в нем что хорошее, только пришлось бы долго рыться, — согласился Ник. — Во-первых, я встретился с Харри Медоузом, хозяином «Кинг Армз». После потасовки он предложил Харолду пропустить стаканчик для успокоения, но тот послал его подальше и выскочил следом за троицей. Через пять минут вернулся, извинился и согласился выпить.
— Зачем, интересно? — осведомился Маллори.
— Видно, хотел прощупать Медоуза, выведать у него, где живет Фокнер.
— Значит, уже знал его имя?
— Да. Услышал, как хозяин произнес его, требуя прекратить драку.
Маллори расплылся в улыбке. Миллер впервые видел, чтобы инспектор не скрывал своих чувств.
— Значит, с самого начала он угостил нас сказочкой, шитой белыми нитками…
— Это еще не все, — продолжал сержант. — Грейс Пакард была проституткой, крутилась на вокзале, пока профессионалки не выгрызли ее оттуда. Моя информаторша сообщила мне в доверительной беседе, что у Грейс был парень, который загребал ее заработки. Описание прямо указывает на Харолда.
Маллори поднялся и вышел, не сказав ни слова. Харолд докуривал третью сигарету, когда инспектор появился в дверях.
— Прошу прощения, что заставил вас ждать, господин Филлипс, — галантно извинился полицейский и сердечно улыбнулся, протягивая руку. — Что ж, не вижу повода удерживать вас. Можете возвращаться домой.
Харолд от удивления и неожиданности так и застыл с открытым ртом. К нижней губе прилепился тлеющий окурок.
— Что, значит, я больше не нужен?
— Нет, сведения, которые вы нам сообщили, имеют чрезвычайную важность для следствия. Даже не знаю, как вас благодарить за то, что вы согласились прибыть к нам в столь поздний час. Сами понимаете, без помощи свидетелей нам никогда не распутать и половины преступлений.
Маллори обернулся к Брейди. Тот, как истый службист, театрально вытянулся по стойке смирно.
— Проследите, чтобы мистера Филлипса доставили домой.
— Я лично займусь, сэр. — Казалось, Брейди вот-вот от усердия щелкнет каблуками. Он подхватил Харолда под локоть, а его лицо словно засияло, переполнившись счастьем. — Не пройдет и пятнадцати минут, как вы окажетесь в своей постельке, дружище.
Харолд великодушно усмехнулся.
— До свиданья, инспектор, — бросил он и, надувшись как индюк, важно вышел из кабинета.
Маллори сел, попыхивая трубкой.
— Пусть себе несколько часов потешится мыслью, что вышел сухим из воды. Утром ему придется вернуться сюда, и, думаю, он так перетрусит, что расколется.
— Господин инспектор, вы полагаете, что он что-то скрывает? — спросил Миллер.
— Во-первых, он соврал, что не знал имени Фокнера. Во-вторых, есть веские подозрения, что он сутенер и занимался сводничеством и вымогательством.
— Но это еще не доказывает, что он убийца.
— Не все сразу, сержант. Обычно начинается с нашей интуиции, предчувствий и предположений, а факты противоречат друг другу. Вот, например, Филлипс сказал, что, уйдя из бара, выпил кофе в вокзальном буфете. Сколько, по-твоему, там крутилось народу в субботний вечер?
— Сотни, пожалуй.
— В том-то и дело. Рассчитывать, что кто-то из персонала опознает его — бессмысленно и глупо. Кроме того, насколько в данный момент можно судить, девушка была убита около половины одиннадцатого…
— А Филлипс был дома в половине десятого, — возразил Ник, — и десять минут спустя уже грел подушку. Ага, он вспоминал, что заносил матери чашку чая.
— Интересная история с этой миссис Филлипс, — задумчиво протянул Маллори. — Брейди пришлось колотить в двери добрых пять минут, прежде чем удалось разбудить юнца. А старушка вообще не подала признаков жизни. Сам же Филлипс признал, что мать спит как сурок.
Миллер недовольно поморщился:
— Что-то тут не так…
— А еще таблетки канбутала, что Брейди нашел на камине. Приняв несколько штук, не услышишь взрыв атомной бомбы на соседней улице.
— Может, стоило бы утром побеседовать с ее лечащим врачом?
— Оставим это Брейди, — решил Маллори и поднялся. — Я в Медицинскую академию. Мы вытащим из постели профессора Марри. Как только парни из лаборатории сделают свои дела, он займется вскрытием трупа. А тебе пошли бы впрок несколько часов сна в дежурке. Я позвоню, если ты потребуешься.
Миллер помог шефу надеть плащ.
— А что с Фокнером?
Маллори равнодушно пожал плечами:
— У меня нет к нему особых претензий. Харолд — другое дело…
— Позволю себе выразить несогласие, господин инспектор, — твердо сказал Миллер, ожидая взрыва. Маллори славился вспыльчивостью. Видно было, что невозмутимость достается ему с трудом, но он только процедил сквозь зубы:
— Уж не собираешься ли ты заявить, что решил этот чертов ребус благодаря провидческой вспышке своей гениальной интуиции?
— Медоуз рассказал немало интересного и поучительного об этом мастере резца… Он полон агрессии и злобы, что совсем не свойственно людям его круга и достатка. Говоря проще, у него страсть к насилию.
— Тогда у меня тоже. Я тоже вряд ли буду стоять спокойно, пока у меня выворачивают карманы, и не подставлю другую щеку, если уже получил по одной, — раздраженно пробурчал шеф. — Это все, что ты имел сказать?
— Не совсем, сэр. Однажды вечером Фокнер затеял странный разговор с Медоузом, из которого было ясно, что он отбывал срок.
— Ну так свяжись с Центральным тюремным архивом в Лондоне. Сошлись на меня. Скажешь, чтобы досье Фокнера было передано к утру. Потом разберемся.
Двери за Маллори захлопнулись. Миллер улыбнулся краешком губ. Казалось, вот-вот, и разразится буря, но туча, хвала Создателю, прошла стороной. А сколько еще гроз впереди? Маллори был человеком необузданного нрава, да и сам Ник не мог похвастаться покладистым характером. Капитал, выгодно помещенный в преуспевающий промышленный концерн, гарантировал ему высокий доход и давал чувство финансовой независимости. Ни к чему было заискивать и смотреть в рот не только старшему инспектору из Скотленд-Ярда, но и самому Господу Богу.
Интересно, какой же окажется разгадка? Он закурил сигарету, поднял трубку и заказал разговор с отделом информации в Лондоне.
В крошечной дежурке с трудом можно было протиснуться между раскладушками, специально выписанными из-за границы. Миллеру плохо спалось. Всю ночь не прекращалось активное движение постояльцев, то и дело хлопала дверь. Казалось, что людей вызывали каждые пять минут. Дождь безжалостно долбил оконный парапет прямо над головой Ника. Около семи часов утра он оставил надежду уснуть и, позевывая, отправился в умывальник. Четверть часа он заставил себя пропариться под горячим душем, чтобы разогнать усталость и дрему, а потом ровно на тридцать секунд оставил только ледяную воду, чтобы разбудить аппетит.
Он уже доел свою яичницу с ветчиной и допивал третью чашку чая, когда в буфете появился Брейди. Верзила ирландец грохнулся на стул напротив и протянул сложенный листок.
— Ханли из Информации просил тебе передать. Только что прислали из Лондонского архива.
Миллер быстро пробежал глазами по строчкам и облегченно вздохнул.
— Неплохой парнишка наш Бруно, когда начинает махать кулаками. Где Маллори?
— Еще на вскрытии.
Миллер резко отодвинул чашку и поднялся.
— В таком случае, если гора не идет к Магомеду… придется мне самому отправиться в анатомичку. Едешь со мной?
— Нет, — покачал головой Брейди. — Не могу. Мне еще нужно пообщаться с доктором миссис Филлипс. Маллори велел не дергать ее ночью, сказал, что не к спеху. Я приеду к вам, как только раскручу эскулапа.
— Тогда пока, — похлопал его по плечу сержант и направился к выходу.
Морг находился на задворках Медицинской академии в большом здании с витражами по фасаду. Уродливое детище позднеготического архитектурного стиля окружало густое облако лизола и хлорки.
Старший техник Памер сидел в своем маленьком застекленном кабинете-клетке в торце коридора. Он сразу узнал подошедшего Миллера.
