— Никаких проблем. Ну, надеюсь, что мы скоро с тобой снова пообщаемся.
— Да. Конечно.
Я лежала на боку, прислушиваясь к его тихим шагам, пока не услышала, как дверь за ним закрылась.
Как же хорошо, меня не волновало, что в этот раз кто-то ушел…
Теперь я стояла и смотрела на незнакомку в зеркале. Чувствовала себя грязной и виноватой, но затем чувство прошло.
Я взрослая женщина, одинокая. И могу делать все, что хочу.
Я провальсировала обратно в комнату и опустилась на прохладные простыни. Устала, странная напряженность не покидала, мое тело словно ожило…
Я написала Пэм, рассказав о паре грязных деталей. После чего погрузилась в сон, убаюканная пьянящим ароматом секса и пота…
***
Меня разбудил телефонный звонок. В темноте я пыталась нащупать его, но на прикроватном столике было пусто.
Я постаралась открыть глаза. Они все еще были закрыты, а голова пульсировала от боли. Я повторно легла спать, но сколько сейчас времени?
Телефонный звонок прервался, но затем возобновился.
Я заставила себя сесть, путаясь в простынях, и нащупала пластиковый корпус.
— Алло? — хриплым, скрипучим голосом произнесла я.
— Ты где?
— Дерьмо! — Я осознала, что сквозь жалюзи просачивается солнечный свет, с улицы доносится пение птиц. Обычно увидеть такую картину утром я могу лишь в выходные.
Я опоздала.
— Ты проспала? — спросила Пэм с удивлением в голосе.
— Ага. Который час?
— Без пятнадцати девять.
— Срань господня! Прикрой меня, ладно? Скажи Брюсу, что у меня колесо спустило или еще что…
Пэм понизила голос.
— Его еще нет. Он на встрече в Балт-Хаусе. Если поторопишься, он даже не узнает.
— Ладно, пока, — я повесила трубку и поднялась с постели. Поспешно натянула на себя черное платье и туфли.
Снова посмотрела на себя в зеркало, вспомнила странное событие прошедшей ночи. Сейчас это казалось сном, детали моей полуночной интрижки с Максом стирались.
Я быстро почистила зубы и побрызгалась дезодорантом, но волосы… С этим хаосом ничто не могло справиться.
Я собрала пучок на затылке, даже не поправив макияж, и поспешила к минивэну.
Слава богу, что Делани здесь не было, иначе она опоздала бы на автобус. Я отругала себя, включив заднюю передачу и нажав на газ.
Раздался громкий хлопок и машина врезалась во что-то, дернувшись.
— О Боже!
Выйдя из нее, оббежала, уверенная в том, что вновь наткнулась на мусорные баки. Они часто падали из-за ветра, а сегодня я не посмотрела назад, убедившись, что на дороге пусто.
Обежав машину, я внезапно осознала, что врезалась не только в почтовый ящик. Раздался болезненный стон, и я увидела ее.
Моя соседка Фрэн лежала за моим левым колесом.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
ДО…
— Фрэн!
Невозможно. Этого не может быть. Не может быть, черт возьми!
— Эээ… — Фрэн распахнула глаза, а затем, к моему ужасу, начала подниматься с асфальта.
— О нет, не делай этого! Не двигайся. Я вызову "скорую".
Не помню, что говорила потом — слова смешались с просьбами. Голос, не похожий на мой собственный, умолял кого-то помочь на другом конце провода.
Я опустилась на колени перед Фрэн. Ее глаза все еще были открыты, взгляд обеспокоенный.
Крови нет. Она не может умереть, если нет крови, верно?
— Что-нибудь сломано? — я осторожно и неуверенно прощупала пальцами ее руку. Фрэн подвигала ногами, постаралась сесть, а значит, они не сломаны. Но ее рука… Правая рука была вывернута под странным углом.
У меня желудок сжался, когда я увидела край торчащей кости.
— Перестань двигаться, прошу. Думаю, у тебя сломана правая рука. "Скорая" уже в пути. Все будет хорошо, обещаю.
— Перестань разговаривать со мной, как с ребенком, — выпалила Фрэн.
— Прости, — тихо произнесла я. — Я тебя не заметила! Что ты делала на моей подъездной дорожке?
— Письма. Перепутали ящики… — фыркнула Фрэн. Вот тогда я и увидела их — несколько конвертов были разбросаны вокруг, унесенные ветром…
— Мне жаль, — повторила я.
Фрэн закатила глаза, все еще не глядя на меня. Рука выглядела мерзко, и я едва смогла побороть отвращение.
Вдалеке загудели сирены — какое облегчение.
— А вот и они. Почти на месте…
— Со слухом у меня все в порядке, — фыркнула Фрэн.
Мгновение спустя "скорая" повернула из-за угла и остановилась рядом с грузовиком. Двое молодых санитаров выбрались наружу.
— Что здесь произошло? — громко спросил один, пока второй вытаскивал носилки.
— Я сбила соседку. Она принесла мне почту, — виновато произнесла я.
— Пожалуйста, отойдите, — Я сделала так, как мне сказали, наблюдая, как фельдшер сел рядом с Фрэн и стал осматривать ее раны.
Фрэн все еще выглядела разозленной, но к моему удивлению произнесла:
— Молодой человек, это моя вина. Я вышла прямо перед ней. Всего лишь несчастный случай.
— Нет, Фрэн. Мне следовало посмотреть…
Фельдшер кратко взглянул на меня.
— Ты когда-нибудь заткнешься, девочка? — обратилась ко мне Фрэн.
Я поджала губы и прислонилась к машине.
Очевидно, что я не успею на работу до появления босса. Следовало бы позвонить в офис, но было бы грубо доставать телефон, когда Фрэн все еще лежит на земле.
— Кажется, рука сломана.
Второй фельдшер присоединился к нему с носилками.
— Не нуждаюсь. Ноги-то у меня целы. Я могу ходить, — сказала Фрэн. Как только она попыталась встать, молодой фельдшер усадил ее обратно.
— Может, переломов больше. Или хуже того, есть внутренние раны. Докторам придется Вас обследовать.
— Я поеду с тобой, — тихо произнесла я.
— Нет, не надо, — проворчала Фрэн, а я услышала еще сирены.
— Мэм, останьтесь здесь. Полиция захочет задать пару вопросов, — сказал молодой человек. У меня сжалось сердце.
Пока они загружали Фрэн в "скорую", прибыл офицер полиции. Я молилась, чтобы чистка зубов мне помогла, потому что всего четыре часа назад была пьяна.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
ДО…
На следующий день это было на первых полосах:
«ПОЖИЛАЯ ЖЕНЩИНА СБИТА СОСЕДКОЙ»
— Боже! — я отбросила газету и ущипнула себя за переносицу так сильно, как могла.
— Они обставили все так, словно я нарочно это сделала. Маньячка сбивает милую старушку на улице… — простонала я.
Я считала, что Пэм рассмеется или пошутит, скажет, чтобы я перестала драматизировать. Но она потянулась и обняла меня.
Мы сидели у меня на кухне, не прикоснувшись к нашим чашкам с кофе.
Я позволила ей сделать это, наслаждаясь ароматом кокосового шампуня и щекотанием ее крашенных светлых волос по моей щеке, сглотнула комок в горле от подступающих слез.
Наконец, она отпустила меня, но тут же схватила за плечи и посмотрела на меня сосредоточенно.
Я знала этот взгляд.
— Могло быть намного хуже. Мы обе знаем, что было бы хуже, если она погибла бы, Айви. А это всего лишь ошибка. Не скажу, сколько раз я без задней мысли выезжала с подъездной дорожки, не оглядываясь. Когда ты живешь одна, не имея домашних животных или детей, не задумываешься о том, что позади кто-то может появиться…
Но обычно я именно это и делаю. Просто в то утро я была уставшей, страдающей от похмелья и, возможно, до сих пор не протрезвевшей.
К счастью, Фрэн не стала выдвигать обвинения. У нее была сломана рука, и я предложила оплатить ее медицинские счета.
Кого я дурачу? У меня не было на это денег.
Но она сказала, что у нее есть страховка и мне не о чем беспокоиться. Полицейский, который брал у меня показания, был добрым. Они не спросили меня о том, пила ли я и не отправили в тюрьму…
Расстроены были лишь близкие люди, которые должны были поддерживать меня: моя дочь и ее отец. Я в первую очередь позвонила Майклу после аварии, не потому что хотела поделиться или успокоить его, а потому что не хотела, чтобы он услышал об этом от кого-то другого. Или увидел на первой полосе сегодня.
