Он вернулся в комнату и осмотрелся, пытаясь найти, не оставила ли там Гретхен чего-нибудь. Её сумка и одежда, в которой она пришла, аккуратно висели на двери в ванную. Внутри сумочки он обнаружил её мобильник, немного денег и бумажные платочки. Он достал телефон и посмотрел на него. Он был уверен, что ей некогда было звонить, но когда все начнут её искать, они попробуют определить местоположение телефона. Он положил его на пол и раздавил каблуком. В её бумажнике были водительские права, фотографии детей и немного денег. Он сунул его обратно в сумочку, затем положил всё это в мусорный мешок, собираясь выкинуть в какую-нибудь урну подальше ото всего, что могло на него указывать.
Затем он обошёл комнату, чтобы убедиться, что ничего не оставил, как и обычный житель отеля, собирающийся выезжать. Он повесил табличку «Не беспокоить» на дверь со стороны коридора. Он не собирался выписываться сейчас же. Он вернётся завтра утром, чтобы всё выглядело так, будто он провёл в отеле ночь. И, конечно, расплатится кредиткой на чужое имя.
Наконец, он вышел через патио, сел в машину и уехал. Ведя машину в сгущающуюся ночь, он обдумывал сложившуюся ситуацию. Всё дошло до опасной стадии. Из-за его небрежности с телом Нанетт, службы правопорядка на всех уровнях ищут его. Он очень рискует.
Шиффон — Гретхен — к своей чести принимала такого рода риск, даже жила ради него. Но его подход к жизни отличается. Как знаток и эпикуреец, он не собирался проживать жизнь «на грани». Он не искал славы. Он был бы в той же степени счастлив, если бы никто никогда не узнал об этих убийствах. Всё, что он хотел, это наслаждаться моментом женской смерти, которая была чем-то сокровенным между ним и его жертвами.
«Неужели я слишком многого прошу от жизни?» — думал он.
В душе он нисколько не сомневался, что заслужил такое удовольствие.
Такие мысли мелькали в его голове во время двухчасовой поездки до озера. На этот раз он выбрал другое озеро, конечно же. Это находилось дальше от Феникса, там, где никто и не подумал бы искать его. К тому же это озеро было искусственным, с пресной водой, созданное в результате затопления глубокого каньона. Ему нравилось приезжать на подобные озёра, чтобы отдохнуть, и он хорошо знал эту местность.
С выключенными фарами он ехал по гравийной дороге, пока не доехал до места, которое искал. На этот раз он не допустит ошибок. Он вышел на склон рядом с дорогой, нависающий над водой, достаточно глубокой, как ему было хорошо известно.
Он припарковался, вышел из автомобиля и осмотрелся. Лунный свет слабо просвечивал сквозь толстый слой облаков. Погода ему явно благоволила.
Он вытащил тело из машины. Открыл молнию на пакете и сунул к телу несколько тяжёлых камней. Затем снова закрыл замок и скатил тело вниз по обрыву. Всплеск от него был громче, чем он ожидал.
Неожиданно появился свет. Исходил он, похоже, от лодки в нескольких десятках метров от берега. Видимо, кто-то здесь занимался ночной рыбалкой. Но почему они включили свет? Услышали всплеск?
Он сомневался. Скорей всего, они меняли наживку, или что-то в этом роде. Так или иначе, даже со светом они не смогут разглядеть его с такого расстояния. Он вернулся в машину, завёл мотор и поехал, не включая фар, пока не оказался на значительном расстоянии.
«Ночь была прекрасная», — подумал он.
От того, что всё было кончено, он ощущал лёгкую грусть. Но он обещал себе, что вскоре повторит.
Проведя утомительную ночь с Биллом в штабе, Райли почувствовала себя измученной. Её накрыл пессимизм. Становилось поздно, и пора уже было закругляться. Они были в Фениксе с субботы под неубедительным предлогом, что убийство Нэнси «Нанетт» Хольбрук могло быть серийным. Но с каждым часом это казалось всё менее вероятным. А если смерть Нэнси была одиночной, ФБР следует вернуть дело местной полиции, а Биллу и Райли — вернуться обратно в Квантико.
Конечно, если алиби Кельвина Раббе не выдержит проверку, им с Биллом будет повод остаться в деле. Райли надеялась, что всё скоро разрешится, так или иначе.
Уставшая Райли с тревогой зашла в компьютерную лабораторию с её устрашающим количеством мониторов и оборудования. Среди всех этих компьютеров сидела глава цифрового технического отдела — молодая женщина, которая называла себя просто Игрейн. Она определённо была странным персонажем, разительно отличающимся от лаборантов, к которым Райли привыкла в Квантико. Ответственный специальный агент Элгин Морлей сказал Райли, что Игрейн сама себя называла техноязычником.
У Игрейн были крашенные в цвет радуги коротко остриженные волосы, а лицо и уши были проколоты ромбовидными серёжками с пластиковыми головками всевозможных цветов. Одета она была, напротив, во всё готичное чёрное. Её рабочее место было заставлено амулетами и кругами разноцветных камней и кристаллов.
— У тебя есть что-нибудь для меня, Игрейн? — спросила Райли, садясь напротив неё.
— Ничего, — ответила Игрейн. — О, убийств проституток, конечно, великое множество. В девяностые был ряд удушений. Но их стиль совершенно отличается.
Райли не знала, что чувствовать по поводу этих новостей. На самом деле огромное количество нераскрытых убийств и исчезновений действовало ей на нервы.
Райли спросила:
— А вы проверяли связанные с водой смерти за последние несколько лет?
— Конечно, лет за двадцать. Тело одной проститутки нашли в ручье, но её убийцу поймали, он признался в содеянном. Серийный убийца убил одну из своих жертв в ванне, но ни одна их его жертв не была проституткой, и он уже в камере смертников. В озерах вокруг Феникса были найдены и другие трупы — случайные утопленники, несчастные случаи купаний и катаний на лодках — всё в таком роде, и жертвы как правило мужчины. А чтобы в озёра сбрасывали тела — такого я не нашла.
— Ты можешь ещё как-то помочь? — спросила Райли.
Игрейн откинулась на спинку кресла и вздохнула.
— Хочешь сказать, преврати чудесным образом единичное убийство в серийное. Можешь призвать на помощь силы тьмы. Честно, я не считаю, что этим делом должно заниматься ФБР. Оставим тёмные искусства ЦРУ. Поверьте, я испробовала все компьютерные заклинания. Ещё немного, и я прогневаю Высший Дух.
Райли подумала, что несмотря на стиль выражения мысли, Игрейн права.
— Ладно, Игрейн, можешь закругляться.
Райли вышла из лаборатории и чуть не столкнулась с Биллом в коридоре.
— Что у тебя? — спросил её Билл.
— Ничего совершенно. А у тебя?
— Ну, мы проверили алиби Раббе. Он определённо был на благотворительном мероприятии, в доме своей матери. Он чист.
Райли вздохнула. Хотя она этого более-менее ожидала, удовлетворения это ей не принесло. По её мнению, Раббе место было за решёткой.
— Что ж, сегодня мы больше ничего не сможем сделать, — сказал Билл. — Надо выбираться отсюда.
* * *
Примерно полтора часа спустя Райли с Биллом вместе сидели за столиком в баре отеля. Она как раз заказала свой второй бурбон со льдом. Она уже давненько не пила ни капли, но сегодня вечером решила, что это будет кстати. И всё же, она не увлекалась. Это станет её последним напитком этой ночью.
Так или иначе, Райли видела, что Биллу нужно с кем-то выпить и поговорить. Он отставил свой опустевший бокал с виски гораздо быстрей, чем Райли. Он уже несколько минут не сходил с темы распада своего брака.
— Мне трудно отпустить ситуацию, — продолжал он устало. — Я имею в виду, мы были в браке двенадцать лет, у нас двое детей и всё такое. Как будто у меня отрезали огромный кусок моей жизни. А взамен оставили пустое место.
Он остановился, чтобы сделать глоток.
Затем он продолжал:
— Нет, я, конечно, понимаю её позицию. Быть замужем за агентом ФБР тяжело. Но я думал, что она понимает, на что идёт. Когда мы женились, я уже был агентом. Но постепенно она начала ненавидеть мою работу. А после рождения мальчиков она просила меня вообще отказаться от этой должности. Но кем я должен работать?
Райли просто кивнула. Она слишком хорошо всё это понимала. В конце концов, она недавно сама пыталась бросить свою работу. Но, нравится ей это или нет, видимо, что она здесь надолго. Одного преподавания ей мало, а сидеть в офисе и пытаться делать вид, что в мире нет зла, было вообще выше её сил.
Но она не стала ничего говорить, позволив Биллу продолжать.
— Знаешь, я думаю, что сначала она думала, что быть замужем за агентом ФБР — это так романтично и здорово. Но когда меня ранили пять лет назад, она чуть с ума не сошла. И с тех пор нормальными наши отношения уже никогда не были.
Райли попыталась встать на место Мегги.
— Ну, по крайней мере, она за тебя беспокоилась, — сказала она. — Райан вообще не замечал, что у меня есть работа. Он просто не мог смириться, что я не могу быть обычной превосходной хозяйкой, как это принято в обществе. — Она подумала и добавила: — Мегги порвала с тобой потому, что она тебя любит.
