— Мама? Могу я тебе что-нибудь принести? — спросила Хейли, подходя к ней.
Ее мать покачала головой.
— Нет, Опоссум, я просто хочу набрать немного воды для Ригли. — Опоссум. Ее мать не называла ее так с тех пор, как произошла авария.
Она положила руку на костлявое плечо матери.
— Ты уверена? Я приготовила гамбо. Могу разогреть немного очень быстро?
Волосы постаревшей матери были растрепаны и засалены, глаза превратились в щелочки. Если не считать кошмаров, это был первый раз, когда Хейли видела ее бодрствующей почти за пять дней.
—Я не голодна, дорогая, — ответила она, выключая воду. — Ригли просто нужно было выйти.
Хейли уловила запах, исходивший от матери. Кислый и нечистый. Она также заметила, что та держит в руке две таблетки.
— Ты в порядке?
— Я в порядке, милая. Просто отлично. — Она положила таблетки на язык и запила их водой из чашки. — Это всего лишь снотворное, которое мне прописал доктор Бруссард. Они помогают мне... выжить.
Она прошла мимо Хейли с миской воды и направилась через гостиную обратно в свою комнату. Ее тело двигалось под безвкусным желтым халатом, но не так, как это было до аварии, а так, как будто мама несла на себе все тяжести мира. Страдающая артритом Ригли заворчала, когда она поднялась, чтобы последовать за ней.
— Тиффани пропала, — сказала Хейли.
Мать ослабила хватку на ручке двери спальни и посмотрела на дочь.
— Пропала? — Ее лицо исказилось от замешательства. — Как ужасно. Я должна позвонить Джулии, — сказала она, имея в виду мать Тиффани. — Когда это случилось?
— Никто не видел ее с субботы.
— Сегодня понедельник?
— Четверг.
— О. — Миска с водой задрожала в ее руке. — Она с мальчиком?
Хейли покачала головой.
— Нет. Она бы мне сказала.
— Да, я думаю, дорогая. Но уверена, что она появится. Я прочту молитву.
— Шериф Хиберт заходил, но ты спала. Он сказал, что не хотел тебя беспокоить. С ним еще ходит детектив. Он собирается поговорить со всеми в городе, так что я уверена, что он снова зайдет.
Ее мать кивнула.
— Как поживает твоя сестра?
— Хорошо.
— Хорошо. Это хорошо, — сказала она и слабо улыбнулась. Хейли заметила, что за последние несколько месяцев у нее пожелтели зубы. — А ты, Хейли?
— У меня тоже все хорошо.
— Как дела в колледже?
Обеспокоенная тем, что это только ее взволнует, Хейли не сказала матери, что не записалась на летние занятия. Ее первоначальный план состоял в том, чтобы взять их, чтобы немного наверстать упущенное в первом семестре.
— Нормально, — сказала она.
— Никаких проблем с поездкой в Лафайет и обратно?
Хейли покачала головой.
— Хорошо, хорошо. Сейчас мне нужно немного отдохнуть. Спокойной ночи, дорогая. — Они с Ригли вошли в комнату. Дверь за ними закрылась.
Хейли долго стояла у двери.
— C'est l'heure du lit, — прошептала она, вспомнив нежные слова Наны перед сном. — Спокойной ночи, мама.
C'est l'heure du lit с франц. — пора спать.
***
Хейли открыла глаза во второй раз за эту ночь. Она села и посмотрела на радиочасы. Было почти четыре часа утра. Что разбудило ее на этот раз?
Она услышала это снова. Кто-то кричал. Хейли вскочила с кровати и побежала в комнату Бекки. Верхний свет был включен, и Бекки сидела на корточках в углу за своей кроватью, засохший крем от прыщей запекся у нее на носу и подбородке.
— Кто-то за окном, — прошептал голос позади нее. Хейли обернулась и увидела Сикрест, стоящую на коленях у комода. Ее лицо тоже было покрыто кремом от прыщей, и она указывала на окно.
— Бекки, иди в мою комнату, — прошептала Хейли.
Бекки не пошевелилась.
Кто-то тихо постучал в стекло, и сердце Хейли забилось быстрее. Приглушенный голос раздавался с другой стороны. Потом в окне появилось лицо, но она не могла его разглядеть.
Затаив дыхание, Хейли сделала шаг вперед.
— Кто там? — крикнула она. — Тиффани? Это ты?
Снова раздался голос:
— Нет, это Чарльз.
Глава 24
Хейли включила свет на крыльце и вышла через парадную дверь. Чарльз сидел на качелях, над ним нависло облако отчаяния. Он был одет в мятую белую футболку, в свободные джинсы и сжимал в руке одну из листовок, которые миссис Перрон развесила. Одну из, казалось, сотен. Она развесила их на стволах деревьев, дорожных знаках, витринах магазинов, в общественных туалетах, по бокам почтовых ящиков ее друзей и на автомобилях. Невозможно было оказаться в городе, не увидев по крайней мере дюжины копий портрета Тиффани.
— Где ты был все это время? — спросила Хейли.
Чарльз, казалось, обдумывал свои слова, прежде чем их произнести. Когда он наконец нарушил тишину, его голос звучал низко и хрипло.
— Ты же знаешь, что я не причинил вреда Тиффани?
Меньше недели назад она бы ответила «да» на вопрос Чарльза. Она бы и за миллион лет не подумала, что он причинил боль Тиффани.
И обычно для Хейли было важно успокоить людей. Чтобы не заставлять их нервничать. Она ненавидела наблюдать, как люди чувствуют себя не в своей тарелке, неловко... неуютно. Она всегда очень старалась тщательно подбирать слова в напряженных ситуациях. В стрессовых ситуациях. Однако в данный момент это не казалось важным.
— Ты мне не ответил. Где ты был все это время? — резко спросила она.
— Дома... в основном.
— Я приходила к тебе, Чарльз. Много раз. Либо никто не отвечает, либо твоя мама говорит, что тебя нет дома. Ты избегал меня.
— Я знаю, — прошептал он. Он на мгновение заколебался. — Я не был готов никого видеть. И моя мама подумала, что будет лучше, если я не буду ни с кем разговаривать, пока Тиффани не объявится.
Он сосредоточился на листовке, аккуратно сложив ее пополам.
— Я знаю, как это выглядит, Хейли. Не дурак. Я думал, она появится, но ее до сих пор нет.
— Что случилось в субботу, Чарльз? Где она?
— Я не знаю. Понимаю, когда говорю, что не знаю, где она, это звучит...
Он снова опустил голову.
— Послушай, мы поспорили. Последние две недели мы только и делали, что спорили. А в субботу вечером она просто... исчезла.
— Исчезла?
— Черт! Ты видишь, что я имею в виду? — Он встал, и цепи на качелях запротестовали от напряжения. — Знал, что как только скажу тебе, что ничего не знаю, ты подумаешь, что я причинил ей боль. Это именно то, что думает шериф. И этот жалкий засранец — детектив, который все время ходит вокруг моего дома.
Он расхаживал взад и вперед по крыльцу, размахивая листовкой в руке.
— Тиффани снова с кем-то встречалась, Хейли. Она отрицала это, но я знал, что это так. Она вела себя по-другому. Точно так же, как с чуваком Андерсоном.
«Значит, Тиффани не только думала о том, чтобы быть с кем-то другим, она уже была? Или это просто подозрение?»
Он перестал расхаживать и сел на верхнюю ступеньку, продолжая громко стучать ногой по дереву, но Хейли попыталась не обращать на это внимания. Она знала, что девочки не спят. А ее мать... как будто она проснется.
Чарльз разочарованно покачал головой, прежде чем заговорить снова.
— Мы поссорились на парковке у «Провоста», и она просто ушла. Это был последний раз, когда я ее видел.
— Просто ушла? Куда она отправилась?
Левое веко Чарльза задергалось.
— В лес.
— Зачем ей было идти в лес? Она ненавидит лес, Чарльз. Он ее пугает.
Он пожал плечами.
— Она всегда срывается, когда мы спорим. Я думаю, она пошла в лесу, потому что он был рядом.
— Ну, ты последовал за ней?
— Не сразу. Видишь ли, я всегда гоняюсь за ней. Она привыкла ожидать внимания. Я больше не хотел играть в эту игру, поэтому ждал. Но когда она некоторое время не выходила, я пошел за ней.
Хейли вспомнила, как ей показалось, что той ночью она видела, как что-то двигалось в лесу. Может быть, это была Тиффани, или Чарльз, или...?
