– Великолепно! – с искренним восхищением пробормотала Рэнди – и была права. Пропорции, дизайн, отделка – все это превращало нож из обычного оружия в произведение искусства.
– Благодарю, – откликнулась Валентина Метрейс. – Это сталь DY-100. С ней чертовски трудно работать, но она – самая прочная и, если удастся заточить как надо, уже никогда не затупится.
Смит удивленно оглянулся на женщину.
– Вы сделали их своими руками?
Валентина слегка наклонила голову.
– Мое маленькое хобби, – с напускной скромностью призналась она.
Пристегнув кобуру к брючному ремню, Рэнди снисходительно усмехнулась.
– Они очень миленькие, профессор, но ситуация может сложиться таким образом, что вам понадобится что-нибудь более серьезное.
– Не будьте столь категоричны, дорогая, – ответила Валентина, забирая у Смита ножи. – Клинки убили больше людей, чем все произведенные людьми бомбы и пули, и продолжают убивать сегодня с не меньшей эффективностью, чем тысячи лет назад.
Один из ножей исчез в левом рукаве свитера Валентины Метрейс, второй – за голенищем высокого ботинка.
– Мои любимцы – безмолвны, не дают осечек и незаметнее любого пистолета. Пользуясь ими, не приходится беспокоиться о том, что закончатся патроны, и они могут пробить бронежилет, против которого бессильна обычная пуля.
Рэнди поправила кобуру на поясе и протянула руку к ключу зажигания.
– Нет уж, спасибо, – хмыкнула она, – пистолет для меня как-то привычнее.
– Милые дамы, надеюсь, при выполнении этого задания артиллерия нам не потребуется, – подвел черту под дискуссией Смит.
– Только надеешься, Джон? – спросила Рэнди, выводя машину с автостоянки.
– Ну, если хочешь, я об этом мечтаю.
Пока их машина едва-едва тащилась в длинном хвосте автомобилей на выезде с территории аэропорта, Смит достал сотовый телефон и набрал номер, который он выучил наизусть еще утром, до отъезда из Сиэтла. В трубке прозвучал глубокий мужской голос, говоривший хоть и с небольшим акцентом, но на великолепном английском:
– Майор Смыслов слушает.
– Доброе утро, майор, говорит подполковник Смит. Мы заберем вас у входа в вашу гостиницу примерно через четверть часа. Белый «Форд»-седан с номерами штата Аляска. Регистрационный знак: Танго… Танго… три… четыре… семь. В машине – один мужчина и две женщины в гражданском.
– Очень хорошо, подполковник, я буду вас ждать.
Смит закрыл телефон. Скоро он познакомится с последним членом своей группы. Интересно, что это за тип и какое разнообразие он привнесет в их и без того экзотическую команду?
* * *
В теплой куртке с капюшоном, как нельзя кстати называющейся «аляска», и в горных ботинках, майор Григорий Смыслов стоял перед входом в отель «Арктик Инн». Дорожная сумка покоилась у его ног, а думал он почти о том же самом, что и Джон Смит.
В соответствии с полученными инструкциями, он ожидал встречи с военным врачом, историком и пилотом вертолета из числа штатских, но кем являются эти люди на самом деле? В душе Смыслова уже возникло ощущение, что в действительности они не совсем те, за кого себя выдают. Он вспомнил лаконичные, сухие, четкие инструкции, полученные по телефону от Смита. Так мог говорить опытный оперативник.
Смыслов нервно прикурил сигарету «Кэмел» от одноразовой пластмассовой зажигалки, но вкус великолепного американского табака на сей раз не доставил обычного удовольствия. Пришло время его выхода на сцену, и он нервничал.
Работа Смыслова еще не началась, но она ему уже не нравилась. От нее за версту разило безрассудством, даже безумием – запахом, ставшим в последние годы столь характерным для российских властных кругов. Кто-то из очень влиятельных московских бюрократов, не дав себе труда поразмыслить, бездумно и безответственно прореагировал на происходящее.
Он глубоко затянулся сигаретным дымом. Решать такие вопросы следует не здесь и не сейчас.
Из-за угла выехал белый автомобиль и остановился напротив навеса над входом в отель. Его номера и количество пассажиров соответствовали тому, что было сказано Смитом. Смыслов бросил сигарету на тротуар и неторопливо раздавил ее носком ботинка. Сейчас ему предстоит узнать или, по крайней мере, получить хоть какое-то представление о том, что задумали американцы и о чем они могут подозревать.
Подняв сумку, Смыслов направился к «Форду».
Через пять минут он действительно узнал это. Последняя надежда на то, что американцы верят в фальшивую версию русских относительно катастрофы «Миши-124», разбилась в пух и прах. Так же, как и он сам, они вели двойную игру.
Обе женщины были похожи на топ-моделей, но на самом деле они явно являлись кем-то иным. Неразговорчивая и настороженная блондинка, сидевшая за рулем, которая якобы являлась «пилотом вертолета», буквально излучала профессиональную подозрительность разведчика. То же самое относилось и к чуть более открытой и раскрепощенной брюнетке – «профессору истории». Удобно расположившись рядом с ним на заднем сиденье, она непринужденно болтала о климате Аляски, но одновременно с этим ее взгляд неустанно перемещался из стороны в сторону, ощупывая соседние и встречные машины и перепрыгивая с одного зеркала заднего вида на другое. Она проверяла, нет ли за ними «хвоста».
Смыслов пришел к выводу, что все эти люди работают либо в ЦРУ, либо в каком-то другом ведомстве, принадлежащем к разведывательному сообществу США, которое профессионалы называли между собой Клубом. Он также пытался определить для себя, является ли удивительная красота обеих женщин простым совпадением или перед ними поставлена задача соблазнить его. Такие даже святого могли бы сбить с пути истинного.
Что касается руководителя группы, то он, возможно, и является военным врачом, но одновременно – Смыслов был уверен в этом на сто процентов – также принадлежит к какой-то разведывательной организации, возможно, к Разведуправлению министерства обороны США. Настороженность и сосредоточенность шпиона угадывались в нем столь же четко, как рукоять крупнокалиберного армейского пистолета, выпиравшая из-под куртки. И хоть бы псевдоним ему дали получше, а то – Джон Смит. Никакой фантазии!
Точно так же, как Смыслов сразу же расшифровал их, они, очевидно, расшифровали его. По крайней мере, когда Смит перегнулся назад, чтобы пожать русскому руку, в его умных и проницательных синих глазах промелькнул веселый огонек. Он словно хотел сказать: «Ну что ж, давай поиграем в эту игру, пока тебе не надоест».
Какое-то безумие!
Смыслов вынырнул из своих мыслей, словно из глубокого озера.
– Простите, подполковник, что вы сказали?
– Я всего лишь спросил, не удалось ли вашим людям узнать какие-нибудь дополнительные подробности, связанные с падением самолета, – вполне дружелюбным тоном повторил Смит, снова оглянувшись назад. – Не появились ли у вас какие-нибудь новые идеи относительно того, что заставило его совершить вынужденную посадку на острове?
На Смыслова были устремлены три пары глаз: две – напрямую, и одна – через зеркало заднего вида.
Ни на секунду не забывая об этом, он медленно покачал головой.
– Нет. Мы еще раз просмотрели все наши записи и опросили кое-кого из тех, кто служил в Сибири, когда «Миша-124» совершал тот тренировочный полет. В какой-то момент связь оборвалась, но сигнала бедствия за этим не последовало. Правда, перед этим, когда самолет находился над Северным полюсом, были зафиксированы радиопомехи, вызванные метеорологическими условиями. По-видимому, в этом и следует искать объяснение произошедшему.
– Где находился самолет, когда он выходил на связь в последний раз?
«Ну вот, началось», – подумалось Смыслову.
– Я не помню точные координаты – широту и долготу, – полковник, – заговорил он. – Чтобы назвать их, мне нужно свериться со своими записями, но это было где-то к северу от островов Анжу.
– Нас удивляет, для чего самолет, выполнявший тренировочный полет, залетел так далеко на нашу сторону полярного пространства, – проговорила брюнетка (Метрейс, что ли?), ловко перехватив нить разговора. – Из того, что мне известно про семейство самолетов «В-29» и «Ту-4», ваш «Миша-124» почти достиг точки невозврата, преодолев которую он не смог бы вернуться на одну из ваших баз в Сибири.
Смыслов на несколько мгновений стиснул зубы, а затем выдал заранее заученный ответ на этот вполне ожидаемый вопрос:
– Согласно плану тренировочного полета самолет не должен был приближаться к североамериканскому побережью. Мы предполагаем, что произошла поломка бортовых гирокомпасов. Учитывая сложности полетов в полярных условиях, экипаж вместо того, чтобы возвращаться домой, видимо, взял ошибочный курс на Канаду.
– Забавно, – пробормотала себе под нос блондинка, виртуозно маневрируя на забитой машинами дороге.
