— И вы впустили его.
— Да, я его впустил. У него были с собой рекламные материалы от фирмы «Ачесон энд Грант», это риелторская фирма на Монтегю-стрит… Да, я знаю, это звучит вроде как совсем глупо.
— Да все мы такие, — успокаивающе произнес Дэнни. — Мы все хотим верить людям.
— Ну вот, я пригласил его в холл и в следующий момент обнаружил, что уже лежу под кухонным столом…
— Одну минутку, — перебил его Джо. — Что было прямо перед этим? Вы открыли дверь — и что? Вы успели его как следует рассмотреть? Описать его можете?
Блейк покачал головой:
— Очень хотел бы, но не могу. Ну разве он был немного ниже меня, примерно пять футов и девять дюймов. Нормального сложения… Вот и все, что я запомнил. Да, на нем была черная одежда — то есть не те яркие розовые тряпки, в какие обычно одеты уголовники. — Он улыбнулся. — Детективы тоже.
— Он, должно быть, действительно выглядел как риелтор — был одет в костюм? — осведомился Джо.
— Насколько я помню, да. Так мне кажется. Но поклясться в этом не могу.
— Волосы какого цвета?
— Не знаю. Блондин? Седой? Кажется, светлые.
— Какие-нибудь запоминающиеся черты лица?
— Ничего такого… Поверьте, — жалобно произнес Блейк, — я столько времени потратил, прокручивая в памяти все эти события… Если я сейчас не помню, то вряд ли вспомню потом.
— Ладно, все о'кей, — сказал Дэнни. — Не огорчайтесь: что-то, может, и вспомнится. Давайте вернемся к тому моменту, когда вы пришли в себя на полу в кухне.
— Все было как в тумане. Я помню, что сумел разлепить один глаз, пальцами разлепил, потому что он весь заплыл кровью. И сумел разглядеть над собой — я лежал в середине кухни свернувшись, в позе эмбриона, — только край кухонного стола.
— Можно взглянуть на кухню? — спросил Джо.
— Конечно.
Блейк провел их по коридору. У стены был прислонен мотоцикл, с руля свисал черный шлем. Кухня была выполнена в современном стиле — гранит, ореховое дерево и нержавеющая сталь.
Блейк остановился у стола в центре и положил руку на угол столешницы.
— Отсюда на меня капала моя собственная кровь. Помню, я поднял руку, чтобы убедиться в этом. Мне показалось, что я вижу какой-то кошмарный сон. Понимаете меня? Вы полагаете, это не реальность, и достаточно небольшого усилия, чтобы проснуться… Не могу вам описать свои ощущения, когда я понял, что не сплю, и мне невозможно передать тот ужас, который я испытал, когда услышал его шаги: он возвращался ко мне. — Блейк отвернулся. По лицу его текли слезы.
— И он вернулся? — участливо, но настойчиво спросил Дэнни.
Блейк кивнул.
— А я не то, чтобы понял, а прямо-таки физически ощутил, что должен немедленно бежать. Я буквально отодрал себя от пола, и когда он подошел, я уже стоял на четвереньках. Я сделал вид, что вот-вот снова рухну на пол, но когда он приблизился, я вскочил и ударил его кулаком в лицо изо всех сил. Он отлетел назад, в холл, и я увидел, что у него за пояс заткнут пистолет. И еще я увидел — он что-то приготовил, что-то разложил на полу. Не знаю, что это было. Но я понял: он хочет что-то сделать со мной. Я ударил его еще раз, отшвырнув к входной двери. Он держал в руке мой мобильник и после удара выронил его. Но он не стал его подбирать. Он, видимо, не ожидал, что я дам сдачи, — схватил то, что разложил возле двери, и… убежал.
— Он ничего не говорил вам, зачем к вам пришел, почему на вас напал? — спросил Джо.
— Нет.
— Он вообще что-нибудь говорил?
— Нет.
— И все-таки. Как, по-вашему, что он разложил на полу?
— Я не разглядел.
— Что вы делали после нападения?
— Я вымылся, принял снотворное и лег в постель.
— Швы вам накладывать не понадобилось?
— Вероятно, нужно было. Но я обошелся без них. — Блейк указал на свою щеку. — К тому же мне не хотелось никого видеть, не хотелось идти к врачу. Я хотел одного — забраться в постель, отоспаться и забыть все это.
— Почему вы не обратились к нам раньше?
Блейк вздохнул.
— По нескольким причинам, я думаю. Начать с того, что если вы ведете частную, уединенную жизнь, вы никогда не пожелаете выходить на публику в самый трудный момент своей жизни. А то, что я пережил, было слишком лично и слишком унизительно, чтобы этим с кем-то делиться. Понимаете, о чем я? Когда я вижу по телевизору людей, которым суют микрофон прямо в лицо сразу после взрыва или перестрелки, для меня это невыносимо. Я выключаю телевизор. В наше время каждый хочет влезть в шкуру ближнего, буквально насладиться его болью. По-моему, это ненормально. Вы помните времена, когда можно было спокойно смотреть новостные программы или читать газеты? В них крайне редко показывали кровь или трупы, все было в значительной мере вырезано, вычищено. Потом постепенно начали демонстрировать все больше и больше войны и насилия, и это в определенный момент было полезным, это пробудило людей, они осознали, что происходит в мире. Но теперь цель всей этой чернухи другая — удовлетворить жадное любопытство к чужой беде, которое свойственно нам всем. Мы желаем видеть, как насильственная смерть отражается на лице жертвы. Мы желаем видеть, как выглядит лицо человека, пару минут назад потерявшего жену. Это неправильно. Никогда бы не пожелал, чтобы меня видели в такой момент. По-моему, это самый худший вид вторжения в личную жизнь. Хуже, чем этот ваш Посетитель, ворвавшийся ко мне в дом.
— Вся информация, полученная от вас, не выйдет за границы нашей оперативной группы, — мягко сказал Джо. — Вам не о чем волноваться.
— Спасибо. Ведь я и о соседях своих думаю. Это еще одна причина, по которой я не стал к вам обращаться. Может, это прозвучит как признание душевнобольного, но дело в ассоциации соседей нашего района. Они так много делают для всех местных жителей, так заботятся о том, чтобы наш район не был никоим образом скомпрометирован. Если бы то, что я сейчас рассказал, стало общеизвестно, это нанесло бы тяжкий удар ассоциации. К тому же я… некоторым образом… сам на себя это навлек…
— Вы ничего на себя не навлекали, — решительно возразил Дэнни.
— Другие могут подумать иначе.
— А почему вы теперь вышли на нас?
— Когда я смотрел пресс-конференцию о Посетителе, то подумал, что могу получить помощь и поддержку. Поддержку со стороны комиссара полиции и детективов, занимающихся расследованием этого дела. И еще… я вспомнил о погибших парнях, которые сами уже ничего сказать не смогут…
— Мы очень высоко ценим то, что вы к нам обратились, — почти торжественно, как и положено в таких случаях, произнес Джо. — Мы не каждый день беседуем с жертвой нападения, которой удалось отбиться.
— Как вы думаете, почему он за нами охотится? За мной и за другими потерпевшими?
— Мы пока еще не знаем. Стараемся изучать дело под разными углами зрения. Беседа с вами поможет нам приблизиться к решению этой задачи.
— Как вы думаете, он сумасшедший?
— А вам он разве показался сумасшедшим?
— Э-э-э, думаю, нет. Но утверждать не могу. И все же. То, что он делает, — сплошное сумасшествие, не так ли?
— Узнаем точно, когда поймаем его.
— Как по-вашему, вы уже близки к этому?
— У нас собрано очень много информации, и мы над ней работаем. Есть и весьма надежные указания, куда нам двигаться дальше.
— Как вы думаете… мне хотелось бы узнать… как вам кажется, он сюда еще раз вернется?
— Не вижу причин, зачем ему это делать, мистер Блейк. У него был шанс, он не смог им воспользоваться и сбежал. Не думаю, что он вернется.
— Ваш дом, судя по всему, вполне безопасный, — сказал Дэнни, доставая визитку, — но если вас что-то будет беспокоить, вот, возьмите наши карточки. И сразу звоните.
— Спасибо. — Блейк встал. Они пожали друг другу руки и пошли к выходу.
— У вас эта система охраны и раньше была, или вы ее после того случая установили? — Джо указал на панель управления возле двери.
— После. Но даже если б она была у меня раньше, это не имело бы никакого значения — я ведь сам пригласил того парня в дом. Система охраны настолько же надежна, насколько надежен тот, у которого есть код доступа к ней.
— Нам однажды попался парень, который записал код от своего сейфа на потолке прямо над ним, — заметил Дэнни. — Попадаются также и такие, кто не меняет код, установленный на заводе. А он один и тот же во многих моделях. Надо обязательно его менять.
— Ох, я уже сделал все, что надо было сделать, — вздохнул Блейк. — Все время запираю ворота, а лошадь-то давным-давно сбежала…
— Делайте все, что считаете нужным, чтобы чувствовать себя в безопасности.
— Спасибо вам, что приехали ко мне. Наверное, я счастливый человек, потому что могу спрятаться в свою норку и не смотреть на мир, если мне этого не хочется.
Руфо сидел у себя в кабинете и жевал таблетку от метеоризма с вишневым привкусом, думая о том, что ему уже пора бы перестать потреблять брокколи в сыром виде.
