Исключение составлял лишь один человек. Дмитрий Камински.
* * *
Гарри Стенфорд нанял Камински в качестве телохранителя и массажиста. Многолетняя судебная практика научила Тайлера сразу оценивать человека, и Дмитрий с первого взгляда вызвал у него недоверие. На службу его приняли последним. Прежний телохранитель Гарри Стенфорда уволился по непонятной Тайлеру причине и порекомендовал на свое место Камински.
Габариты Камински поражали воображение. Широченная грудь, могучие мускулистые руки. По-английски он говорил с сильным русским акцентом.
– Вы хотели меня видеть?
– Да. – Тайлер указал на стул. – Присядьте. – Он посмотрел на характеристику, выданную агентством. Из нее следовало, что Дмитрий совсем недавно прибыл из России. – Вы родились в России?
– Да. – Камински настороженно смотрел на Тайлера.
– Где?
– В Смоленске.
– Почему вы покинули Россию и приехали в Америку?
Камински пожал плечами:
– Здесь у человека больше возможностей.
«Возможностей для чего? – гадал Тайлер. – Этот русский старается уйти от прямых ответов». Беседа продолжалась двадцать минут, по прошествии которых Тайлер уже не сомневался, что Дмитрий Камински многое скрывает.
Тайлер позвонил Фреду Мастерсону, своему хорошему знакомому, работавшему в ФБР.
– Фред, хочу попросить тебя об одном одолжении.
– Почему нет? Если я окажусь в Чикаго, ты не станешь штрафовать меня за нарушение правил дорожного движения?
– Я серьезно.
– Выкладывай.
– Я хочу, чтобы ты проверил одного русского, приехавшего в Америку шесть месяцев назад.
– Подожди. Это же епархия ЦРУ [38], не так ли?
– Возможно, но в ЦРУ у меня знакомых нет.
– У меня тоже.
– Фред, если ты мне поможешь, я буду тебе очень признателен.
Тайлер услышал глубокий вздох.
– Ладно. Как его зовут?
– Дмитрий Камински.
– Вот что я могу сделать. Есть у меня один человек в русском посольстве в Вашингтоне. Я узнаю, нет ли у него чего на Камински. Если нет, ничем помочь не смогу.
– Премного тебе благодарен.
В тот же вечер Тайлер обедал с отцом. Подсознательно Тайлер надеялся, что с годами отец станет мягче, податливее, начнет болеть. Однако Гарри Стенфорд оставался крепким как дуб. «Он никогда не умрет, – в отчаянии думал Тайлер. – Переживет нас всех».
Говорил за обедом только старший Стенфорд.
– Я только что подписал бумаги на покупку компании, обеспечивающей энергоснабжение Гавайских островов…
– На следующей неделе я вылетаю в Амстердам, чтобы утрясти некоторые вопросы, поставленные ГАТТ…
– Государственный секретарь попросил меня сопровождать его в ходе визита в Китай…
Тайлеру едва удавалось вставить слово. После десерта отец поднялся.
– Как продвигаются твои дела со слугами?
– Я еще не закончил проверку, папа.
– Не затягивай, – буркнул Гарри Стенфорд и вышел из столовой.
На следующее утро Тайлеру позвонил Фред Мастер-сон из ФБР.
– Тайлер?
– Да.
– Интересный ты нашел экземпляр.
– Неужели?
– Дмитрий Камински был киллером у долгопрудненской группировки.
– И что сие означает?
– Объясняю. Москва поделена на зоны влияния восемью преступными группами. Они соперничают друг с другом, но две самые мощные группировки – чеченская и долгопрудненская. Твой приятель Камински работал на вторую. За три месяца до отъезда из России Камински заказали убийство одного из чеченских авторитетов. Вместо того чтобы убить его, Камински связался с ним, чтобы получить откупные. Долгопрудненцы об этом прознали и заказали убийство Камински. Эта группировка отличается особой жестокостью. Жертве отрубают пальцы, смотрят, как она истекает кровью, а какое-то время спустя пристреливают.
– Мой Бог!
– Камински удалось покинуть Россию, но его по-прежнему ищут. И ищут активно.
– Это невероятно.
– Дослушай до конца. Его также разыскивает полиция, чтобы допросить в связи с несколькими убийствами. Если ты знаешь, где он, в полиции с радостью воспользуются этой информацией.
Тайлер задумался. Нельзя впутываться в эту историю. Его могут попросить дать показания, а это потеря времени.
– Понятия не имею, где он сейчас. Меня попросил навести справки один русский знакомый. Спасибо тебе, Фред.
Дмитрия Камински Тайлер нашел в его комнате. Телохранитель проглядывал порнографический журнал и поднялся, увидев входящего Тайлера.
– Я хочу, чтобы вы собрали вещи и уехали отсюда. Дмитрий вытаращился на него.
– А в чем дело?
– Выбор остается за вами. Или вы собираетесь и сегодня же уезжаете, или я сообщаю о вашем местонахождении русской полиции.
Дмитрий побледнел.
– Вы меня поняли?
– Да. Понял.
Тайлер отправился к отцу. «Он будет доволен, – думал Тайлер. – Я здорово выручил его».
Отца он нашел в кабинете.
– Я закончил проверку и…
– Прекрасно. Нашел маленьких мальчиков, готовых прыгнуть к тебе в постель?
Тайлер густо покраснел.
– Папа…
– Ты «голубой», Тайлер, и всегда будешь «голубым». Я не понимаю, как у меня мог родиться такой сын. Возвращайся в Чикаго к своим друзьям-педикам.
Тайлер стоял, изо всех сил стараясь сдержать охватившую его ненависть.
– Хорошо. – Он повернулся, чтобы уйти.
– Выяснил что-нибудь интересное насчет слуг? – послышалось вслед.
Тайлер бросил взгляд на отца.
– Нет, – ответил он. – Ничего.
Когда Тайлер вновь зашел в комнату Камински, тот собирал чемодан:
– Я уезжаю.
– Нет. Оставайся здесь, я передумал.
На лице Дмитрия отразилось недоумение.
– Как так?
– Я не хочу, чтобы ты уезжал. Я хочу, чтобы ты по-прежнему охранял моего отца.
– А как же… вы понимаете?
– Забудем об этом.
Дмитрий пристально смотрел на него.
– Почему? Чего вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы ты стал моими ушами и глазами. Мне нужен человек, который будет следить за моим отцом, держать меня в курсе его планов.
– Зачем мне это?
– Затем, что я не выдам тебя русским, если ты сделаешь все, что я скажу. И затем, что с моей помощью ты разбогатеешь.
Дмитрий Камински долго смотрел на Тайлера, потом его губы медленно разошлись в улыбке.
– Я останусь.
Игра началась. Первая пешка двинулась вперед.
Случилось это двумя годами раньше. Время от времени Дмитрий связывался с Тайлером. В основном сообщал последние сплетни, рассказывал о последних романах Гарри Стенфорда, о сделках, которые заключались в присутствии Камински. Тайлер уже начал склоняться к мысли, что он допустил ошибку и ему следовало выдать Дмитрия полиции. А потом Камински позвонил с Сардинии, и предусмотрительность Тайлера разом окупилась.
– Я с вашим отцом на его яхте. Он только что звонил своему адвокату. Встречается с ним в понедельник в Бостоне, чтобы изменить завещание.
Тайлеру вспомнились все унижения, которым подвергал его отец за долгие годы, и его охватила дикая ярость. «Если он изменит завещание, – подумал Тайлер, – то получится, что я зря сносил его оскорбления. Этого я не допущу! Тем более что есть способ его остановить».
– Дмитрий, я хочу, чтобы ты позвонил мне в субботу.
– Хорошо.
Тайлер положил трубку на рычаг и глубоко задумался. «Пожалуй, – решил он, – пора делать ход конем».
Перед судом округа Кука бесконечной чередой проходили обвиняемые в поджогах, изнасилованиях, распространении наркотиков, убийствах, прочих противозаконных деяниях. Каждый месяц судье Тайлеру Стенфорду приходилось как минимум шесть раз разбираться с обвиняемыми в убийстве. Большинство дел решалось во внесудебном порядке, так как адвокаты подсудимого выходили с решением, удовлетворявшим обе стороны. Суд обычно не возражал, потому что судебных процессов и так хватало с лихвой, а тюрьмы были переполнены. И судья Стенфорд лишь одобрял предложенное ему соглашение.
С Холом Бейкером вышло иначе.
Ему фатально не везло. Когда Холу было пятнадцать лет, старший брат предложил ему на пару ограбить бакалейную лавку. Хол пытался отговорить брата, а когда из этого ничего не вышло, составил ему компанию. Хола поймали, брат убежал. Двумя годами позже, выйдя из колонии для подростков, он решил, что никогда больше не преступит закон. Месяц спустя он отправился в ювелирный магазин с приятелем, который заявил, что хочет купить кольцо подружке.
В магазине приятель выхватил револьвер и закричал: «Это ограбление!»
В поднявшейся панике застрелили продавщицу. Хола Бейкера поймали и обвинили в вооруженном ограблении. Приятелю удалось сбежать.
В тюрьме Бейкера навестила Элен Ковэн, сотрудница службы социального обеспечения, которая прочитала в газете о его деле и прониклась к нему сочувствием. Они полюбили друг друга с первого взгляда и поженились, как только Хол вышел на свободу. За последующие восемь лет у них родилось четверо очаровательных детей.
